Оковы для ари
Шрифт:
Ледяной почти коснулся проржавевшего кольца на двери, но после слов заключённого опустил руку.
— Я много путешествовал. Всю жизнь посвятил изучению истории Древних. Поискам реликвий, артефактов… Всего того, что духи нам оставили.
Видя, что его слушают, на этот раз внимательно, Адельмар продолжил быстрее, насколько позволяло его состояние:
— Можешь обыскать Салейм. Возможно даже твоим ищейкам удастся их обнаружить, хоть я в этом совсем не уверен. Но даже если такое случится, во всей Адальфиве не найдётся мага, знающего, как активировать
— У нас все твои книги, дневники и записи.
— Которые ещё нужно расшифровать, — и тут не растерялся маг. — Как думаешь, хватит на всё времени?
В два шага приблизившись к пленнику, Скальде схватил его за ворот рубахи и одним рывком притянул к себе.
— Ты ведь понимаешь, что, если Мельвезейн победит, умрут все. Твои родители. Твоя сестра.
Адельмар глухо рассмеялся:
— Да я и сам уже почти труп. Умирать одному или в компании — для меня нет разницы. Решай, Ледяной. Наказание для того, кто пытался сделать этот мир лучше, или смерть для всей Адальфивы. Для моих родителей. Для моей сестры, — эхом повторил он слова Скальде, усмехаясь. — Для твоей драгоценной ари. В твоих руках судьба этого мира. Пытки мне язык не развяжут, в этом ты уже успел убедиться. Хочешь — ищи ответы самостоятельно. Ну или попробуйте справиться с ней своими драконьими силами. Я не настаиваю.
Ледяной разжал пальцы, и пленник, обессиленный, рухнул на изъеденный временем каменный пол.
— Тебя не казнят.
— И это всё? — ухмыльнулся Адельмар.
— Пожизненное заключение.
— В Салейме! — азартно выкрикнул маг.
— Нет.
— Пожизненное заключение в моём родовом замке. Окружи меня хоть целым войском магов. Буду рад компании. Договор нерушимый, на крови. Чтобы ты вдруг резко не передумал и не прикончил меня сразу после того, как разберёшься с Древней. Не подходят условия — казни. А на другие я не согласен.
Последний брошенный на мага взгляд, и тальден с силой дёрнул за металлическое кольцо. Уже скрываясь за дверью, услышал хриплое, ядовитое шипение:
— Подумайте, Ваше Великолепие. Но только не затягивайте с принятием столь важного для всех нас решения!
Глава 32
Не только Крейну повезло задержаться в этом мире, Талврин тоже избежал гибели, выторговав для себя амнистию. Монаршей милости он удостоился явно не за красивые глаза. Но что именно пообещал маг Скальде в обмен на смягчение приговора осталось для меня загадкой. А объяснять несостоявшейся жертве маньяка (мне то есть), почему сохранил жизнь этому самому маньяку, тальден очевидно не собирался.
Старейшины решение Герхильда безоговорочно поддержали. После победы над Огненным, одержимым божественной силой, а потому практически неуязвимым, они Скальде чуть ли не в рот заглядывают и пылинки с него сдувают. Разве что не носятся за ним с опахалами. Ну а что касается ари императора (меня опять же) — со мной советники ведут себя более сдержано и объяснениями тоже не заморачиваются.
Только в унисон повторяют:
— Не волнуйтесь, Ваша Лучезарность, у нас всё под контролем. Разберёмся и с Древней, и с Перевоплощёнными.
В общем, расслабьтесь и не парьтесь. И нас расспросами не донимайте. Заняты мы. А вы вон идите книжки почитайте да крестиком повышивайте. Делом, короче, женским займитесь и не путайтесь у мужчин под ногами.
Крестиком я не вышивала, а вот книжки читала. Сама не знаю зачем перечитывала предания о Тёмной королеве. Благо библиотека Лашфора своей коллекцией старинных рукописей почти не уступала библиотеке Ледяного Лога, и мы с Ариэллой, а также моим личным минимодельным агентством каждый день устраивали в ней посиделки.
Я так и не сумела разобраться в себе и понять, какие чувства испытала, узнав, что Скальде помиловал Талврина. Быть может, если бы мне объяснили, за что убийца Олеандры удостоился такой поблажки — пожизненное заключение в своём родовом замке, поняла бы и приняла решение драконосупруга. А заодно порадовалась бы за подругу. Которая воспрянула духом, хоть и старалась прятать от меня эмоции. Но глаза алианы, снова горевшие жизненным огнём, выдавали её с потрохами.
Ариэлла радовалась вердикту Скальде, а я пребывала в растрёпанных чувствах.
Отношения с Ледяным оставались стабильно ледяными. Мы почти не виделись, а когда случайно пересекались, Его Великолепие ограничивался быстрым приветствием, не менее быстро справлялся о моём самочувствии и, извинившись за то, что ему опять некогда и он опять опаздывает на очередное суперважное заседание или отлов воскресших трупов, спешил отчалить из замка.
А я оставалась в раздрае и с тревогой на сердце, проделывавшей с ним то же самое, что Снежок с моими юбками: оставлявшей на сердце некрасивые полосы и зацепки. Я даже молиться стала регулярно. Чтобы чёртовы зомби не навредили Скальде.
Вообще никому в идеале не навредили.
Но была бы не против, если бы они поближе познакомились с Игрэйтом.
Фрейлины уже, кажется, почти отчаялись раздобыть для меня что-нибудь полезное о кьёрде и тем самым заработать себе бонусы. Лениво перелистывали страницы, вздыхали тяжко и по очереди отпрашивались освежиться, подкрепиться, припудрить личико. В общем, хватались за малейший предлог, лишь бы слинять из библиотеки.
И так продолжалось до тех пор, пока перед самым отъездом из Лашфора ко мне не подошла Эйвион.
— Ваша Лучезарность, кажется, я кое-что нашла, — протянула мне раскрытую книгу девушка.
Сразу после завтрака мы отправились в библиотеку. И, пока фрейлины продолжали погружаться в изучение местной фауны, я «наслаждалась» чтением легенды, в которой Мельвезейн приказала своим жрецам привести к ней двенадцать юношей и девушек, а после заперла их в Лабиринте Смерти. Вместе со своей безбашенной сестрицей Леуэллой и ещё парочкой таких же отпетых духоманьяков она охотилась за несчастными, загоняла до изнеможения, а потом убивала.