Операция "Рагнарёк"
Шрифт:
— Войцех, — обеспокоенным тоном спросила Делия, — что у тебя с лицом?
— А что с ним?
— Оттенок какой-то... красноватый. Уже не первый день. И с каждым разом все заметнее.
Крис внимательно поглядел на дроу и, заметив веселый блеск в зеленых глазах, тут же подхватил мысль.
— Да! – он с тревогой взглянул на Шемета. — Точно! Я тоже заметил. Может, теперь, когда ты на солнце нагло не горишь, тебе электрический свет опасен?
— С чего бы? – удивился Войцех.
— С того! – неожиданно сурово рявкнул Крис. – Спать иногда надо, а не только жену в кровать тащить, когда романтика под кустом надоест.
— Ты с каких пор мне в няньки записался? – окрысился Войцех.
— С тех самых, как ты на себя ответственность за двух девчонок свалил. А в голове у тебя только... э-гхм... сплошная Камасутра. И томное выражение в глазах, как будто ты уже завтра собрался с дочкой в зоопарк идти или «Карлсона» ей на ночь читать.
— Не буду я ей «Карлсона» читать! – возмущенно заявил Войцех. – Там моральные акценты с ног на голову поставлены! Я ей буду читать «Маугли» и «Алису».
— Ага! – хищно усмехнулся Крис, — сам признался. Спать отправляйся, мечтатель. Без тебя справимся. Лучше Фьялару с утра помоги, пока от нас пользы – ноль.
— Есть, капитан! – Войцех поднялся с кресла. — Удачной ночи.
— Мелисенту я у себя в спальне заперла, — вставила Делия, заметив хитрую улыбку Войцеха, — ей тем более отдыхать нужно. Так что давай, герой. Спокойной ночи.
— Дурной пример Фьялару, — покачал головой Крис, провожая взглядом удаляющегося на покой Шемета.
— Попробую на него повлиять, — согласно кивнула Делия, — он и вправду зарылся во все это по самые гномьи уши, считает, что без него обязательно кто-то где-то напортачит.
— Сама-то спала? – недовольно спросил Крис.
— Угу, — рассмеялась дроу, — целых четыре часа, в лаборатории, пока Биомаги на мне свои эксперименты ставили. Очередь стоит потыкать в меня электродами, понаклеить датчиков и разобрать по косточкам.
— Это опасно, — заметил Крис, — мало ли...
— Зато полезно, — возразила Делия, — может оказаться полезным. Вон, Вэйнврайт зелье от загара изобрел на моей основе. Войцех на себе проверял – работает.
— Помню, — рассмеялся Крис, — героический выезд прекрасного принца на белом коне. Пижон.
— Оставь мальчишку в покое, — отмахнулась Делия, — он и от серьезных дел не бегает.
Она поднялась с дивана, залпом допив остывший в большой кружке кофе.
— Мне пора, — сообщила она, — очередной консилиум. На этот раз у «Вербены».
Одним из главных препятствий к достижению взаимопонимания между Традициями и Конвенциями оказалось упорное нежелание Технократов признавать свою «Истинную науку» разновидностью магии. Традиционалистов, шаманов Гару, Сородичей вообще и Тремере в особенности, а также Китейнов без различия типа, пола и возраста, они презрительно именовали «Исказителями реальности» и считали главной помехой на пути технического прогресса.
Делия, пару раз вклинившись в научные споры, ухитрилась, с одной стороны, продемонстрировать академическое понимание самих основ работы любой магии, а, с другой, выразить твердое, подхваченное у Маши, убеждение, что магия – это еще не открытые законы природы. И скептическое отношение к самому понятию «сверхъестественное». По мнению дроу, все, существование чего можно подтвердить экспериментально, являлось вполне естественным, даже если не укладывалось в текущую научную картину мира. В конце концов она обнаружила себя во главе комиссии, спешно созданной из представителей магии и технологии всех направлений, и главным экспертом по определению «волшебности» того или иного явления.
Через четверть часа в помещении бывшей библиотеки намечался семинар по Элементальной Магии. Викканки из «Вербены» утверждали, что огонь – это стихия, подвластная Отцу, и управление ей требует проведения сакральных эротических ритуалов. Шаманы Гару заклинали для этого Духов Огня. Тремере пользовались силой собственной крови, оттачивая технику и не слишком вдаваясь в теорию. Технократы демонстрировали устройства, напоминающие пустые зажигалки. Сама Делия могла швырнуть излюбленный ей файерболл двумя способами: свить плетение Огня, отщепленное от Источника, или произнеся заклинание, использующее традиционную для магии этого мира Силу Гайи и формирующее из нее огненный шар.
Делия тихо рассмеялась про себя, вспомнив, что пока что ближе всего к разгадке подошла Маша.
«Не знаю, как там насчет дыма без огня, — заявила она как-то, — но в жизни не поверю, что есть огонь, в котором ничего не горит. Горение – это реакция окисления. Пламя – это выброс частиц, разогнанных до огромных скоростей. Откуда ему взяться, если гореть нечему?».
Вот теперь это и предстояло выяснить. Не так уж важно, чем поджечь свечу – зажигалкой, спичкой или заклинанием. Важно, что в спичке горит сера и дерево, в зажигалке бензин... А что горит, когда гореть нечему? Выяснение этого могло произвести переворот не только в магической, но и в традиционной науке, и Делия спешила на семинар, полная надежд.
По пути ее обогнали Брунгильда и Ингрид, одетые в одинаковые серебристо-серые плащи, подбитые рысьим (хорошо, хоть не волчьим, — подумалось Делии) мехом, поверх длинных полотняных туник, расшитых красной шерстью. За Валькириями, словно почетная стража, шагал... Норвик? Нет, Эгиль Скаллагримссон, в вареной коже, меховых башмаках, перетянутых сыромятными ремешками, и с отцовским топором на плече. Широкое лезвие поблескивало в свете электрических лампочек. Золотистые волосы были перехвачены кожаной лентой, и открытое лицо казалось старше, чем обычно.
Валькирии скрылись за поворотом коридора, по которому, уже навстречу Делии, мягким пружинистым шагом спешили Волки. Ярл Брэндон, с серебром в темных волосах, юный ярл Моррис, чей отец погиб недавно по дороге в Чикаго, статная яра Грета – глава племени «Черные Фурии». Из остальных Делия узнала только Бранку, скромно затерявшуюся в хвосте процессии среди прочего молодняка.
Ксавьер, по всей видимости, уже явился на место встречи. Исторический договор между Сородичами и Гару включал в себя выплату символической виры обеими сторонами, и Ксавьер, один из самых непримиримых бойцов в этой тысячелетней войне, готов был лично вручить золотой слиток противной стороне. От лица Волков вергильд платил Моррис, в знак того, что в гибели ярла Мак-Намарра новых союзников он не винит.