Опасная охота
Шрифт:
Еще несколько минут колеблюсь, взвешиваю все за и против, а после, махнув рукой, решаю все-таки спросить. Это рискованно — времени у Калачева было достаточно, чтобы заметить мою рожу. Но не торчать же здесь под окнами, ожидая второго пришествия!
Я подхожу к церберу и изображаю дружественную улыбку. Он строго осматривает меня с головы до ног, точно пытаясь определить, увеличит ли общение со мной размер его капитала или нет. Наверное, я не произвожу на него должного впечатления, поэтому он отворачивается в сторону.
— Я ищу своего друга, — говорю я ему и чтобы привлечь его внимание, сую ему двадцать долларов, из денег,
Я даю ему самый подробный портрет моего клиента. Швейцар торопливо берет деньги и заявляет, что действительно видел похожего человека, добавив при этом с легкой усмешкой, что у него должно быть большие проблемы с лицом.
Я интересуюсь, где сейчас этот человек, зашел в ресторан или просто проходил мимо, и если заходил в ресторан, то там ли он до сих пор или уже ушел, но швейцара вдруг не с того ни сего поражает глухота. Меня так и подмывает хорошенько треснуть по его ушам, чтобы вернуть их в рабочее состояние, но вместо этого сую ему еще двадцатку, которая, так же как и первая мгновенно исчезает в бездонном кармане.
Теперь я узнаю, что мой «друг» все еще в ресторане, сидит за столиком и ведет беседу с одним человеком. На мой вопрос, знает ли он этого человека, швейцар снова прикидывается контуженным. Двадцаток у меня больше нет, остались только пятидесяти и стодолларовые купюры. Если я и дальше буду продолжать в том же духе, то и глазом моргнуть не успею, как стану банкротом. Решаю все таки еще раз позолотить ему ручку, предварительно поклявшись про себя, что если и на этот раз не получу всей исчерпывающей информации, то выбью ему зубы.
То ли портрет президента Гранта, оцененный правительством Соединенных Штатов в пятьдесят баксов ему нравиться больше, чем портрет другого менее удачливого правителя, то ли за долгие годы стояния перед дверями он научился читать по глазам мысли людей и не хочет потратить все полученные от меня деньги на стоматолога, но на сей раз, он становится более разговорчивым и сообщает, что собеседник, интересующего меня человека, их постоянный клиент. У него фирма, расположенная в доме напротив, поэтому почти всегда обедает у них. Фамилии его швейцар не знает, но знает, что кличут его Анатолий Адольфович и что он большой жлоб, так как приличных чаевых от него никогда не дождешься. Что же до моего знакомого, то его он также видел не раз, как в их ресторане, где он обедал один и в компании, так и когда тот проходил мимо, когда шел в офис вышеупомянутого Анатолия Адольфовича.
Я велю посторониться и прохожу через вестибюль по направлению к обеденному залу. Останавливаюсь возле входа так, чтобы не слишком светится. Зал полупустой и обнаружить нужную парочку большого труда не составляет. Они сидят возле дальней стенки, боком ко мне.
На вид Анатолию Адольфовичу столько же лет, как и мне, только он уже успел отрастить пузцо. Волосы у него темные, блестящие и прилизанные. Не переставая жевать, он что-то энергично втолковывает Калачеву, дирижируя себе ножом и вилкой. Холенные, полные щеки искажаются гримасой неодобрения и гнева. Я наблюдаю пьесу под названием «Раздача слонов». Калачев слушает молча, время от времени прикладывая к лицу белую салфетку. Тарелок с хавкой перед ним нет, на нее он сегодня не наработал, а только пустая рюмка из-под водки или коньяка.
Наконец, с
Подойдя ближе и прочитав вывеску, узнаю, что за этими дверьми обосновалась маркетингово-консалтинговая фирма «Крокус».
В принципе все прошло не так уж и плохо. Итоги охоты вполне удовлетворительны. Правда, я угнал и разбил чужую машину, обидел двух государственных служащих и сделал очень больно еще двум своим соотечественникам, но так уж получилось, каюсь. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Зато, я узнал полное имя и адрес белобрысого дегенерата, а также имя его шефа и его фирмы.
Что теперь? Продолжать торчать возле «Валюши» и дождаться Калачева, чтобы посмотреть, куда он двинет дальше? А то я и сам не знаю! Потащиться к себе в берлогу в переулок академика Борисова, или где там он обитает, прикладывать к башке лед и испивать до дна чашу своего позора. Искать ведь им уже негде. Везде ведь искали. Юрий Коцик мертв, Ольга тоже. Да и сам Калачев теперь, когда я узнал, кто его работодатель, мне не так уж пока и нужен.
Тогда может быть переключиться на Анатолия Адольфовича? Согласен. Вот только околачиваться около его конторы и считать приходящих к нему за маркетинго-консалтинговыми услугами посетителей считаю нецелесообразным. Вряд ли это может привести к разгадке. Тут надо будет взяться несколько по-другому. Как говорил когда-то давно один печально известный исторический деятель: «Мы пойдем другим путем».
Итак, я решаю прервать наблюдение за клиентами и заняться анализом результатов. Необходимо разузнать о состоянии дел этого «Крокуса — Покуса», а также насчет личности его владельца. Вано как-то обмолвился, что у него есть знакомый в налоговой инспекции. Надеюсь, что это не тот, который хотел сегодня почитать мою лицензию на право перевозки пассажиров. Но согласится ли Альварес помочь в моем частном расследование? Надо с ним поговорить.
Громыхающий, как железная бочка, трамвай увозит меня в сторону «Зеты +». Я хочу надеяться, что Альварес на месте и вдвоем с ним мы что-нибудь да придумаем.
На улице повалил мокрый снег. Влажные, густые хлопья облепляют одежду людей, набиваются за воротники. Выйдя на нужной остановке, я, следуя примеру остальных, поднимаю ворот, втягиваю голову в плечи и беру курс на двери моей конторы.
Время обеднее. Секретарша уплетает за обе щеки толстый бутерброд с ветчиной. Перед ней на столе стоит полупустая чашка с кофе.
Увидев меня, она кривиться, словно обнаружив, что перепутала и вместо сахара насыпала себе в чашку полкило каменной соли
— Привет. Вано на месте?
— Нет. Он пошел обедать, как впрочем и все остальные, кроме меня. Разве вам не известно, что с тринадцати до четырнадцати ноль-ноль в «Зете +» обеденный перерыв?
Я благодарю ее за эту очень интересную для меня новость и собираюсь отправиться на поиски коллеги. Я знаю, где он обычно принимает пищу, — в пельменной, за сто метров от офиса.