Они выбрали ночь
Шрифт:
– Как судьи?
– предположил констебль.
Запнувшись, собеседник отчего-то вздрогнул и покосился на старика. Тот в свою очередь коротко кивнул, разрешая продолжать.
– Да, как судьи, - согласился фантом.
– Только их приговор с легкостью может лишить тебя самого ценного в жизни. Никаких оправданий и мольбы о помилование.
Джинкс перевел взгляд на фонарщика.
– Лишившись души, твоя дорога будет предрешена, - растягивая каждое слово, докончил за Заговорщика старик.
– Забвенье - вот самая страшная кара Высших.
Констебль
– В чем же заключался ваш план?
– откинув прочь сомнения, внезапно произнес Джинкс, заставив огонек в фонаре загореться ярче обычного.
Старик удивленно посмотрел на светоч и, приблизившись к столу, еще раз внимательно вгляделся в инспектора. Глаза смертного стали слезиться и вскоре он не выдержав, зажмурился.
– Игра наших надзирателей зашла слишком далеко, констебль, - вкрадчивый голос сэра Заговорщика заставил инспектора прийти в себя. Глаза фантома отчего-то стали зелеными, у самых висков возникли багровые вены, паутиной опутав практически все лицо.
Джинкс не успел испугаться. Мир вокруг него сжался до размера крохотной щели в самом центре стола, и затрещав, лопнул, разлившись словно ведро с красками.
... Он видел все как в тот самый день, когда одинокий возница, схватившись за сердце, проводил мертвым взглядом огромного ворона, растворившегося в свете призрачной луны. Только сейчас это был не сон. Картины виделись столь правдоподобно, что невозможно было предположить их иллюзорность.
Лицо Шрама отпугнуло констебля, а его редкие фразы, вырвавшиеся на волю, словно шипение змеи, заставили покрыться испариной. Кукольный мастер действительно был прирожденным убийцей, и его личина, не могла скрыть и половины зла, которое таилось в таком ужасном человеке.
Джинкс увидел все до конца. До той секунды, когда Гарпий разбил в дребезги надежды Заговорщика.
– Зачем он ему?
– вновь оказавшись среди мрачных стен, уставшим голосом спросил констебль.
– Ты и правда смог это разглядеть?
– Заговорщик стоял на ногах напротив Джинкса и испуганно смотрел на смертного.
– Кукольный мастер, убийца, зачем он ему?
– все еще не разделяя реальность и виденье, повторил констебль.
Заговорщик подал инспектору воды и усевшись напротив, на выдохе произнес:
– Значит, второй выбор оказался верным. Мы не ошиблись!
Старик в подтверждение слов коротко крякнул и легко подхватив фонарь - огонек которого сделался совсем крохотным - молча растворился в пустоте.
– Все наше существо определяется только длинной нашей цепи, - оставшись наедине с констеблем, произнес фантом. Вокруг его шеи тут же возник призрачный образ тяжелых оков. Сдув с себя пелену морока, он продолжил: - Для надзирателей мы всего-навсего животные. Развлечение, которое помогает им не умереть со скуки. Массовый голод, болезни, катастрофы -
На миг сэр Заговорщик затих. Терзающие его воспоминания откликнулись острым клинком боли.
– Я желал показать Высшим истинное лице демонов. Их желания и планы. Но, увы, план не удался. Они обыграли меня. Я привел Шрама в угодное для них время и место.
– Стало быть, Прентвилю угрожает опасность?
– пришел к простому умозаключению Джинкс.
Вопрос остался без ответа. Сэр Заговорщик был не в силах открыть констеблю всю правду, которая и так была слишком очевидна.
10. глава - Земные мытарства.
Здание выглядело совсем древним, безжизненным, а запах, который источал этот мрачный дом, стал для горожан настоящим проклятием. Покосившись на двух морщившихся прохожих, Шрам довольно заскрипел зубами. Тяжелая, тухлая вонь, была кукольному мастеру как бальзам на душу - так пахло человеческое тело, лишенное жизни.
– Само провидение, - отчего-то произнес убийца и уверенно подошел к старой, потрескавшейся от времени деревянной двери.
Внутри, хотя и было прохладно, но запах не стал от этого меньше. Напротив, тошнотворный смрад гнилого мяса, властвовал здесь повсюду.
Узкий мрачный коридор уткнулся в широкий стол, за которым вальяжно расположился маленький пузатый служака в коротком сюртуке с крохотными серебряными пуговицами.
Принюхавшись к посетителю, он словно амбарная крыса смешно зашевелил усами, и важно надувшись, поинтересовался:
– С каким делом к нам пожаловали, мистер?
Будничный вопрос заставил Шрама улыбнуться и в ответ он положил на стол две золотых монеты.
Смутившись, служака потянул за воротничок, будто ему внезапно стало тяжело дышать.
– Что это? Я спрашиваю вас, что это такое?
Шрам улыбнулся:
– А это и есть цель моего визита.
Упиваясь собственным превосходством, убийца не ведал иных преград, кроме повелительных слов хозяина.
– Вы что, мистер! Я право слово не понимаю?
– косясь на вознаграждение, продолжал сомневаться служака.
– У меня мало времени, крыса, - улыбнувшись во весь рот, гаркнул Шрам и одним движением оказался у самого носа усача.
Короткий хруст заставил тело стража обмякнуть и повалиться на стол. Шрам восторгался собственной работой. Руки не потеряли свою цепкость, и каждое движение было идеальным.
– Радуйся, Кронос, - сложив руки на груди покойника, убийца закрыл глаза стража двумя золотыми монетами.
– Еще один раб в твое бесчисленное войско...
Следующий коридор, упершись в несколько темных пролетов, стал под наклоном уходить вниз.
Тусклый свет чадящих ламп, мерцал, играя на стенах призрачными тенями. Шрам недовольно поглядывая по сторонам, уверенно шел вперед, чувствуя как незримое око хозяина продолжает следить за ним.