Окрашенное портвейном (сборник)
Шрифт:
– Понятно, – ответили все хором.
А гроб оставь здесь, – обратился мэр уже к Храпову. – Может, еще сгодится.
И не попрощавшись, направился к машине.
«Чем больше процветает наш родной город, тем больше злобствует так называемая оппозиция, которая пыталась парализовать работу местной администрации похищением вице – мэра Чапаева. Не вышло, господа оппозиционеры. После этой вражеской вылазки жители города еще тесней сплотились вокруг родной власти».
«Буду работать еще лучше, – так заявил сразу после освобождения Василий Чапаев» – писала на следующий день «Паранойевская правда».
Глава четвертая Паранойев ковчег
Мэр города Александр Данилович Меньшиков сидел в своем кабинете, в задумчивости вертя в руках карандаш. Мужчина он был видный: седые волнистые волосы
Александр Данилович и сам особо не придавал большого значения этому совпадению, но сильно бы разгневался, если бы депутаты назначили другую дату рождения города. Он, как мог, не допускал культа своей личности в Паранойеве. Когда один из депутатов предложил назвать одну из улиц его именем, Меньшиков с председательского места строго заметил: «Рано еще». Но предложение не забыл и депутата вскоре назначил одним из своих заместителей.
Да и потом. Улица, названная твоим именем, конечно, хорошо. Но признание на уровне города его уже мало устраивало. Хотелось других масштабов, причем даже не областных, а российских. Пора уже выходить на новый политический уровень, разнообразить свою жизнь. Всех денег все равно не украдешь и не заработаешь.
Он еще раз перечитал материал, который пойдет в завтрашний номер местной газеты.
«Обращается к вам простой русский мужик, житель деревни Нойка, почетный гражданин Паранойева Александр Скоков. Я горжусь нашим благодатным краем, нашим замечательным и красивым Паранойевым. Мне кажется, что неслучайно на фоне всеобщей разрухи и развала, наш город – оазис процветания и стабильности. Никто не сомневается, что, именно, ваше руководство Паранойевым сделало его таким прекрасным с изобилием всего и вся, дорогой наш Александр Данилович. Изредка, бывая в городе, я – простой сельский труженик, каждый раз натыкаюсь на что-нибудь такое, что обязательно связываю с Вашим именем.
Я хочу сказать Вам, что наш Паранойев не просто город районного значения, а священный град. И Ваш приход на руководство в это святое место пока все еще районного значения есть ни что иное, как предзнаменование свыше. Я много думал и рассуждал, почему наш город называется Паранойев. Мои раздумья, рассуждения и скромные исторические изыскания, привели меня к убеждению, что легендарный Ной со своим ковчегом после годичного плавания увидел сушу именно здесь, где сейчас располагается наш прекрасный город. Как сказано в книге Бытия, «земля обсохла, Ной вышел из ковчега и распустил животных для размножения на земле». В благодарность за свое спасение он принес жертву Богу и получил торжественное обещание, что впредь уже никогда не будет потопа. Знаменем этого обетования была указана радуга, появляющаяся на небе после дождя в знак того, что это не дождь потопа, а дождь благословения. Исследуя еще незнакомую ему землю, он вместе с сыновьями Симом, Хамом и Иафетом проходил по Большой Коммунистической улице, а постоянное жилище для своей семьи построил на площади Ленина, в котором его сыновья по ночам закладывали начало нынешних, современных рас. Его дом не сохранился, но стоит на этом месте памятник вождю мирового пролетариата. А, где-то на берегах Нойки, скрытый от посторонних глаз, покоится его ковчег.
Привольно и легко им дышалось в девственных лесах на проспекте Буденного, на улице Павлика Морозова, в Железнодорожном тупике, которые ваши злопыхатели называют трущобами. Совсем не случайно, что Ной прожил в нашем
«Власовцы» от истории утверждают, что якобы Ной со своим семейством прибыл на ковчеге к подножию гор Араратских. Веками вдалбливалась в сознание людей эта фальшивка, что некоторые темные люди поверили этим, так сказать, историческим изыскам. Но, как не странно, именно, эти сионистские измышления, как раз и объясняют происхождение названия «Паранойев». Я говорил на эту тему с активом местной партийной организации, и он согласился со мной, что были два Ноя, настоящий у нас, и фальшивый у них, рожденный в воспаленном мозгу сионистов. Можно сказать так, что наш Ной, настоящий был парой тому Ною, фальшивому. Отсюда и название нашей земли «Паранойев».
Этот бесспорный факт позволяет мне утверждать, что наша Русь берет начало не от Рюриковичей, как пытаются представить начало русской истории различные западные лизоблюды, а от Ноя, и получается, что наш город – колыбель великого русского народа. Отсюда, из Паранойева пошла наша великая Русь.
По моим расчетам 1 сентября следующего года мы можем отметить 1500–летие прибытия Ноя в наш город и две тысячи лет со дня его рождения. Празднование этих юбилейных дат позволит поднять на новый уровень духовно – нравственное и военно – патриотическое воспитание.
С уважением, Александр Скоков».
По телефону Александр Данилович приказал секретарю пригласить Татищева, главного редактора местной газеты «Паранойевская правда». Редакция находилась этажом выше, и уже через три минуты главный редактор сидел в кабинете мэра. Татищев был не только редактором, но и однокашником мэра. Талантливый журналист, он успел поработать чуть ли не во всех центральных изданиях, оставаясь вечным спецкором и не имея никаких шансов продвинуться по службе, так как страдал болезнью под названием «недельный запой», в который он уходил стабильно и регулярно один раз в месяц. Сами по себе запои были безобидны, но с тяжелыми последствиями, так как часто выпадали на ответственные политические мероприятия, на которых должен побывать Татищев, но не бывал. В такие дни сами редакторы «реконструировали» важные мероприятия, благо это было не особенно трудно: написать правильно дату и фамилии, но Татищева все равно на всякий случай увольняли. Но на последнем месте работы в городской газете с ним приключился казус, который поставил окончательный крест на столичной журналистской карьере.
Как-то у Петра Алексеевича, последний день очередного запоя пришелся на торжественное заседание, посвященное международному женскому дню. Направляясь на следующий день в редакцию, понуро готовил себя к увольнению, но к своему удивлению, главный редактор не только его не уволил, а поручил быстренько «реконструировать» событие о торжественном заседании. Татищев из чувства благодарности написал просто замечательный материал. Особенно ему удалась речь одного из префектов, которая заканчивалась словами: «Наши женщины – это наше достояние, которое мы будем не только беречь, но и преумножать». «Озвучивать» вип – персон было обычной практикой в редакции, персоны очень даже это приветствовали, главное, чтобы было в «актуальную тему». Редактор, пробежав материал глазами, даже похвалил Татищева: «Вот теперь ты будешь жить». Но на следующий день разразился скандал, который «похоронил» Татищева окончательно и бесповоротно.
Закавыка скандала заключалась в том, что префект уже почти три месяца был самым натуральным покойником, и никак не мог женщин беречь, а уж тем более преумножать. Петр Алексеевич списал фамилию из устаревшего справочника, а главный, у которого уже просто «замылились» глаза от этих фамилий, проглядел ошибку. В довершении всех бед и жена выставила Татищева из дома, устав от его «выкрутасов». Татищеву ничего не оставалось делать, как вернуться в родной город Паранойев, где жила мать. Помыкавшись месяц без работы, он понял, что на родительскую пенсию не прожить, пошел на прием к Меньшикову с просьбой о помощи. Александр Данилович обещал подумать. Через неделю Татищев был назначен главным редактором «Паранойевской правды». Запои проходили с той же регулярностью, за которые он получал от Меньшикова ежемесячные выволочки. Но других редакторов у мэра не было, поэтому при должности Татищев находился уже четвертый год.