Осколки летней грозы
Шрифт:
В этот день Фэррон дала себе слово не появляться больше на собрании Трёх банд.
***
Он сунул в только что исправленный аппарат апельсин, металлический пресс врезался в толстую шкурку, брызгая едкими и обжигающими струями эфирного масла. Парень, удовлетворенный своей работой, смахнул капли пота со лба. В такие моменты апатичность бессовестно сбегала с его лица.
— Сегодня снова не придешь к мосту? — обратился он к девушке, что как всегда некстати появлялась на его работе. Супермаркет не лучшее место для встречи. Разговоры украдкой между тесных стендов, уставленных распродажными товарами — вечные прятки, чтобы менеджер не заметил.
Лайтнинг отрицательно мотнула головой, сюда она пришла вовсе не для того, чтобы давать обещания, которые не хочет выполнять.
Клауд тайком стиснул апельсин, ждущей своей очереди в машину фруктового холокоста. Он боялся выдать себя, поэтому и прятал взгляд.
— Ты почти месяц не приходила, — он хотел добавить, что за это время всё изменилось, чтобы Лайтнинг не боялась, но не решился, это ведь было враньём. Тот мужик с завидным постоянством являлся в поисках Фэррон. Его бы уже давно отпинали, если бы не правила «Трёх банд».
— Сноу сказал Сэре, что тот урод приходил в выходные, — Фэррон явилась к Клауду лишь для того, чтобы проверить эти слова.
Клауд досадливо опустил голову, Лайт и раньше не жаловала сборища байкеров, в её присутствии всегда чувствовалось какое-то одолжение. Лайтнинг вообще всегда была невыносима: слишком резкая, прямолинейная, да и вообще, та ещё оторва. Но те, кто узнавал её ближе, понимали: просто быть частью чего-то общего не для неё, она никогда не сворачивала с пути одиночки. Этим они с Клаудом были схожи; этим и общей дружбой с Заком.
Иногда Клауду казалось: Фейр единственный, что их объединяло. С его уходом Страйф всё больше и больше осознавал, как на самом деле Лайтнинг от него далека — ей даже не о чём было поговорить с ним. Клэр приходила к нему лишь ради каких-либо дел, как сегодня. Конечно, они никогда не были похожи, но разве это повод перестать общаться? Клауду последнее время слишком тяжело давалось понимать Фэррон. И это началось раньше, чем странный незнакомец в шляпе и белом плаще начал посещать их сборища.
Она начала меняться, когда ушёл Зак. Страйф мог понять её замкнутость от потери их друга, Клауду и самому три месяца было сложно приближаться к Старому мосту — месту гибели Зака. Но Лайтнинг и вовсе бросила Игры на тех развалинах, хотя имела все шансы дойти до финала игр в новом году. Клэр внезапно и безвозвратно оборвала все ниточки, связывающие их, словно за один день переросла сборище Трех банд, Старый мост и Большие игры, Клауда… их дружбу. Говорят, девчонки взрослеют быстрее, и эта штампованная фраза обжигала его горло — всё враньё!
Он вытащил опустошенную кожуру из аппарата и зажал в тиски новый апельсин.
— Ты его так боишься? — Клауд всё ещё пытался верить, что причина лишь в «белом плаще».
Клэр промолчала, признаваться в своих проблемах тоже было не для неё.
— Он ничего не может. Он только и делает, что приходит и мозолит местным глаза. Скоро ему и самому это надоест…
— Так он снова приходил? — переспросила Клэр, голос дрогнул.
— Вчера, — честно ответил Клауд, не поворачиваясь к ней.
Клэр тихо выругалась, прижимаясь к стенду с кофейными банкам спиной. Страйф глупо храбрился, Лайтнинг и без него знала, что на общем сборище никто никого не тронет. Она не сомневалась, что в безопасности там. Лайтнинг просто пугало то, что этот мужчина снова разыскивает её, значит, всё же придётся повторить то, что неделю назад у неё не получилось…
— Между вами нет каких бы то ни было дел. А если он прикоснётся к тебе хотя бы пальцем, у него будут проблемы с Тремя бандами.
Ох, как Лайтнинг не понравилось это проявление твёрдого характера, особенно от Страйфа. Она помнила, каким он был раньше, как всегда осторожно выглядывал из-за плеча Зака. Доверять свою судьбу и судьбу Сэры Клауду казалось просто не возможным, да и не в её правилах подобное доверие к чужим. А чужими для Лайтнинг были все, кроме сестры.
— Ладно, я пошла, — голос тяжелый, но не грубый, усталый.
Страйф от досады к её апатичности схватился за очередной фрукт. Он ведь искренне хотел ей помочь, а она продолжала вести себя, как будто он абсолютно посторонний человек, словно их ничего и не объединяло. Будто Зака и вовсе не существовало.
— Лайт! — окрикнул он девушку.
Она обернулась вовремя — Клауд кинул апельсин, Фэррон без усилия поймала его одной рукой и прищурилась. Страйф выдохнул — она не теряла своей формы. У таких людей умения и ловкость никогда не исчезают.
— Тебе нужно вернуться в игры, — сказал Клауд, он отчего-то был уверен, если Лайтнинг снова окажется на последнем ярусе Старого моста, всё станет как раньше, как до смерти Зака.
— Не нужно, — ответила она.
— Не верю, что тебе не хочется снова залезть туда! В четверг игра вне турнира на деньги…
Клэр сглотнула, он был прав. От одной мысли о Старом мосте пальцы начинали подрагивать от адреналина, такой разрядки ей очень не хватало. Залезть туда и, раскинув руки, прокричать проклятье в небеса, может быть, они её услышат, всё-таки там к ним чуточку ближе! Но Фэррон поклялась не повторять своих и чужих ошибок, боль внутри смахивала на ломку от наркоты. Она попыталась почувствовать на левой руке браслет с бирюзовыми бусинами, который напомнил бы ей о данном себе обещании.
— Ладно, приду, — ответила она и, секунду помедлив, добавила. — Посмотреть на тебя.
Клауд выдохнул и украдкой улыбнулся, будто что-то тёплое разлилось в груди.
***
Ноктис протяжно зевнул, откладывая книгу, рекомендованную отцом.
«Два часа ночи», — смотря на часы, он размышлял, что читает книгу по инерции, просто заполняя какую-то пустоту внутри, даже не понимая чужих историй и чувств, теряясь в одноликих строчках. Взяв в руки отцовскую драгоценность, он провел ладонью по шершавой обложке, словно извиняясь и обещая однажды снова открыть её.