Основные категории эвристического мышления
Шрифт:
Наиболее интересными в области педагогической эвристики представляются работы наших современников Г.С. Альтшуллера, В.И. Андреева, Ю.Н. Кулюткина, Е.И. Скафа, В.Н. Соколова и А.В. Хуторского, опубликованные за последние два-три десятилетия.
Ю.Н. Кулюткин обратил внимание на важность психологических аспектов в реализации творческой деятельности и стал рассматривать эвристики как сложные мыслеформы. Г.С. Альтшуллер в своей педагогической деятельности сосредотачивал усилия на формировании у учащихся прочных навыков по реализации как логических, так и эвристических процедур, чётко обозначая область применения тех и других дидактических инструментов. Он разработал десятки эвристических правил, полезных для решения сложных интеллектуальных проблем. Эти
В.И. Андреев обнаружил родственные признаки с эвристическими правилами у дидактических операций, которыми пользуются все преподаватели, корректируя мыслительный поиск своих учащихся. Их можно назвать фразами наведения. По этой причине самые малые мыслеформы, позволяющие ученикам самостоятельно додуматься до правильного решения в неоднозначной дидактической ситуации, В.И. Андреев тоже отнёс к категории эвристик. Другая разновидность мыслеформ, которая представляет собой последовательную цепочку фраз наведения, ведущих ученика через многовариантные лабиринты рассуждений к правильному разрешению проблемы учёный назвал эвристическими предписаниями. Таким образом, вопреки устоявшемуся мнению стало очевидно, что совокупность эвристик не ограничивается одними эвристическими правилами. В этой связи интересными являются достижения украинской школы в развитии эвристического обучения, к которой принадлежит Е.И. Скафа. Елена Ивановна для классификации эвристик ориентировалась на оргдеятельные особенности реализации поисково-мыслительных процедур, но при этом расширила перечень группируемой совокупности изучаемых объектов, включив в него такие крупные интеллектуальные проявления как абстрагирование, классификация и систематизация. Тем самым была зафиксирована четвёртая разновидность родственных категорий, которую можно назвать мегаэвристиками.
В.Н. Соколов выделил три основных класса эвристик и каждый из них детально охарактеризовал. В его работе наиболее полно представлен состав эвристических стратегий и эвристических операций. Учёный подробно рассмотрел реализацию эвристических правил в образовательном процессе, но основное внимание автора направлено на методику решения задач и раскрытие дидактических приёмов на основе стратегии индукции. В.Н. Соколов понимает эвристическое обучение как стройную дидактическую систему. Он отмечает назревшую необходимость обобщения накопленного эмпирического материала, основные его выводы могут быть кратко определены следующими положениями:
• исследуемые методы предпочтительны для обучения точным наукам, а для дисциплин гуманитарного цикла малоэффективны;
• эвристическая система применима для уже взрослой аудитории учащихся (с 14–15 лет), когда процесс обучения воспринимается сознательно;
• для большинства людей эвристическое обучение даёт высокий дидактический эффект, но существует небольшой процент учащихся, неспособных воспринимать материал в подобной форме предложения.
А.В. Хуторской также уверен, что эвристическое обучение – это не метод, а образовательная система, более того он предполагает, что со временем она может занять доминирующие позиции в дидактике. Основное внимание он уделяет форме эвристических занятий, которые чередуются с традиционными. Коллективом единомышленников во главе с этим автором были разработаны и успешно апробированы несколько типов эвристических уроков по самым разным дисциплинам. Результатом таких занятий является создание собственных образовательных продуктов каждым учащимся. На основании многочисленных педагогических экспериментов А.В. Хуторской пришёл к почти противоположным заключениям:
• эвристическая система обучения универсальна и применима практически ко всем изучаемым в школе дисциплинам;
• эвристическое обучение целесообразно использовать с самого раннего возраста;
• практически нет учащихся, которые бы не могли воспринять такой способ формирования знаний.
Столь существенная разница в результатах глубоких исследований не случайна, этот факт ещё раз подтверждает многогранность и сложность рассматриваемой научной области. Полярность взглядов разных авторов наблюдается по множеству аспектов.
Эвристические приёмы присутствуют почти во всех известных классификациях методов обучения и вместе с тем, отсутствует даже приблизительный числовой ориентир, определяющий параметры этого элемента эвристического обучения, более того, имеются «опасения в существовании необозримого количества эвристических приёмов (до 200 согласно подсчётам некоторых исследователей)» [3, c. 192].
Характерно и разнообразие определений этих дидактических инструментов. Так В.А. Адольф считает: «Эвристическая форма обучения организует познавательную деятельность студента, развивающую самостоятельность их мышления. При эвристической форме обучения центральное место занимают проблемные вопросы, на которые у студентов нет готовых ответов» [3, с. 177].
А.В. Хуторской пишет: «Под эвристическим методом чаще всего понимается вариант словесного метода обучения. Чем более неопределёнными, общими или нетрадиционными по способам задания являются вопросы, тем более эвристичен их потенциал» [341, c. 321]. Диалоговым этот метод обучения считал и В.В. Репьев. В словаре русского языка С.И. Ожегова эвристический метод характеризуется как «основанный на беседах, диалогах метод обучения, стимулирующий у ученика развитие активного поиска решений» [243, c. 902].
Есть подтверждение этой позиции и в интернет-источниках: «Наиболее выразительной формой эвристического метода является эвристическая беседа, состоящая из серии взаимосвязанных вопросов, каждый из которых служит шагом на пути решения проблемы и которые требуют от учащихся осуществления небольшого поиска. Учитель направляет поиск, последовательно ставит проблемы, формулирует противоречия и т. д. [353].
Но коллектив авторов под руководством С.А. Смирнова не ограничивает эвристический метод устной формой демонстрации проблемы, а определяет следующим образом: «Суть его состоит в том, что учитель расчленяет проблемную задачу на подпроблемы, а учащиеся осуществляют отдельные шаги поиска её решения. Каждый шаг предполагает творческую деятельность, но целостное решение проблемы пока отсутствует» [254, c. 174].
Согласно интернет-источнику, В.В. Гузеев эвристическое обучение определил так: «Если промежуточные результаты открыты, но способ их получения ученику не сообщается, то приходится пробовать разные пути, пользуясь множеством эвристик. Так повторяется после получения каждого объявленного промежуточного результата. Перед нами стандартная схема эвристического поиска, то есть мы говорим об эвристическом методе обучения» [182].
Б.Г. Малютин связывает эвристический метод с задачной формой учебной деятельности и отмечает: «Наиболее эвристичны задачи, которые вообще в принципе в данный момент не имеют точного одного ответа, а предполагают множество различных вариантов решения, что сразу расширяет поле "незнания" мыслящего человека, "включает желание творить"» [218, c. 10].
В.И. Андреев даёт развёрнутое определение: «Эвристические методы – это система эвристических правил деятельности педагога (методы преподавания) и деятельности ученика (методы учения), разработанные с учётом закономерностей и принципов педагогического управления и самоуправления в целях развития интуитивных процедур деятельности учащихся в решении творческих задач» [18, c. 217].
И наконец, Г.М. и А.Ю. Коджаспировы в педагогическом словаре отмечают очень важные моменты: «Эвристика педагогическая – методология обучения через собственный поиск; изучение принципиальных закономерностей построения новых для обучаемого действий в специально созданных новых учебных ситуациях для целенаправленного развития на их основе продуктивно-познавательных качеств мышления. Эвристика педагогическая имитирует эвристическую деятельность на учебном материале, чем подготавливает обучаемого к реальному творчеству. Кроме предметного содержания образования вводится метапредметное» [192, c. 167].