Охота на "тринадцатого"

Журавлев Владимир Борисович

– Прекрасный план, - недоверчиво сказал старшина.
– Реален даже без руководства операцией. Но это если все сработают, как обещали. А если...

– А если что, на общем руководстве сидит сам зам по боевой!
– сердито сказал офицер.
– У него опыта побольше, чем у нас всех, вместе взятых... Все, сработали постановщики! "Семерке" старт! Всей эскадре старт! Пошли, рогатые!

– Ох, чую я, паленым пластиком пахнет!
– обеспокоенно заметил пилот и бросил дисколет в раскрытую стартовую створку.
– А чуйка у меня, если кто не в курсе, опережающего

типа - и тонко откалиброванная...

Офицер побледнел - он и сам чуял что-то подобное, да списывал на страхи и мнительность. И вдруг бросилось в глаза, что космос - огромен. Из дисколета так вообще похож на бесконечный. Как в этих безбрежных пространствах отгородиться от кого-то жалкими облаками помех? Что стоит матке Штерна сдвинуться тысяч на пять километров - так, на всякий случай? И не найти ее тогда в бессветной черноте.

Но матка европейцев оказалась рядом. Старый адмирал решил не отступать от гарантированно победоносного плана. Офицеру стало легче на сердце...

Пятый флот, звездно-радужный флаг

В центре управления царило нервное напряжение. Матка пробиралась через замусоренное пространство русских, стараясь при этом не обнаружить себя применением противометеоритной защиты. Работа экранов Фридмана на таком огромном объекте, как база флота, создавала слабое гравитационное поле, не давая разлетаться всему, что набросали русские: пустым емкостям, ломаным мачтам, погнутым решетчатым модулям, списанной опалубке для высокоточной заливки тела маток...

– Руссишен швайнен!
– еле слышно прошипел адмирал Штерн.
– Помойку у базы устроили!

Буковски покосился на своего кумира и тут же отвел взгляд. Ему было неловко за старика. Зачем он заявился в центр управления в полетном скафандре? Теперь операторы радарных установок наверняка решили, что адмирал трусит! А что подумали офицеры пилотажной группы? Им по уставу положены полетные скафандры во время работы с распределенным двигателем матки, но никто не нарушил священной традиции являться на боевое дежурство в парадной форме при всех наградах, никто! И лишь старик Штерн сияет на весь центр нелепым скафандром, как будто не понимает, что тем самым подрывает боевой дух подчиненных!

Впрочем, подчиненные не подавали виду, что смущены видом руководства. Им просто было некогда. Управление движением матки само по себе требовало строгой согласованности действий экипажа и сосредоточенности, маневры же усложняли работу на порядок. Плюс работа лазерных батарей. Это только кажется, что в отсутствие целей канонирам делать нечего. Радарная группа отслеживала все без исключения скопления мусора и распределяла потенциальную опасность по батареям. Канониры ежесекундно были готовы сжечь любой подозрительный объект, провожали прицелами вплоть до ухода из конуса безусловного поражения.

Пока что все шло хорошо. Пока не начался бой, обычно так и бывало. А потом противник обменивался ударами олл-аут, и тогда бывало всякое. Бывало, вылетала электроника в самом центре управления. Бывало и так, что подводило даже старое, сверхнадежное оптоволокно! Именно на этот случай в центре дежурила группа посыльных

на электроциклах. Вот они как раз были мало того что в скафандрах, но и серьезно вооружены - потому что в бою действительно бывало всякое. Вот не так давно русская ракета влетела прямо в стартовую створку... и русские шпионы наверняка где-то да водятся. Так что посыльные были вооружены вовсе не зря, и дежурили в скафандрах тем более не зря.

К счастью, олл-аут на мозги не действовал, иначе б было совсем плохо.

– Буковски, русские что, действительно спят?

Старый адмирал нервно вглядывался в радарные развертки. Опытный пилот, он не обращал внимания на объемную карту пространства боя, предпочитал брать информацию непосредственно со средств наблюдения.

– Резидентура сообщает, у них бунт, - напомнил капитан.
– Им не до войны.

– Бунт - на центральной базе? И не подавили?

– Бунтуют как раз те, кто должен давить, - хмыкнул разведчик.
– Космодесантники.

– У русских сохранились десантники?

– Драчуны и пьяницы, - пренебрежительно отозвался капитан.

И тут вспыхнули разом и заполнились молочной белизной радарные развертки. Только объемная карта пространства боя сияла устаревшими данными.

– А вот и постановщики помех, - неестественно спокойно сказал адмирал.
– Значит, русские спят, да, Буковски?

Капитан закаменел. Это был крах. Пока что его личный, как руководителя разведки. Но при плохом развитии событий...

Операторы разразились сериями приказов по пока что действующей связи, выводя из зоны помех автоматы наблюдения, и через несколько секунд изображения восстановились.

– Смотри, Буковски!
– жестко сказал адмирал.
– Видишь, какая стая на нас несется? Где русские набрали столько истребителей, а? Сейчас они посбивают автоматы наблюдения - о, уже начали!
– и станем мы слепыми. А у русских каждый дисколет наверняка несет ракеты. Что делать, Буковски?

– Вывести в оборонительную сферу наши SS с противоракетами...
– сглотнул капитан.

– Уже сделано! Но это очевидный шаг, и если даже ты догадался, что делать, русские догадались тем более! И что-то для нас приготовили! Они ждали нас, Буковски! Бунт - ложная информация, ты попался русской контрразведке, мальчик! И если у тебя нет ничего, я прикажу расстрелять тебя прямо здесь! А потом пойду добывать нам победу. Ну?

– Сбрасывайте экраны Фридмана, уходите из облака помех и жгите русские истребители лазерами, - сказал бледный капитан.

– Да?! Нас прежде сожгут лазерные батареи русских! Мы на дистанции безусловного поражения, болван!

– Не сожгут,- уверенно сказал капитан.
– На базе русских действительно бунт, мой адмирал. Я смог заключить договоренность с одной из групп влияния. Лазерные батареи промедлят. В лучшем случае - вообще не примут участия в бое. На базе безвластие, канониры вполне официально могут не подчиняться приказам бунтовщиков, и именно так и поступят. Зря, что ли, им заплатили? Сбрасывайте экраны Фридмана, мой адмирал. Это - единственный путь к победе.