Осколки
Шрифт:
— Я не один. Агата будет под присмотром нянечки, которая специализируется на работе с такими детьми.
На поиски няни у Ильи ушло едва ли не больше времени, чем на поиски квартиры и открытие дела. Выбор был не слишком богат. Он выбирал всего-то из двух кандидаток. Решил, что если что-то там не задастся, с проблемой будет разбираться уже на месте. И вроде бы чуточку выдохнул.
Прощание выходило ужасным. Зоя Константиновна причитала, словно кто-то умер. Сергей Степанович неловко топтался с ноги на ногу. Истерика Ксюши давалась ему с трудом. Он понятия не имел, что с этим делать. Во всём был один только плюс — если
— Чёрт! Время! Мы опаздываем в аэропорт.
Илья схватил телефон, вызвал через приложение такси.
— Побудьте с ней, пока я перетаскаю чемоданы…
Чемоданов у них было много. Аж четыре. Плюс сумка с ноутбуком и документами. Илья спустился вниз, оставил багаж возле скамейки у входа в парадную и вернулся, чтобы закрыть дверь.
Ксюша так умаялась от своего крика, что безвольно повисла на руках у Зои Константиновны. У Ильи что-то дрогнуло внутри, когда он увидел её слипшиеся от слёз реснички, когда услышал, как горестно, надсадно всхлипывая, дочь дышит, не в силах успокоиться. О том, что такую же истерику Ксюша может устроить где угодно — в аэропорту, в самолёте, в такси — Стужин старался не думать.
— Пишет, что машина подъехала, только я что-то ее не вижу.
Между часто припаркованными авто пробиралась лишь убитая в хлам десятка. Стужин заказал себе машину с повышенным уровнем комфортности, поэтому далеко не сразу догадался свериться с номерами. Оказалось, что ехать им предстояло именно на этом корыте.
— Твою мать, — выругался он. Ждать, что водитель поможет ему с чемоданами, не приходилось. — Зоя Константиновна, усадите, пожалуйста, Ксюшу в автокресло. Я пока погружу багаж.
Он успел сунуть в багажник два чемодана и отошёл за остальными, когда услышал визг шин за спиной. Оглянулся.
— Какого… Где Ксюша?
— В машине.
В той самой, что, мигнув напоследок фарами, скрылась за поворотом?!
— Может, водила думал, что ты уже сел? — изумился Сергей Степанович. Илья не знал, о чем думал этот урод! Он знал только, что его дочь увозит неизвестно кто и неизвестно куда.
Стужин достал из кармана телефон, снова открыл приложение, в котором была предусмотрена функция связи с водителем. Сердце грохотало в ушах, и оттого он не слышал гудков. А вот голос водителя расслышал отчётливо.
— Илюша, значит так, слушай сюда! Твоя дочь у меня.
Значит, никакая это не ошибка. Значит, тот, кто был за рулём, знал, что делает. И это «твоя дочь у меня» — как в дешёвых боевиках, господи! Но что это означает? И у кого это — у него? Голос показался Илье знакомым, но в панике он не смог сходу определить, кому тот принадлежит. Его мысли метались и путались.
— И? Чего ты хочешь? — спросил он, нервно приглаживая волосы.
— Денег! Тех денег, что я благодаря тебе, урод, потерял!
В трубке снова послышался визг шин и череда сигналов клаксонов, которые, кажется, Стужин слышал не только в трубке. Значит, водитель, кем бы он ни был, не успел отъехать далеко. Значит, ещё не всё потеряно! Думай, Илюша, думай. Звонить ментам? Или попытаться решить проблему самостоятельно?
— Илья, с кем ты говоришь?! Где Ксюша?! Куда её повезли?! — острые когти Зои Константиновны впились в его запястье. Илья дёрнул рукой, освобождаясь от захвата.
— Каких денег? Сколько? Как тебе
— Так ты меня не узнал? Вот же дебил, Илю-ю-юша!
— Сокол?! Это ты… Ты какого хрена… Совсем крышей двинулся?
— Заткнись! — зашипел тот. — Я у тебя ничего не прошу. Только вернуть то, что ты у меня спизд*л.
— Я? У тебя? Ты в своем уме? Верни мою дочь, и, может быть, я не стану писать на тебя заявление в полицию. По старой дружбе, так сказать.
— Ну, попробуй! Напиши. А знаешь, что потом будет? Мне же терять нечего, братан. Так что делай вывод.
Илья понимал, что чем больше затягивается этот разговор, тем больше вероятность, что Сокол успеет спрятаться. Ему не мешало бы сбросить вызов и позвонить ментам. Но пока те будут разбираться, что да как, этот урод мог всё что угодно отчебучить. Видит бог, Ксюше и не нужно было много…
— Сколько? — просипел он. — Сколько денег ты хочешь?
— Столько, сколько у меня украл! Чужого мне не надо.
— Ты меня с кем-то путаешь, Сокол. Я не по этой части. Просто скажи, мать его, сколько тебе надо, и верни мою дочь.
— Не по этой части?! А кто мне посоветовал вкладываться в битки?! Не ты ли?! А они знаешь, на сколько упали? Знаешь?! Рынок рухнул. Что ж ты, такой умный, этого не предусмотрел?
Ах вот в чём дело! Господи… ну и идиот.
— Я тебе объяснял, что вкладывать нужно свободные деньги. Смотреть на плечо и… Чёрт с ним! — Илья понял, что Соколу абсолютно бесполезно что-то объяснять. Тот, кажется, окончательно утратил связь с реальностью. Иначе бы понял, что не выйдет сухим из воды. Что его через приложуху такси вычислят на раз-два. И впаяют такой срок, что он будет гнить на зоне до конца жизни! Если он даже этого не учёл, то всё — пиши пропало. Значит, действовал наобум. Поддавшись эмоциям. И куда те его заведут, на какие ещё безумства сподвигнут — было совершенно непонятно.
— Где Ксюшенька, Илья?! Куда увезли мою внучку?!
— Да погодите вы! Сколько, Сокол? Просто назови сумму.
После покупки квартиры у Стужина ещё оставалась какая-никакая наличность, но в основном все деньги были, конечно же, вложены.
— Тридцать тысяч баксов! На этот номер. И тогда никто не пострадает.
— Тридцать? Нет у меня таких денег. Хочешь, я тебе по курсу в крипте отдам?
— Ты что, тупой?! Или меня за лоха держишь? Я не поведусь больше на твой МММ!
— Окей, — выдохнул носом Илья. Было не время спорить. Да и зачем, если этот дебил остановился в развитии в прошлом веке? — Выведу тебе на карту. Но это займёт некоторое время… Сокол, верни мою дочь. Ты слышишь?! Если ты ей хоть что-то… Хоть пальцем… Я тебя… своими руками. Ты это понимаешь?
— Ты не в том положении, чтобы командовать или угрожать, Стужа. У тебя есть десять минут.
Илья опустил телефон. С силой провёл распластанной ладонью по лицу, будто стряхивая наваждение. Он, пожалуй, впервые в жизни испытывал такой лютый страх. За девочку, которую не успел узнать… За свою дочь, к которой никак не мог подобрать ключик. И ведь Илья понимал, что, скорее всего, Соколу не хватит мужества довести до конца свои угрозы, если что-то пойдёт не так, а всё равно боялся. Ведь мало ли что с ним случилось. Может, он вообще планкой двинулся. Судя по отсутствию всякой логики в его действиях, этот вариант не стоило отметать.