Описание путешествия Голштинского посольства в Московию и Персию (c гравюрами)
Шрифт:
После такого результата, которого мы добились многими предыдущими трудами и хлопотами, мы доставили себе всякого рода увеселения посещением некоторых добрых друзей: господа послы, а с ними и некоторые из нас, были у шведского г. резидента на крестинах, у г. доктора Венделина, царского лейб-медика, на свадьбе, устроенной им у себя на дому для нашего бывшего дорогого спутника по путешествию г. Гарлефф-Людерса; этот последний потом был при голштинском дворе в Готторпе учителем княжеских дочерей. Наконец, мы были и у г. Давида Рютца, знатного купца, на великолепном пиршестве.
Глава XII
(Книга I, глава 13)
О русской церковной процессии, а также о том, как крымские татары ехали к аудиенции
22 октября русские устроили большую, видную процессию к церкви, находящейся в городе недалеко от обыкновенного посольского двора. Тут участвовали и патриарх и великий князь. Можно было видеть следующее:
Путь от Кремля до церкви был уложен досками, спереди шли много продавцов восковых свеч и несколько человек, которые мели улицу метлами.
Далее шла самая процессия.
Спереди шел человек с умывательным тазом и полотенцем.
Далее несли три красных с белым знамени, почти вроде штандартов.
Затем — 61 поп в церковных облачениях.
Четырех херувимов несли на длинных палках.
Фонарь, также укрепленный на палке
Далее следовали 40 попов.
Крест с шарами на концах, утвержденный на палках, дважды крестообразно сложенных; его несли 8 попов.
За ним шли 100 попов и монахов, каждый нес икону.
Особенно большая икона, которую несли два челов.; она была завешана.
Затем следовали 40 попов.
Затем опять несли икону, обвешанную многими жемчужинами; ее несли три челов.
За нею опять икона
Четыре попа шли с пением.
Опять икона. Впрочем, все иконы были живописной работы и ни одной не было резной.
Обсаженный алмазами крест, длиною более четверти локтя, на блюде.
Две горящих свечи.
Далее шел патриарх в драгоценном святительском одеянии, под голубым балдахином. Два челов. вели его под руки.
Перед ним и по обе стороны шли более 50 попов и монахов.
За ними шел его царское величество пешком, под красным балдахином, сопровождаемый своими боярами и князьями.
За ним два челов. несли красный стул.
Лошадь великого князя вели под уздцы
В самом конце две белые лошади везли сани.
В такой процессии они отправились в вышеуказанную церковь, которая была построена и служила местом для ежегодных процессий вследствие того, что там как-то была найдена в земле икона Девы Марии.
12 декабря мы видели, как поехали в Кремль 72 крымских татарина, которые все именовали себя послами. Великий князь целых три часа сидел перед ними и сам выслушивал их просьбы Они разместились, по своему обычаю, на полу в аудиенц-зале и каждому из них, как нам рассказали, подано было по чаше меду. После этого двоим знатнейшим даны были кафтаны из золотой парчи, а другим из красного скарлату, а еще иным, по нисходящему порядку, кафтаны похуже, вместе с собольими и другими шапками. Спускаясь из Кремля, они несли эти подарки, навесив их поверх своих костюмов.
Эти народы жестоки и враждебны. Они живут в обширных, далеко разбросанных местах к югу от Москвы. Великому князю у границ, особенно близ Тулы, они доставляют много вреда, грабя и похищая людей. Правда, раньше царь Феодор Иванович построил там в защиту от их нападений вал более чем на 100 миль, срубив леса и прокопав канавы; однако теперь мало от этого пользы. Они часто приезжают с подобными посольствами, но только для того, чтобы, подобно вышеупомянутым, забрать что-нибудь и получить подарки. Его царское величество в таких случаях не обращает внимания на расходы, только бы купить мир. Однако они хранят мир не дольше, чем им это кажется выгодным.
Глава XIII
(Книга I, глава 14)
О последней публичной аудиенции
16 декабря нас опять с большим великолепием повели к публичной аудиенции. Так как ввиду снега и мороза, случившихся тогда, большие господа, по тамошнему обыкновению, ездят не верхами, а в санях, то послам были доставлены двое саней, прекрасно снаряженных: одни были везде внутри обиты красным атласом, другие — красным дамастом; сзади они были выложены шкурами белых медведей, а под медвежьими шкурами лежали прекрасные турецкие одеяла. Хомуты лошадей были вызолочены и обвешаны многими лисьими хвостами (таково величайшее украшение у знатных людей и даже в санях самого великого князя).
Каждый из приставов ехал в особых санях и с правой руки каждого посла. Перед аудиенц-залом, по-прежнему, встретили их двое вельмож, вышедших к нам навстречу. Они ввели послов к его царскому величеству, который сначала велел спросить через государственного канцлера: «Здоровы ли послы?». После полагающегося ответа за ними поставлена была скамейка, на которую их просили присесть. После этого канцлер начал так: «Великий государь, царь и великий князь Михаил Феодорович, всея России самодержец и проч., велит вам, послам, сказать; что вы от его княжеской милости князя Фридерика голштинского были присланы к его царскому величеству с грамотами, которые в исправности приняты, равно как выслушаны вы, согласно вашему желанию, царскими боярами и советниками: князем Борисом Михайловичем Лыковым, Василием Ивановичем Стрешневым и думными дьяками: Иваном Тарасовичем [74] и Иваном Гавреневым. И после всего этого изготовлен и договор об известных вопросах и вами подписан. Точно также его царское величество получил через вас и грамоту от курфюрста Иоганна-Георга саксонского и содержание ее выслушал. Теперь же вам предстоит получить царские грамоты к князю Фридерику голштинскому и проч., равно как и к курфюрсту Иоганну-Георгу».
74
Иваном Тарасовичем. Иваном Тарасьевичем Грамотиным.
С этими словами канцлер передал, перед царским престолом, письма, которые послами должным образом были приняты. Затем великий князь поклонился, говоря: «Как будут послы у его курфюршеской светлости Иоганна-Георга и его княжеской милости герцога Фридерика, то пусть передадут им поклон». После этого он, через канцлера, велел сказать, что жалует послов: дает им и их обер-офицерам и гофъюнкерам опять поцеловать свою руку. Когда это совершилось, нам вновь сообщено было о пожаловании нам кушаний со стола его царского величества. Послы обычным образом благодарили за оказанные им царские благодеяния и за доброжелательство, пожелали его царскому величеству долгой жизни, счастливого и мирного правления, и всему великокняжескому дому всяческого царского благоденствия; затем они попрощались и направились опять домой.