Орлы и звезды. Красным по белому
Шрифт:
– Да не нравится мне, что идем мы тем же путем. Ну, изберем мы сегодня Петросовет, и что? Встанет во главе его Чхеидзе и вместе с Керенским, Скобелевым и иже с ними отдаст власть в руки Временного правительства.
– А ты возьми, да возглавь Петросовет сам, - подначил Макарыча Ерш.
– И бери власть в свои руки, то есть в руки Совета, конечно, а мы тебя, как сможем, поддержим!
На шутку отреагировали все, кроме Львова, который, похоже, ее не понял и Макарыча, который ее просто
– Нашел над чем зубы скалить, - возмутился он.
– Каков мой политический вес против Чхеидзе? Да никакого! Вот был бы здесь Ленин...
– Да откуда же ему взяться-то?
– вздохнул Ерш.
– Раньше апреля Ильича ждать не приходится.
– Извините, - вмешался в разговор Львов.
– Насколько я понимаю, речь идет о господине... пардон, товарище Ульянове?
– Именно о нем, - подтвердил Ерш.
– И где он сейчас?
– В Швейцарии.
– А его присутствие в Петрограде позволит взять власть в надежные руки?
– Вы удивительно точно сформулировали вопрос, Петр Евгеньевич, - заметил Макарыч.
– Можете считать его же и ответом.
– Не могу сказать, что понимаю причину, которая привела к таким выводам, но готов поверить вам на слово. Тогда это действительно проблема. Швейцария отделена от России территориями недружественных держав и линией фронта... Но ведь и над территорией, и, если понадобится, над линией фронта можно пролететь!
– Шутите?
– удивился Ерш.
– Какие сейчас самолеты? Если только 'Илья Муромец', так и тому потребуется минимум одна дозаправка, а то и больше. Не уверен, что немцы или австрияки пойдут нам в этом вопросе навстречу.
– Вот что!
– хлопнул по колену ладонью Львов.
– Есть у меня приятель, Работает лётчиком-испытателем на Русско-Балтийском вагонном заводе. Может вам с ним поговорить?
В это время вошла Ольга.
– Завтрак готов. Ребят я уже покормила. Дело за вами.
– Ладно!
– подвел я итог дискуссии.
– Мы вас, Петр Евгеньевич услышали. Обязательно вернемся к этому разговору, но чуть позже. А пока у нас есть более насущные дела.
ГЛЕБ (продолжение)
Грузовики без помех катили по пустынным Петроградским улицам; по Троицкому мосту пересекли Неву и помчались вдоль чернеющих за узкой полоской воды стен Петропавловской крепости к Александровскому проспекту. При въезде на Мытнинскую набережную нас ожидали два броневика.
Здание Охранного отделения заняли быстро и без единого выстрела. После того как перед Львовым открылись двери сделать это было нетрудно. Пленных разоружили и заперли в помещении без окон и телефона.
Поставив броневики так, чтобы они защищали подходы к зданию с двух сторон, я укрылся в вестибюле: на улице
Глобачев окинул мою персону подозрительным взглядом и требовательным тоном спросил:
– Ответьте, полковник, что здесь, черт возьми, происходит?!
– Согласно распоряжения министра внутренних дел производится эвакуация наиболее секретной документации!
– отрапортовал я.
Глаза генерала полезли из орбит.
– Какая еще эвакуация?!
– Ваше превосходительство! Отдельные части Петроградского гарнизона сегодня ночью подняли мятеж. Документы вывозятся в связи с угрозой их захвата нежелательными лицами!
– Мятеж?! Боже мой, в столице мятеж!
Из генерала как будто начал выходить воздух. Фигура его обмякла, а лицо сразу постарело.
– Но почему не поставили в известность меня? А вы-то, собственно, кто такой?
– к генералу начала возвращаться утраченная, было, уверенность.
– Я вас не знаю. У вас есть бумага?
На улице уже было довольно многолюдно. Выяснение отношений следовало перенести в помещение. Поэтому я поспешил доложить:
– Бумага находится у полковника Львова. Собственно он и руководит операцией.
Львова Глобачев определенно знал. Речь его стала не столь грозной, сколь ворчливой.
– Где он сейчас?
– В общей канцелярии. Позволите вас сопроводить?
– Управлюсь без вас, - пробурчал Глобачев и в сопровождении адъютанта направился к двери.
Я, несмотря на отповедь, следовал за ними. Войдя в здание, стал искать глазами Ольгу. Но Ведьма на то и ведьма чтобы появляться внезапно. Вроде и не было ее, и вот она уже рядом. Показываю глазами на адъютанта, идущего впереди меня и чуть сзади своего шефа. Ольга кивает: поняла. Быстро догоняю, еще быстрее бью, и Ольге остается лишь подхватить падающее тело. Глобачев естественно ничего не замечает.
В общей канцелярии кипит работа. Генерал, сердито косясь на раскардаш, обращается к Львову:
– Петр Евгеньевич, потрудитесь объяснить, что здесь, в конце концов, происходит? И покажите, наконец, бумагу!
– Господин генерал, - не прекращая просматривать папки, - ответил Львов, - какие теперь бумаги? Империя летит в тартарары!
Глобачев побагровел.
– Господин полковник, извольте отвечать, как положено!