Осквернённые мечтой
Шрифт:
Обитали морские волки на Бартоломейских островах, находящихся в Бартоломейском море, на западе. Страны, богатые торговцы платили Армаде за безопасный проплыв через море, которое пираты считали своим домом. Прибыль у торговцев сокращалась, но имелась. Да и самим пиратам было невыгодно резать корову, которая может регулярно давать молоко. Всё проходило мирно, хотя обстановка в последнее время накалялась, ведь платить пиратам за ненападение унизительно для королей.
За накрытым столом сидел элегантный мужчина. Пиратом такого назвать было сложно: он попахивал аристократизмом. Худощавый. Длинный. Аккуратная бородка, разнеженная лаской.
– Присаживайтесь господа, – он окинул вошедших чужаков взглядом. – Дела не позволили пригласить вас раньше.
– Бартоломейский пират, – почтительно произнёс Альтаир, не двигаясь с места. – Что же хозяева морей позабыли в этих холодных краях?
В ответ на столь уважительное обращение капитан встал. Пленившись комплиментом, он выпрямил спину и приподнял голову.
– Я польщён, что наша скромная репутация достигла ваших дверей, – его рука указала на свободные места за столом. – Окажите честь.
Альтаир присел напротив гостеприимного капитана, грубо скинув на пол всё своё снаряжение. Витус обосновался сбоку.
– Лучшее вино в этих промерзших землях, – пират взял в руку бутылку. – Прямиком с моей родины. Для людей вашего положения только самое лучшее.
Капитан подал бутыль Витусу. По пиратскому обычаю гость сам открывал и разливал вино, имея возможность проверить сосуд на дефекты. Хозяин же символизировал этим жестом отсутствие злых намерений. Резкий запах вина является ещё одним свидетельством добрых побуждений капитана. Для простого обывателя запах подышавшего вина и только увидевшего свет не отличим, но бартоломейские пираты эту разницу чуяли. Специальная специя в вине прекрасно выполняла свою задачу, сигнализируя об опасности или её отсутствии. Слишком много было смертей от яда за дружеским застольем. Поэтому и появилась такая предосторожность. Конечно, это была уже была не гарантия, а скорее традиция, которую уже давно научились обходить стороной. Но обычай есть обычай.
Приятный аромат покинул бутыль, захватив каюту и поработив гостей. Начало было хорошим, оставалось дождаться взятия на себя капитаном роли дегустатора. Но и это не заставило бы собратьев отведать вина. Погибнуть из-за глупости не входило в их планы.
Пират демонстративно вкусил красный нектар, доказав свою искренность.
Витус преподнёс наполненный бокал к губам, примочив их вином. Альтаир не прикоснулся и взглядом к сосуду.
– Прошу простить меня за мои манеры. Забыл представиться. Капитан Араданте! – гордо произнёс он. – Как мне обращаться к вам? Если, конечно, ваши правила дозволяют их назвать.
– Дозволяют, – голос Альтаира был, как всегда, спокойным. – Альтаир.
– Витус.
– Наконец-то интересные личности на моём корабле. Дни пролетят незаметно.
– Надеюсь, – Альтаир взял в руку серебряный бокал, его заинтересовала гравировка.
«Эльфийская», – подумал он.
На бокале красовался древний город Вальдарион. Печальная улыбка непроизвольно отобразилась на его лице. Эти бокалы трофеи. Каюты успешных пиратов содержат немало подобных вещиц. Они память. Ключ, открывающий двери в прошлое.
Эльфы никогда бы не продали, не подарили подобные артефакты. Для них это было соразмерно предательству.
– Древняя вещь, – Араданте прочитал заинтересованность в глазах гостя. – Эльфийская. Искусная работа.
– Бывший владелец многое потерял, – бокал вернулся на стол в сопровождении двусмысленных слов Альтаира.
– К сожалению, больше ему терять нечего, – усмехнулся капитан. – Жизнь на этом и строится.
– Многим и терять нечего.
– А как же жизнь? Она бесценна, другое, что не все это понимают.
– В чём же это выражается?
– В возможностях, которые она дарит, – капитан развёл руками.
– А ваша жизнь бесценна? – Альтаир посмотрел ему в глаза.
– Как и ваша. Разве нет? Неужели вы не стоите и гроша? Не имеете мечты?
Альтаир засмеялся и отвёл взгляд.
– Мечты, – он произнёс это слово шёпотом. – У каждого они свои. И великие мечтания, как правило, не сбываются.
– Я знаю людей, которые смогли догнать и ухватиться за неё, – чувство восхищения блеснуло в глазах Араданте. – Прекрасный сон стал для них явью!
– Речь не идёт о богатстве или короне. Такие грёзы действительно бесценны, ибо пустота ничего не стоит.
– Вы придерживаетесь высоких идеалов? – пират широко раскрыл глаза.
– Нет.
– Тем лучше для вас. Для любого человека.
– Вы решаете, что для кого лучше?
– Я это вижу. Знаю, что делают с человеком эти благородные иллюзии, – капитан стал серьёзнее. – Идеального мира нет.
– Это не иллюзия, поверьте. Это единственное, что не иллюзорно.
Араданте затих. Ему не хотелось портить отношений с гостями. Поэтому он не опустил эту тему на большую глубину, чтобы взаимопонимание не захлебнулось в толще споров.
Витус не вмешивался в полемику. Спокойно сидел, скрестив руки на груди.
– Не хочется отравлять дружескую встречу ссорой. Прошу прощение за свою пылкость. Я человек, страстно любящий отстаивать свои позиции, – Араданте попытался охладить, как ему показалось, накалённую обстановку. – Причём не всегда верные!
– Не извиняйтесь. У нас разные взгляды на многие вещи. Ваши слова не задели моего самолюбия, – Альтаир не стал противиться миру.
– Рад, если так оно и есть.
– Поверьте.
– Самовлюблёнными вас не назовёшь, – рассмеялся капитан. – Тот, кто любит самого себя, в эти места не зайдёт. И палка не поможет загнать.
– Уже пробовали? – улыбнулся Альтаир.
– А как же. Пробовали. Суеверия глубоко пускают корни в людях. Особенно в крестьянах.
– Хорошо, что мы не такие.
– Это точно, – Араданте не заметил иронии в словах собеседника. Он игриво помешивал ложкой бульон. – Господа! Не обижайте меня. Стол остывает.
– Не слышали о странностях в лесу? – Альтаир пренебрёг предложением капитана.