Особое задание
Шрифт:
– Ой!
– и попятился назад.
– Погоди!
– негромко потребовал Гриша.
Мальчишка замер. Гриша быстро подскочил к двери и прикрыл ее.
– Ты кто?
– тихо, дрожащим голосом спросил паренек.
– Не зверь лее, а человек, Гришкой звать… А ты кто?
– Петька…
– Чего тебе здесь надо?
– За бульбой пришел.
– Испугался?
– чуть успокоившись, спросил Гриша.- Небось, подумал - воришка, а?
– А я не из пугливых. Откуда такой взялся?
В первое мгновение пришла мысль - запереть парнишку в погребе.
– Батька твой в Олехновичах?
Петька медлил с ответом. «Кто такой? В поселке его не видел ни разу. Не партизан ли?» От этой мысли заколотилось сердце и от страха и от радости.
– Ну, что молчишь?
– уже громче и нетерпеливее спросил Гриша.- Кто твой отец?
– А если скажу - бить будешь?
– опасливо взглянул на незнакомца Петька.
– За что же бить-то?
– За батьку… Он старший полицейский тут,- тихо, в воротник шубейки, пробормотал Петька.
Вот так встреча! Гриша от неожиданности растерялся. Но вид Петьки, его бледное лицо, печальные глаза как будто успокоили Гришу.
– Скажи, Петя, много немцев в поселке?
И тут случилось то, чего никак не ожидал Гриша. Петька вдруг, приникнув к его груди, горячо зашептал:
– Ты партизан, партизан! Возьми меня с собой! Я что хочешь буду делать. Только возьми!..- и он заплакал так горько, что Гриша совсем растерялся.
– Ты это чего, Петька? Брось дурить. Не плачь.
– Я не хочу жить больше с таткой! Не хочу, не хочу!..- говорил сквозь слезы парнишка.
– Откуда ты взял, что я партизан? Из Загорья я. Знаешь такую деревню? Недалеко отсюда. Заблудился только…
– Не врал бы,- всхлипнул Петька.- Ну возьми, возьми меня в партизаны…- опять заплакал он, вытирая залоснившимся рукавом шубейки мокрые от слез щеки.
– Успокойся. А мать твоя где?
– спросил Гриша.
– В Барановичи уехала… Она от батьки убежала.
– Что, совсем?
– Ругались они здорово. Она все кричала: «Не буду с тобой жить, пьяница, фашист проклятый!» Он бил ее, плеткой лупцевал. Потом тайно уехала к сестре. А батька не знает, где она.
– А ты убеги к матери,- посоветовал Гриша.
Петька шмыгнул носом.
– Да-а, убегишь… Поймает - до смерти убьет.
Гриша подумал: «Спросить про Федора Шпака? Может, Петька знает его?»
Гриша положил руки на плечи парнишки:
– Скажи, ты знаешь Федора Шпака?
– Знаю. Часто приходит к отцу. Тоже полицейский. А ты что, родня ему?
– В голосе парнишки разочарование.- Значит, ты не партизан?..
– Нет, не родня,- Гриша решил рискнуть.- Но он мне очень нужен. Повидаться бы…
– Пойдем, я тебе покажу его хату.
Петька поднялся и стал быстро набирать в корзину картошку, но тут с улицы раздался крик:
– Петька, сукин сын! Где ты там застрял?
– Батька!..- Петька замер, затаив дыхание.
К погребу быстро шел человек.
– Я вот сейчас тебе, стервец, дам!
– В дверной проем с трудом протиснулся огромный
Полицейский, увидев Гришу, удивился:
– А это что за гость? А нуть-ка, вылезай на свет. Кто такой? Откуда?
– Огромная рука схватила Гришу за полушубок и подтащила к двери. Полицай мутными пьяными глазами смотрел на парня.- Да ты краснопузый!..
– Какой я краснопузый? Что вы, дяденька…- и Гриша заревел во весь голос.
– Самый что ни на есть краснопузый! Вон и звезда на шапке была. А?.. Верно я говорю?
– Петькин батька сорвал с головы Гришки шапку и, тыча грязным пальцем в потертый мех, на котором ясно оттиснулся силуэт пятиконечной звезды, пьяно рычал: - Видал? Звезда большевистская была здесь. Где она? Куда спрятал?
– Да не было ее, звезды никакой, дяденька…- вопил Гриша.
Полицай стал яростно хлестать Гришу по щекам.
– Ба-атька, не бей его!
– истошно закричал Петька. Схватил отца за подол тулупа, пытаясь оттянуть его от Гриши. Но полицай отшвырнул Петьку к двери землянки.
– Пшел вон, щенок!.. Я вот тебе!
Под градом сыпавшихся на него ударов Гриша не чувствовал боли. Сжав зубы, с отчаянием думал, что теперь все пропало, задание дядьки Коваля он уже не сможет выполнить.
Тяжело дыша самогонным перегаром, полицейский наконец отбросил Гришу и, цыкнув на сына, пулей вылетевшего наверх, вышел за ним, с треском захлопнув за собой дверь погреба.
– Посиди здесь до вечера, краснопузый,- услышал Гриша.- Сейчас мне некогда с тобой волындаться. Потом поговорим где следует.
Лязгнула железом скоба.
– Петька, где замок? Вечно, раззява ты эдакий, оставляешь погреб открытым!
Щелкнул замок. Скрип шагов на снегу затих.
Гриша, схватившись за голову, повалился на земляной пол и заплакал по-настоящему.
Лишь поздно вечером Гриша забылся беспокойной дремотой. Мысли о том, что произошло утром, как бы отодвинулись. Видения полусна были ясные. Он словно почувствовал прикосновение ласковой руки матери, услышал голос отца. Он куда-то звал Гришу, но Гриша никак не мог проснуться. Потом чьи-то голоса, глухие и отдаленные, прозвучали откуда-то сверху, с темного и далекого неба. Гриша открыл глаза, насторожился. Действительно, кто-то разговаривал за дверью погреба. Петька?.. Он не один. С отцом?! Невольная дрожь передернула тело. Гриша вскочил и начал лихорадочно шарить в темноте руками по полу в надежде найти что-то, чем можно было бы встретить врага.
Голоса ближе.
– Он здесь вот… Только у меня нет ключа,- пожаловался Петька.
– У меня есть,- ответил густой мужской голос.
У двери заскрипел снег. Тягуче заскрипел пробой.
В проеме две темных фигуры, маленькая и большая, согнувшаяся под притолокой. «Кто же это?» - в тревоге подумал Триша.
– Есть тут кто?
– прогудел голос.
– Есть, есть,- зашептал Петька.- Он тут, дядя Федя. Боится, наверное.
Вспыхнул фонарик. Яркий лучик пополз по землянке и наткнулся на Гришу.