Охота на "тринадцатого"
Шрифт:
– Не единственный, - с сомнением возразил Штерн.
– Но... самый эффективный, это да. И самый рискованный. Смотри, Буковски, если ты ошибся, гореть будем вместе. Только я - в скафандре, а вот ты...
Адмирал дико улыбнулся в лицо капитану - и приказал сбросить защитные экраны...
Пространство боя возле центральной базы российского космофлота
С самого начала боя пилот "семерки" повел дисколет очень странно: вместо того чтоб броситься в мешанину схватки, стремительным маневром вышел из пространства огневого контакта и завис в пустоте с включенной установкой частичной невидимости - впрочем, ее вполне хватило, чтоб исчезнуть с радаров, особенно после олл-аут да рядом с облаком помех. Офицер внутренне одобрил маневр, ему и самому требовалось видеть общую ситуацию гораздо больше, чем участвовать в избиении SS. Тем более что разовые комплекты наблюдения давали сносную картину боя даже после олл-аут. Правда, давали только до следующего удара...
Именно поэтому офицер и увидел первым, как дрогнуло облако помех, поползло, разрываемое гравитационными возмущениями - и в чистый космос выплыло гигантское туловище европейской матки.
– Попалась, сука!
– в восторге завопил офицер.
– Лазерным батареям - залп! Жги ее, ребята!
Матка европейцев неспешно провернулась, блеснула прозрачными куполами - и принялась методично уничтожать российские истребители лазерами.
– Как же так, ребята?
– растерянно сказал офицер.
– У них экраны восстановятся через несколько минут, и тогда нам вообще конец! Вы же клялись, что примете бой! Лазерным батареям - залп!
И тут сдохла связь. Вся.
– Там зам по боевой на руководстве, - потерянно сказал офицер.
– Ему канониров заменить - пара минут, если десантников подключит...
– Поправьте меня, если ошибаюсь, - подал голос пилот, - но лично я видел, как наш зам по боевой спешил на вылет.
– Он обещал руководить!
– в ужасе сказал офицер.
Ответом ему была тишина. В бригаде все знали, что зам по боевой - отчаянный боец. Зам из него был никудышный. Пилотом отличным он был, это да. А еще - пьяницей. И с похмелья вполне мог забыть, чего там и кому обещал накануне пьянки...
Вспыхнула следующая пара истребителей. Матка Штерна успешно ликвидировала угрозу.
– Десантники горят, - с жутким спокойствием определил пилот.
– Истребители из них никакие, особенно на элементарах.
– Борух, мне нужна связь!
– закричал офицер.
– Я знаю, ты можешь! Старшина!
– За подключение к защищенным линиям - расстрел, - угрюмо откликнулся Буревой.
– Там определитель никак не обойти. И вообще во всем штабе сейчас активна всего одна защищенная сеть...
– Борух, они горят!
– Старшина, - вклинился стрелок.
– Мы не можем...
– ... кто горит?
Капитан контрразведки в глобе связи выглядел чрезвычайно удивленным. Видимо, никак не ожидал, что в его секретные переговоры кто-то влезет со стороны.
– Выпусти постановщика помех, капитан!
– отчаянно крикнул офицер.
– Немедленно! Иначе нам конец!
Лицо контрразведчика вытянулось.
– У меня нет надежного...
Соединение пропало. Офицер в бессилии заплакал и ударил кулаком по опоре компенсатора.
– Постановщик помех стоит наготове у стартовых створок!
– всхлипнул он.
– Экспериментальный, фрактального типа! Только вывести! Я же его как раз на этот случай готовил! И некому!
– Сергей...
– подал голос старшина.
– Я не успею!
И тут связь восстановилась рывком и вся. Эфир наполнился гомоном и дикими криками.
– Поднимите мне веки!
– орал где-то далеко зам по боевой.
– Ну поднимите мне веки, ребята! Щас я ей!
– Зам, ты подлец!
– рявкнул офицер.
– Слышишь меня?!
– Слышу!
– отозвался затухающий голос.
– Виноват, исправляю...
– На таран пошел!
– напряженно сказал пилот.
– На купол центра управления. Матке, конечно, от этого не убудет, но время можем выиграть... если ребята ему пробьют разгонную. А если не пробьют, то лазер его...
Вдалеке вспыхнула яркая звездочка - сгорающая "Косатка" зама по боевой послала последний привет оставшимся в живых...
– Кэп, постановщик помех на связи!
– вдруг сказал Буревой.
Офицер неверяще уставился на глобу. Из глубины приемной сферы ему бледно улыбнулась та, кого он знал как Лючию Овехуна.
– Живи, мой командир. Продержусь, сколько смогу. Брат - на лазерах...
Со стороны это выглядело необыкновенно красиво. Фракталы помех стремительно множились, тянулись к матке европейцев, взрывались новыми букетами, скручивались вокруг экранов Фридмана...
– Себя закрывай!
– охнул вдруг пилот и бросил дисколет в ускорение.
– Сожгут!
"Семерка" стремительно неслась в пространство боя, и офицер широко раскрытыми от ужаса глазами смотрел, как бешено вертится постановщик помех, закрывает десант и "Чертей" спасительной пеленой - но не себя, не себя...
– Молодец девочка, автомат связи подтащила!
– бормотал старшина.
– А со связью мы можем все, даже Штерну вломить... Держись, испанка! Прикрывай ее, Сергей, не тормози!
– А я что делаю?
– огрызнулся пилот.
– Ой что будет...
– трясся в своем компенсаторе стрелок.
– Ой что нам будет... под лазер лезем! Сами! С неопробованной защитой!
– Захват!
– напряженно сообщил старшина.
– Сейчас дадут...
Полыхнуло так, что офицер чуть не ослеп. Дисколет вспух компенсаторным облаком защиты - и вылетел из конуса поражения, словно получив пинка под хвост.
– Пилот, обратно! Прикрой ее!
– А я что делаю?!
Полыхнуло, ударило со страшной силой.
– Сергей, прикрывай!
– Чем?! Защита кончилась!
– Прикрывай!
И тут совсем рядом зажглась ослепительная звезда.
А-а-а!
– дико заорал офицер, словно это он заживо сгорал в пылающем постановщике.
– Поддерживаю, - глухо отозвался старшина.
– Покрошим их всех! Сергей?..
И "семерка" кинулась сквозь облако помех на матку Штерна...
Матка европейцев, звездно-радужный флаг