Оскал Фортуны, или Урок выживания
Шрифт:
— Но тогда здесь должен быть управитель, — проговорила госпожа. — Мы же возьмем Сайо с собой.
— О Сайо будет отдельный разговор! — грубо оборвал супругу Первый всадник. — А управитель есть. Соратника Каямо из моей бывшей сотни мучают старые раны. Воин из него уже никудышный, а вот управитель может получиться неплохой.
— Как скажешь, мой господин, — кивнула головой Айоро.
Сайо скромно молчала. После позднего обеда все семейство поднялось в кабинет.
Усевшись в кресло и опершись локтями о стол, господин
— Два почтенных и достойных человека просят у меня руки Сайо. А я ни сном, ни духом. К разговору с десятником Ёсо я хотя бы был готов. Его прогулка с тобой в нашем саду уже говорит о многом. Но вот слова рыцаря Бакуфо стали для меня полной неожиданностью.
Мужчина замолчал, видимо ожидая реакции воспитанницы.
— Да, мы танцевали с господином Бакуфо на дне рождения Тойо, — вежливо поклонившись, проговорила Сайо. — Но никаких разговоров о замужестве он не заводил. Для меня это не меньшая неожиданность, чем для тебя, Айоро-сей.
— Вполне может быть, — к удивлению девушки легко согласился опекун. — И все же, кому я должен отдать тебя в жены?
— Я приму любое твое решение, мой господин Айоро-сей, — скромно потупила глазки Сайо. — Я верю в твой ум и жизненный опыт.
Первый всадник крякнул и посмотрел на жену.
— И все-таки, — мягко сказала та. — С кем бы ты хотела жить?
— Я еще так молода и совершенно не готова к семейной жизни, — все еще не поднимая взгляд, ответила Сайо. — Может быть, стоит немного подождать?
— Тебе четырнадцать, — безапелляционно заявила опекунша. — И ты вполне подходишь для брака.
— Если ты так считаешь, моя госпожа, — поклонилась девушка.
— Не только я так считаю, — поправила Айоро.
— Женихам ты пришлась вполне по вкусу, — прервал супругу опекун. — А так же их ближайшим родственницам.
— Как это? — удивленно вскинула брови Сайо.
Супруги переглянулись.
— На день рожденья своей дочери господин Тойо пригласил неженатых молодых людей, — стала объяснять госпожа Айоро. — Ты должна понимать, что праздник — лучшее место для знакомства будущих благородных супругов. Те из приглашенных, кто пришел с целью подыскать себе супругу, привозят своих родственниц. Матерей, старших сестер, тетушек.
— Но я никого не видела, — пробормотала удивленная девушка.
— А что им делать на празднике? — вскинула голову опекунша. — Они должны оценить выбор молодого человека с женской точки зрения. Ты понимаешь?
— Не совсем, — покачала головой Сайо.
— В бане, где вы плескались с подругами, есть незаметные дырочки, — пояснил Айоро.
— Чужие тетки видели меня голой! — вскричала девушка.
— И не только тетки, но и женихи, — гулко рассмеялся опекун, глядя, как стремительно краснеет его воспитанница.
— Тех, кого оставляют ночевать во дворце, — наставительно проговорила опекунша. — Уже выбрали.
— А Фанико Тойо знала об этом? — спросила Сайо, придя в себя. Подумаешь, смотрели на нее. Ей нечего стыдиться своего тела, молодого и красивого.
— Конечно, нет, — вскинула брови Айоро. — И ты должна поклясться, что никому не скажешь.
Девушка, не задумываясь, дала подобную клятву.
— Вот теперь, когда ты все знаешь, — проговорил опекун. — Я все же хочу услышать о твоем выборе. Вдруг он совпадет с моим?
Мужчина рассмеялся.
Сайо смело взглянула ему в глаза.
— Положение жены десятника стражи покоев его высочества, безусловно, очень высокое. Но быть супругой землевладельца, все же надежнее.
Супруги переглянулись.
Александра привычно разложила на столе чистую тряпочку и приготовилась почитать на сон грядущий.
— Убери, а то еще испачкаем, — громко проговорил Матай, ставя на стол большую корзину.
— Чего это ты задумал? — ворчливо спросил Фусан.
Переплетчик достал большую глиняную бутыль, две вареные курицы и стопку черствых лепешек.
Алекс быстро убрала книгу.
— Покидаю я вас! — весело сказал переплетчик.
Слуги замерли.
— Куда это ты собрался? — задал еще один вопрос Фусан.
— Ухожу работать в пригород, — гордо ответил Матай. — Господа Айоро отпустили меня и мою жену!
— И когда только жениться успел? — изумился Тотига, глядя, как переплетчик выставляет на стол большой кувшин. Он сорвал кусок облезлой шкуры с широкого горлышка, и по людской поплыл аромат густого пива.
— Вчера перед лицом Вечного Неба мы произнесли клятву верности и послушания! — Матай криво усмехнулся, глядя на Александру.
— И кто же эта счастливая? — спросила она, уже предчувствуя ответ.
— Эй, женушка! — крикнул переплетчик. — Покажись!
В дверях людской показалась пунцовая от смущения Ция.
Алекс засмеялась:
— Поздравляю! Тебя Матай и тебя Ция! Вы так удивительно подходите друг другу. Рад, очень рад за тебя Матай!
Слушая сей восторженный монолог, слуги застыли от удивления.
— Эх, жаль, подарить вам нечего! Что же ты не предупредил? Уж я бы обязательно расстарался!
— Да как-то не подумали, — пробормотала Ция, глядя на супруга.
— Давай за стол, Алекс, — радушно пригласил тот. — Всех приглашаю выпить и закусить.
В маленьком кувшинчике оказалась водка. Фусан, как старейший из собравшихся за столом, толкнул прочувственную речь, пожелав прибавления семейства и капиталов. Потом уже просто пили и ели.
— Как же тебя господа отпустили? — приставал к Матаю художник. — У них же заказ не готов. Четыре тома.
— Я сказал, что если будет нужно, приду и сделаю! — гордо ответил переплетчик.
— А где работать то будешь? — спросил Фусан. — Место есть?