Ордер на смерть
Шрифт:
«Нет, ну какая наглость! — зло подумал он о неизвестном ему водителе, подкатившем с утра пораньше к их подъезду и врубившем на полную катушку музон. — Пойти, что ли, на балкон — крикнуть ему, чтоб не мешал людям? Что за беспредел?»
Но тут внизу хлопнула дверца машины, и любитель блатных песен укатил, кажется, по пути включив музыку еще погромче.
Андрей сделал себе кофе с молоком, закурил и уселся расшифровывать рассказ Кацмана с диктофона, для чего пришлось включить в розетку адаптер. Возился он недолго, и уже спустя полчаса признания Жоры были перенесены на бумагу. Еще час Андрей резал эту бумагу, компоновал отдельные куски, писал к ним авторские комментарии. Потом набрал на компьютере готовый текст статьи для «Чертополоха»… Ну, что же, отлично поработал, а главное — быстро! Теперь еще видеокассету посмотреть надо.
На кассете ничего особенно интересного не оказалось: физиономии Артура и его помощника Андрей уже и так видел, а убийство руоповцев было снято издалека и просматривалось нечетко. Похоже, оператор снимал эту сцену на бегу — изображение на экране качалось. Но, безусловно, для поимки преступников и для вынесения им в последующем приговора это — бесценные кадры… Так, утренний план выполнен, вся работа сделана!
Андрей начал собираться в город — дел было много. Одевался не торопясь, думая почему-то о Кате… Пусть к ней Завадский клеится теперь: может быть, они поладят. Ну должна она понимать, что у Ярцева есть жена и он ее любит! Какие уж тут амуры на стороне. А Игорь — свободный человек, любвеобильный, кажется. Разберутся с Катей как-нибудь. А нет — так нет.
Складывая бумаги в пакет, Ярцев обнаружил, что кое-что позабыл: дописать рецензию для издательства на детектив. Пришлось опять возвратиться к столу и заняться этим. Очень смеялся, перечитывая подчеркнутые заранее нелепейшие цитаты из рукописи. А там встречались настоящие перлы: «Ольга подошла к Суровому, игриво заложив ногу за ногу»; «Суровый не улыбался — все его квадратное лицо испещрили судороги сомнений, и даже волосы на его голове закучерявились сильнее обычного»; «Суровый лежал, весь растекшийся по дивану, как блины на сковородке, и громогласно зевал, думая, где же Джонни…» Ну и так далее. Автором рукописи была девушка, и Андрей не хотел особенно громить ее произведение. Поэтому отделывался общими фразами, призывая автора быть внимательнее и не допускать совсем уж очевидных ляпов. Наконец он закончил и эту работу.
Ярцев сначала отправился в библиотеку. Погода была не просто жаркая — стояла оглушающая духота, какая бывает перед сильным дождем. Андрей даже снял бейсболку и сунул ее в пакет — так-то лучше, хотя прическа сейчас выглядит и не лучшим образом.
Он шел мимо парка, мимо разрушенного, зияющего пустотами дома, который никак не могли отремонтировать уже полгода, мимо мусорных баков, шел и думал о своем отказе побывать на новоселье у музкритика Теплова. Уже второй отказ за последние две недели. В первый раз — не смог к Сашке на день рождения вырваться. Жалко? Жалко, конечно. Все-таки — застолье, веселье, песни, легкий приятный флирт с какой-нибудь девицей…
А с другой стороны — график работы довольно жесткий. Сейчас, когда большая часть дел уже сделана, поневоле упрекаешь себя: надо было и туда и туда поехать. Мол, ничего бы не случилось, потом бы наверстал. Вот именно! Такие мысли лезут в голову, когда спокойно работаешь и видишь свет в конце туннеля. А если бы поехал, и вчерашнего фантастического секса с Анной не было бы. Наверняка Теплов его бы уговорил остаться — зачем ночью переть домой? И статью бы с утра не написал, и вообще непонятно, что было бы. И потом, одно дело — попойка с Мерингером и Завадским; это неплохо, он их знает, а они — его. А у Теплова собрались небось звезды эстрады, и надо было бы все время держать себя в руках, чтобы не ляпнуть чего-нибудь. Да что теперь об этом думать — новоселье-то позади!..
В библиотеке было прохладно. Андрей сдал глуховатой старушке взятые им месяц назад книги и стал выбирать новые. Для статьи, кстати, специально отыскал справочники по риэлторству, взял и книгу документальных детективов, то есть материалов о подлинных событиях. Такого рода книги интересовали его больше, чем художественные. Все-таки правда о жизни, хотя порой и страшная правда. Благодаря этим книгам он уж точно закончит вскоре писать свое расследование, и так уже затянувшееся. Но ведь Артур еще не пойман, а это значит, что придется еще поработать.
Взял — что называется, для души — уже сильно устаревшую, но все равно интересную энциклопедию девяносто первого года выпуска: о советских рок-группах и музыкантах. Полистал и задумался — как быстро все же меняется жизнь вокруг нас! Вот тут есть заметка об одесской хэви-металлической команде «Кратер». Андрей же знает этих ребят — писал про них недавно. Но в энциклопедии нет ни слова о том, что с ними стало после девяностого года. А ведь они — не все, правда, — уехали в США и образовали там новый проект. Кажется, «Парниковый эффект». А сколько музыкантов за эти десять лет поумирало уже! Янка Дягилева, Майк Науменко, Андрей «Свин» Панов, Курехин, да много еще кто… Да, Крупнов еще… Андрей очень уважал всех этих людей, и вообще любил рок-музыку, собирал. Сколько событий произошло после девяносто первого года! Сколько групп развалилось, не успев даже магнитофонного альбома после себя оставить, сколько составов изменилось, сколько новых, молодых команд появилось! В девяносто первом вроде даже такого понятия не было, как клубные концерты, — это сейчас в столице, да и в других городах, клубов полным-полно, и играют в них часто бывшие рок-звезды, многие из которых окончательно «опопсели». Помимо всего этого, в энциклопедии не было ни строчки о таких мощных командах, как «Лосьон» и «Бахыт Компот», или о появившихся позже «Сплине» и «Мумий-Тролле». Ну, ничего, чтение все равно увлекательное — в том числе как подтверждение старой истины о том, что все проходит — неизбежно проходит!.. Многие музыканты — и Андрей это точно знал — вообще ушли из музыки, скорее всего навсегда. Занялись совсем другими делами: кто торговлей, кто банковскими махинациями. А кто окунулся с головой в преступный мир, откуда так непросто вырваться обратно. Оставшиеся на плаву тоже так или иначе вынуждены решать материальные проблемы с бандитами: ведь рок-музыка сейчас — серьезный шоу-бизнес! Ну а шоу-бизнес, как известно, это большие деньги… Есть ли хоть что-то в этой стране, что не контролируется криминальными авторитетами? Ведь заказные убийства уже касаются всех сфер — и журналистов убивают, и тех, кто выпускает школьные учебники, и музыкантов, и артистов. И эти убийства большей частью так и остаются нераскрытыми. Холодов, Листьев, Тальков…
Андрей и рад был бы остаться в стороне от всех дел, за которыми смутно угадывается звериная харя криминала. Но получается, что харя эта (ну, ладно, ладно — лицо!) уже абсолютно всюду угадывается. И его семьи уже коснулись всякие разборки. Хорошо, он хоть постоять за себя умеет! А как же быть тем, кто не умеет? Покорно ждать смерти? Неужели прав был Оруэлл и общество — вот это самое капиталистическое общество, за которое так ратовали демократы и против которого бунтуют даже воспитанные английские студенты (о чем был на днях репортаж по телевизору), — делится на «свиней», «собак» и «овец»? Ни тем, ни другим, ни третьим Андрей быть не хотел. Хотел быть человеком — и точка! В стороне остаться от этой жутковатой схемы: «свиньи» (понятно, кто это) лениво смотрят, как «собаки» всех мастей раздирают беззащитных «овец», — и так было, и, так будет всегда. «Свиньи» уже посылали его, Ярцева Андрея, в горячие точки, чтобы он там проливал кровь, а они за счет этого жирели. Хватит! Когда Андрей был еще совсем зеленым салажонком, он этого не понимал, а теперь словно прозрел. Нет, он не был бунтарем, прекрасно понимая, что «всех бунтарей ожидает тюрьма, кого ты хотел удивить?». Так пел в свое время Макаревич, теперь получающий награды из рук Президента и ставший образцовейшим из всех российских рокеров. Конечно, от государства Андрей ничего хорошего не ждал — «свиньи», отправившие его на чеченскую бойню, потом палец о палец не ударили, чтобы помочь выжившему там парню с жильем и работой. Но конфликтовать с этими «свиньями» он не собирался — глупо! Один в поле при таком раскладе, увы, не воин…
И, чтобы жить спокойно, нужно дальше держаться от их общества.
Андрея как-то больше тянуло к нормальным, неполитизированным и умным людям. Статьи статьями, а духовные ценности у Андрея были далеки от того, чем он ради денег занимался на работе… Но не все так просто: когда бандит убивает старика, кто-то должен выступить в защиту обиженного. А если все вокруг делают вид, что ничего особенного не происходит — выступит он, Андрей.
Обо всем этом Ярцев и думал, разъезжая по Москве на трамваях, троллейбусах и в метро этим жарким днем. Думал и в спортзале, качая мускулы, думал и в институте, где ему удалось подписать все необходимые бумаги. Потом отвез статью в «Чертополох» и рецензию — в издательство. А когда вернулся домой и упал в изнеможении — дождь так и не пошел, стояла ужасная духота — на постель, сразу затрезвонил телефон…
— Алло! — устало сказал Андрей. — Да, Мария Игнатьевна, я вас узнал… Как-как? Николай Степанович пошел в магазин и не вернулся? А когда это было?.. Уже пять часов прошло?! Ну и ну… Да нет, никаких записок я ему не посылал. Что за ерунда?..
Глава седьмая
Довольно трудно искать по определенным приметам одного человека в огромной толпе, да еще в таком многолюдном месте, как станция метро. Однако облегчало задачу работникам милиции то обстоятельство, что один из преступников был очень высокого роста, а второй носил черную бороду. Когда у капитана РУВД Сергея Самойлова появились на руках и конкретные адреса, где мог находиться Князев, и номера телефонов, сразу же были приняты меры по задержанию преступника. Пусть его участие в квартирных махинациях еще требовало доказательств, но на Артуре уже висело убийство двух оперативников РУОПа. Того, что рассказал Кацман, конечно, было мало. Прозвонили все телефонные номера: увы, это ничего не дало — никто ни разу не снял трубку. Да ведь Самойлов и сам знал, что бандиты вряд ли сейчас находятся в Москве.