Орленев
Шрифт:
сились на нас и резко устремились вперед. Кто-то из актеров
крикнул: «Догов надо перегнать!» Мы прибавили шагу. Подпи¬
равшие сзади этого не ожидали, и от рывка пирамида рухнула и
вещи полетели на мостовую в разные стороны». На оживленном
лондонском перекрестке на несколько минут замерло движение:
странствующая труппа собирала свои пожитки. Следующая оста¬
новка была на набережной Темзы у каких-то обелисков. Голод¬
ные актеры — они
ными каштанами и набросились на дешевую еду. Орленев, увидев
эти жующие рты, испугался и закричал: «Погодите, хватит ли
у вас денег?» Деньги были у Орлова, и он расплатился с торгов¬
цем. Четыре часа продолжалось это путешествие по городу. Зато
театр их порадовал, он оказался вместительным, трехъярусным,
с хорошо оборудованной сценой. Орленев осмотрелся, повеселел,
пустился в пляс и сразу начал репетиции. Он торопился, первый
лондонский спектакль был назначен на 21 января.
По московскому или даже берлинскому счету спектакль этот
прошел вяло, без бурных выражений чувств, и актеры были сму¬
щены отношением аудитории к их искусству, но местные старо¬
жилы, как, например, корреспондент «Русских ведомостей» и
«Русского богатства» Дионео, объяснили гастролерам, что по лон¬
донским нормам им оказали теплый прием. На следующий день
газеты напечатали статьи, зарисовки мизансцен и актеров в ро¬
лях, причем хвалили вместе с Орленевым всю труппу. Тон
«Дейли ныос» был настолько воодушевленный, что журнал «Те¬
атр и искусство» с присущим ему злоязычием заметил: «Надо,
очевидно, ехать в Лондон, чтобы выутюжить шляпу и получить
патент на гениальность» 7. Успех русских не вызывал сомнений,
но от тяжкой нужды они не избавились и в Лондоне. Больше по¬
ловины их доходов забирала дирекция по условиям контракта, ос¬
тальные деньги оседали в кассе, которую они доверили случай¬
ным людям. Чисто художественная сторона этих гастролей, тоже
продолжавшихся полтора месяца, ничем не была примечательна
и с годами стерлась в памяти Орленева. Гораздо больший след
в его жизни оставили лондонские встречи.
До конца дней он вспоминал свое знакомство с П. А. Кропот¬
киным, поселившимся в Англии еще в восьмидесятые годы. На
спектакли русских актеров их знаменитый соотечественник
прийти не мог, он болел. Но в своем доме в предместье Лондона
принял их радушно, беседа длилась три часа. Он расспрашивал
их о России и сам много о ней говорил; вот его слова, записан¬
ные Вронским: «Революция продвигается там быстрым ходом.
Конечно,
новых сочтены, республика в России, конечно, будет, но лет через
сорок, слишком отсталая страна». В сроках Кропоткин сильно
ошибся и, вернувшись семидесятипятилетним стариком в 1917 году
в Россию, стал непосредственным свидетелем событий Октябрь¬
ской революции.
На Орленева встреча с Кропоткиным произвела очень боль¬
шое впечатление. Его жизнь, окруженная легендой, его дерзкий
побег из тюремной больницы, его путешествия и географические
открытия, его превращение из высокородного князя в вождя и
теоретика русского анархизма, его книги — все это никак не вя¬
залось со скромным обликом немолодого человека среднего роста,
с седой головой и открытым симпатичным лицом. Орленев еще
раз подумал о том, о чем думал уже много раз,— величию духа не
нужна театральная импозантность, оно не требует величия
осанки, и много лет спустя, готовя книгу воспоминаний, записал
в черновиках в своей экстатической манере: «К Кропоткину!
У него было сердце, умевшее сочувствовать страданию,— он все
свои заработки разделял с болезненной застенчивостью, он и боль¬
ной казался смелым и отважным; от его рассказов бросало
в дрожь нервную, охватывал какой-то ужас. Я задыхался от вол¬
нения» 8. Узнав, что Орленев едет в Америку, Кропоткин напра¬
вил его к своим тамошним друзьям, чтобы они помогли ему на
первых порах гастролей.
Другой русский эмигрант, с которым Орленев встретился
в Лондоне,— В. Г. Чертков, последователь, близкий друг и душе¬
приказчик Толстого; в дневниках Льва Николаевича под датой
6 апреля 1884 года есть о нем такая запись: «Он удивительно од-
ноцентренен со мною». Одноцентренен — это значит всепоглощен,
проникнут, сосредоточенно-отзывчив. За свои выступления в за¬
щиту духоборов Чертков был выслан в Англию, где прожил дол¬
гие годы, не теряя связи с Россией. Выступления русской драма¬
тической труппы в Лондоне его, естественно, заинтересовали, и
он побывал на одном спектакле, познакомился с Орленевым и
пригласил к себе в Брайтон. Павел Николаевич знал, кто такой
Чертков, охотно принял его предложение и вместе с двумя акте¬
рами поехал в «толстовский скит». Сохранилась фотография, на
которой сняты все четверо; она опубликована в книге Орленева.
Сохранилась и его запись в черновиках этой книги: «У Черткова