Оскал Стикса

Мельников Владимир

Вошедшие оба были старшими лейтенантами Нацгвардии. Они были в полной экипировке и с автоматами.

– Докладывайте по очереди. Вначале вот вы, – Житенев указал на ближайшего к нему офицера.

– Старший лейтенант Овсянников. Группа выдвинулась в восточном направлении вдоль реки. На расстоянии километра от черты города обнаружена четкая граница участка земли, за которой имеется участок местности с резко изменённым ландшафтом. А именно, на самой границе разница в уровне земли, местами до десяти сантиметров. Растительность на соседствующих территориях отличается. Обрывается асфальтовая дорога, по которой мы передвигались, и продолжается дальше обычной полевой дорогой. Так же,

обрывается линия электропередач с железобетонными опорами и продолжается дальше с деревянными столбами на бетонных опорах. Удалившись от границы участка на два километра, мы обнаружили населенный пункт. Согласно дорожному знаку, это село Знаменка. На картах такое село не значится и вообще местность не согласуется с имеющимися картами. В населенном пункте, при попытке осмотра ближайших домов, подверглись атаке местными жителями, которые пытались укусить солдат. На предупреждение о возможном применении оружия и спецсредств они не реагировали. Предупредительные выстрелы вверх привели к агрессивной активизации жителей других домов, которые начали сходиться отовсюду. Во избежание потерь в личном составе и жертв гражданского населения, мною было принято решение об отходе из села. Правда, двух местных жителей, все-таки удалось скрутить и доставить сюда. Всю дорогу они вели себя очень буйно, пытались дотянуться до бойцов зубами. Издают странные звуки, схожие с урчанием, но делают их не на выдохе, а на вдохе. Полицейские, которые ехали на своей машине, нашли девушку. Она может говорить, но психическое состояние на грани истерики. У нее, кстати, имеются следы укусов на руках. Во избежание возможного нападения с ее стороны, после обработки ран, к ней применены наручники.

– Спасибо, старлей. Что-то хотите добавить?

– После возвращения назад и у меня, и у солдат и полицейских, ухудшилось общее самочувствие. Начали болеть головы, появилась сухость во рту, болят суставы. Прошу разрешение на самоизоляцию.

– Ясно. Благодарю за подробный отчет. Сейчас со своей группой направляйтесь, – Житенев повернулся в сторону главного врача города, который пальцем показал «один», – в Первую больницу. С вами поедет представитель облздрава и на месте даст необходимые распоряжения. Можете идти.

– Илья Васильевич, будь добр, поезжай сам. Из всего, что произошло, основное ты понял. Надо и ребят осмотреть этих, и набросать план карантинных мероприятий для города из имеющихся возможностей. Мы, как доставленных разведкой, осмотрим, то же к тебе отправим. Да и я подскочу вместе с Иваном Ивановичем.

– Хорошо, Андрей Михайлович. Несколько просьб. Если можно, организуйте прямую связь с больницей, а также, несколько полицейских для охраны. Мало ли, на всякий случай. Этих я размещу в инфекционном отделении в разных палатах. И еще. Мне бы транспорт, чтобы медицинский персонал оповестить о месте сбора или сразу свозить в больницу.

– Сделаем.

– Думаю, что в больницу необходимо свести все имеющиеся в городе медикаменты, – тут же внес предложение Гутченко. – Невзирая на собственность. Поступая таким образом, мы аккумулируем запас в одном месте, организуем их учет и хранение, избежим возможных фактов мародерства и злоупотребления при реализации.

– Если члены штаба не против, то попрошу военных взять это на себя.

– Принято, – поднялся начальник учебки. – Сейчас отдам распоряжение. Вывезем все, до последней таблетки. Вы главное организуйте списки аптек с их адресами, прием и хранение медикаментов.

– Что у Вас, старший лейтенант?

– Старший лейтенант Горин. Группа выдвинулась в северном направлении. На удалении в пятьсот метров от крайних домов города была обнаружена такая же граница, как и обнаруженная первой группой. Границу не пересекали, так как на той стороне уже заграница в обычном смысле этого слова. Сразу за чертой в тридцати метрах контрольно-пропускной пункт войсковой части украинской армии. КПП, ворота, забор с их государственной символикой. На территории несколько строений двух, трех и четырехэтажной постройки. Перед воротами БРДМ в капонире из мешков с песком.

Я сам подошел к черте и махал им белым платком. Движение возле ворот было, но никто так и не подошел.

На месте оставил наблюдать сержанта и трех бойцов, а также двух полицейских, а сам вернулся для доклада.

– Как самочувствие, Горин? Есть какие-то симптомы, как у группы Овсянникова?

– Никак нет. Никто из курсантов, полицейских ничего такого не говорил. Сам также чувствую себя хорошо. Могу нести службу.

– Коллеги, – Житенев обернулся к членам штаба. – Я сейчас проеду со старшим лейтенантом, осмотримся на месте. Пожалуйста, продолжайте организовывать те мероприятия, которые мы уже запланировали. И еще, Георгий, – обратился он к начальнику полиции, – девушку после врачей, опросите, что да как? Это ж по полицейской линии. Я оттуда сразу к тебе в управление приеду.

Автомобиль Нацгвардии стоял за кустами цветущего жасмина, густо растущих возле дороги.

– Ну, что тут у вас, сержант? Есть какое-то движение?

– Никак нет, товарищ…, – сержант замешкался, не зная, как обратиться к человеку в гражданской одежде, но явно обладающему властными полномочиями, судя по поведению старшего лейтенанта, вернувшегося с ним.

– Полковник.

– Никаких движений в нашу сторону не наблюдали, товарищ полковник. Десять минут назад слышно было, как завели какой-то двигатель. И несколько проблесков света внутри части было, но потом все стихло и опять темнота.

– Ладненько. Вы все тут оставайтесь, кто знает, как они на форму сопредельного государства отреагируют. А я пройдусь к ним. Старлей, где там у тебя платок был? Давай сюда его.

Приподняв руку с платком на уровень плеча, Житенев направился в сторону КПП. Необычные светила довольно хорошо освещали путь. Достигнув границы, он остановился.

– Эй! Есть кто живой? Поговорить надо.

– Стой! Кто идет? – раздалось со стороны БРДМ. Никакого акцента в голосе из темноты полковник не уловил.

– Я и стою. Боец, позови старшего.

– Жди. Стой, где стоишь.

Спустя пять минут скрипнула дверь КПП и в его сторону направилось две тени, а спустя некоторое время немного правее здания мелькнуло еще пара теней, указывая, что вышедшие на переговоры люди, подстраховываются.

– Вы кто, представьтесь, – раздалось из темноты. Два человека в светло-зеленой пиксельной форме, остановились в двух шагах от черты, состыковавшей два земельных участка.

– Не буду спорить о первоочередности представления, но так как я первым проявил инициативу встречи, то и представлюсь первым. Я, начальник областного управления ФСБ полковник Житенев. Андрей Михайлович. Уполномочен городским штабом по чрезвычайной ситуации разобраться, что произошло на этом направлении от города.

– Командир батальона, подполковник Зорин. Дежурный по части. Со мной начальник связи полка, майор Ивлев.

– Вы, подполковник, пожалуйста, бойцов на флангах успокойте. Я подошел один. Остальные в тридцати метрах. У меня только личное оружие и огромное желание разобраться в какое дерьмо попал я вместе с городом. У меня нет понимания, с точки зрения материалиста, как огромный городской массив мог переместиться на территорию другой страны?

Подполковник что-то сказал майору и тот отошел в темноту.