Охотники за мифами
Шрифт:
На этот раз Оливеру не понадобились разъяснения. Песочный человек получил свое первое дитя — за много-много веков. И получит еще. Оливер понимал, что не может ничего поделать. Не может остаться здесь. Иначе Охотники догонят его самого и его спутников. Но ему страшно хотелось что-то сделать, помочь.
Кицунэ потянула его за рукав, и Оливер двинулся за ней, прочь от мальчика. Но это была плохая идея. Они шли прямо на полицейских — два чужестранца решившие прогуляться по парку всего лишь через пару часов после страшного преступления! А на Оливере к
— Сюда! — сказал он, сворачивая к железнодорожной станции.
Паровоз все еще пыхтел у платформы.
«Паровозы давно уже не используют, — подумал Оливер. — Должно быть, какой-то местный аттракцион».
Неважно. Лишь бы он вывез их из центра и избавил от встречи с полицией. Лес вокруг городка, наверное, является государственной собственностью. Если он правильно понял законы магии, использованной при создании Завесы, это достаточно «ничейное» место, чтобы Приграничный мог пересечь здесь границу.
Станция выглядела так, словно находилась в какой-нибудь английской деревне, а вовсе не в старомодном городке штата Мэн. С обеих сторон поднимался дым из труб. Они пересекли парк и вышли к площадке перед станцией. Внутри ярко освещенного здания виднелась очередь. Очередь двигалась. Люди садились на поезд.
«Отлично. Это сработает».
— Эй! — окликнул кто-то.
Тот самый мальчик со снежком.
Оливер и Кицунэ ускорили шаг. Какой бы завораживающий эффект ни производило на мальчика ее присутствие, очевидно, он больше не действовал.
— Эй! Откуда вы это узнали? О том, что он вырвал Алисе глаза? — кричал мальчик. — Как вы узнали, чуваки?
Ругнувшись про себя, Оливер глянул в сторону квартета полицейских. Все четверо обернулись на шум. Вопрос заключался в том, смогли они на расстоянии разобрать слова мальчика или нет. Среагировали копы не сразу. Сначала один пошел в сторону парка, потом другие сделали несколько шагов по направлению к Оливеру и Кицунэ, рассматривая их. Но они зашевелились. Расслышали. Один из копов нырнул в ближайшую полицейскую машину и достал рацию.
Остальные трое пошли наискосок через парк, к железнодорожной станции. Мальчик продолжал кричать, но теперь к нему присоединился один из полицейских — тот, что пошел первым. Похоже, они еще в чем-то сомневались, потому что до сих пор держали в руках кофейные кружки. Шли быстро, но не бежали. Заинтересовались, насторожились — да. Но это была еще не настоящая тревога. Пока.
Оливер и Кицунэ не обращали внимания на крики.
Но офицеры полиции не любят, когда на их приказы не обращают внимания.
Тот, что шел впереди, отшвырнул кружку и перешел на бег. Двое других последовали за ним. Оливер схватил Кицунэ за руку и тоже побежал. Второй раз за считанные минуты, теперь уже в другом мире, они бежали вверх по лестнице — к двери. Уже рванув на себя ручку и распахнув дверь, Оливер увидел, что внутри никого не осталось — все люди вышли на платформу, чтобы сесть в поезд.
Паровоз свистел; из трубы в вечернее декабрьское небо валил дым. Люди веселились. Оливер с Кицунэ промчались по зданию станции. Билетерша крикнула, чтобы они «перестали тут бегать», а старик в голубой униформе предупредил, что, если они хотят сесть на поезд, нужно купить билеты.
Оливер толкнул заднюю дверь. Они вылетели на платформу, и Оливер оглянулся. Копы уже вбегали в дверь, их лица были полны решимости. Все они смотрели на Оливера. Первый офицер, тот самый, расстегнул кобуру пистолета.
— Твою мать! — прорычал Оливер.
Вблизи оказалось семейство из пяти человек. Старшая девочка уставилась на Оливера с видимым удивлением, а мама озаботилась лишь тем, не достигло ли ужасное выражение ушей ребенка. Отец семейства вперил в Оливера взгляд, исполненный глубочайшего презрения.
— Что с вами? — спросил мужчина.
Кицунэ пронеслась мимо, не обращая на него никакого внимания, и Оливер последовал ее примеру.
На платформе оказалось гораздо больше народу, чем он представлял, и все они ждали начала посадки на поезд. Большинство держали в руках кружки с горячим кофе или какао, а за спиной и на плечах висели рюкзаки и дорожные сумки.
Оливер и лиса лихорадочно пробирались сквозь толпу, поневоле распихивая людей. Со всех сторон на них сыпались проклятия и ругань. Кто-то хорошенько толкнул Оливера в ответ. Тот лишь отлетел как раз туда, куда нужно, — к голове поезда.
Но они все еще оставались на платформе. Паровоз дымил, но не двигался — посадка еще не закончилась.
— Ничего не выйдет, — процедил Оливер сквозь сжатые зубы, обернувшись и увидев, как полиция прокладывает путь через толпу. Люди склонны уступать дорогу блюстителям закона, особенно если они не шутят. А эти копы совсем не шутили. Оливеру тоже не захотелось бы шутить сразу после того, как кто-то зверски убил маленькую девочку. Ему вдруг захотелось остановиться и все объяснить полицейским.
Словно он мог им хоть что-то объяснить.
Паровоз был уже рядом. Из-под него валил пар, растапливая снег. Земля рядом с локомотивом стала теплой и влажной.
— Что нам делать? — спросил он Кицунэ.
Она сжала его руку.
— Скорее!
Оливер надеялся, что они смогут спастись, вскочив на поезд, но было поздно. Кицунэ бежала, и Оливер старался не отставать.
— Стоять! Полиция! Стоять на месте!
Остальные выкрики утонули в вое зимнего ветра, ударившего в спину Оливеру, и мгновение спустя они достигли края платформы. Кицунэ опережала его на пару шагов, и Оливер увидел, как она прыгает. Понимая, что иного выхода нет, он сделал то же самое: оттолкнулся от бетонного края платформы и приземлился в снег глубиной в три фута. Но полицейских это не остановит… Он оглянулся, увидел, что они оказались прямо перед паровозом, и понял, что задумала Кицунэ.