Оружие
Шрифт:
Ларзанмар недовольно зашипела.
– Так о чем я? Ах, о комете! Эту комету наблюдали задолго до официального открытия. Астрономы обнаружили упоминания о ней в дошедших до нас рукописях от пятьсот второго года! Если вести обратный отсчет, то комета прошла мимо планеты примерно за двадцать пять лет до окончания Великой ночи. А в год твоего рождения она вернулась снова. Да-да, я знаю, сколько тебе лет. Эрик рассказал мне.
– Вы считаете, комета поспособствовала завершению Великой ночи?
– спросила я, а про себя подумала: "Даже если так, причем тут я? Комета как-то влияет на КПВ детей, рожденных в год её прохода? Бред..."
– Возможно. Данных тех времен у нас нет. Всё, что досталось нам от Великой ночи - массовые захоронения да руины, - Ларзанмар покачала головой.
– Целая эпоха потеряна для потомков...
– А как она называется?- спросила я.
– Кто?
– Комета.
– Комета... Масшесс.
Гранто вздрогнул и обернулся.
– Масшесс? Ты уверена?
– Конечно, - отрезала Ларзанмар.
– Масшесс! Именно под таким именем она упоминается в рукописях.
Гранто внимательно посмотрел на меня.
– Масшесс с негурского значит "ключ".
Я настороженно уставилась на профессора.
– В чем..., - начала было Ларзанмар, но тут принесли ужин, и Гранто удалось увести разговор в другое русло.
Какое-то время воншесс и профессор беседовали об обстановке в Шарсе-Шарсе, о торговых сделках, о старых знакомых и новых книгах. Я ковырялась в тарелке, пытаясь отыскать хоть что-то, не имеющее приторно-сладкого вкуса местной приправы.
– Значит, Дезмон всё так же сложен и закрыт, как и тридцать лет назад, - Ларзанмар покачала головой, ставя на стол чашку с пряным бульоном, из которой она осторожно пила, глядя на разболтавшегося Гранто.
– Никогда бы не подумала, что он встанет во главе ордена, с его-то видением мира. А что ты думаешь о нем, Антея? Миротворцы уже сделали тебе предложение, от которого нельзя отказаться? Или их опередили... другие?
Я за раз проглотила кусок мяса, и как-то уж совсем по-детски уставилась на Гранто. Профессор отвернулся.
– О, дитя, не стоит ждать знаков от Эрика, - прошипела Ларзанмар, и я, вздрогнув, взглянула на верховную воншесс.
– Как это унизительно, не правда ли? Ждать разрешения от мужчины.
– Извините, но я плохо знакома с традициями вашего народа, - осторожно начала я.
– Я потеряла нить разговора
Негурка задумчиво рассматривала имитацию звездного неба.
– Ты из Глирзы, верно, Антея?
– она опустила голову и подождала, пока я кивну.
– Темное место. Когда-то это было поселение тюремщиков, хранящих Клыки Ветра. "И в чассс ночной завоет ветер среди зубов угрюмых скал. Ты видел много зла на сссвете, но и крупицы не видал, коль не был ты в темницах этих". Ты не знакома с творчеством оркских кхэйди-харов?
– Я даже не знаю, кто это, - честно призналась я.
– В университете отменили мировую художественную культуру?
– Ларзанмар недовольно посмотрела на Гранто, который в ответ лишь пожал плечами.
– Нет, но пока мы проходили лишь культуру эльфов и гоблинов, - я скопировала жест профессора.
– А тебе самой разве не интересен мир за границами острова?
– негурка поднялась и направилась к стеллажам с книгами.
– Здесь собраны не только религиозные тексты, как вы могли подумать.
– Ларзанмар провела рукой по переплетам.
– Оркские баллады и эпосы, наполненные неиссякаемой бравадой и спесивой храбростью, гоблинские песни и поэмы о свободе и силе родной земли, эльфийские альтаттирны, воспевающие превосходство расы светлых, человеческие романы о вечной любви и вечной войне...
Негурка любовно погладила тонкий золотистый корешок одного из томов.
– Мифы и классика, религия и военное ремесло... Одно без другого не существует, как мужчина без женщины, - Ларзанмар обернулась. В руках она держала довольно большую по формату, но тонкую книгу, что-то вроде атласа.
– "Среди снегов далеких гор был выкован его топор"...
Двинувшись к креслу, воншесс протянула книгу мне.
– Ты, как я слышала, не поладила с орками, - произнесла она.
– Возможно, знай ты их лучше культуру, ты бы не была столь неосмотрительна. Возьми. Это альбом иллюстраций к некоторым наиболее популярным мифам оркских кланов.
Чего я не ожидала от этого вечера, так это подарков. Мне стало неловко.
– Наверное, она очень дорогая, - промямлила я, принимая книгу. Это было современное издание, с глянцевой суперобложкой, с которой на меня смотрел закованный в броню четырехглазый дракон. Иллюстрация была выполнена настолько мастерски, что чудовище казалось объемным, готовым в любую минуту выпрыгнуть в комнату через темную рамку, обрамлявшую рисунок.
– Потрясающе, - прошептала я, осторожно касаясь морды дракона.
– Большое вам спасибо... Она великолепна.
Ларзанмар удовлетворенно улыбнулась.
– Ты получила великий дар, дитя, - заговорила она, усаживаясь поудобнее и подбирая хвост.
– Если миротворцы так желают лицезреть тебя в своих рядах, то стоит поучиться видеть мир таким, каков он есть. Учиться видеть...
Она замолчала, потирая пальцами висок.
– В одной из од Матери, - наконец, заговорила воншесс.
– Мы просим её помочь лучше видеть и понять то, что мы увидели.
– Это бы мне не помешало, - ответила я, опуская взгляд на книгу.
– Тебе в этом поможет опыт, - чересчур резко отозвался профессор, бросив столовые приборы на тарелку так, что те зазвенели.
– Благодарю за ужин, Ларзанмар, и за беседу в этот жаркий вечер.
– Думаю, что вы ещё меня навестите, - негурка улыбнулась ему, обнажая острые зубы.
– Мы продолжим нашу беседу.
– Буду ждать с нетерпением, - прижимая руку к сердцу, отозвался Гранто.
– Антея, иди, спускайся, я немного задержусь.
Ларзанмар обернулась ко мне.
– Рада знакомству, Антея. Увидимся позже. Не забывай, что я сказала тебе.
От её алых глаз в поле зрения мерцали точки, будто я смотрела на пламя свечей. Я снова сморгнула.
– Ещё раз благодарю за подарок, - я поклонилась, прижимая книгу груди.
– До скорой встречи.
***
– Ну и как тебе конференция? Если ты расскажешь правду о себе, будет куда веселее.
– Обычно мою правду разбалтываешь ты, - я поглощала завтрак с немыслимой скоростью, решив, таким образом, побыстрее отделаться от Хариса.
Три дня подряд, с четырех до восьми, мы просиживали на скучнейших конференциях в Институте абстрактной физики. Сначала доклад зачитывал один из профессоров, затем его ассистент рассказывал о процессе исследования, после чего они вместе представляли результаты, а участвующие в конференции ученые переходили к дискуссии и начинали сыпать вопросами. На один доклад отводился один день. Итого конференцию умудрились растянуть на две недели, причем выступление Гранто по расписанию стояло предпоследним. По мне, так неспроста.