Особый приказ
Шрифт:
— Построиться! По-стро-ить-ся! — надрывался старичок. — Тише! Встаньте вдоль стены, я кому говорю! Вы не играть сюда пришли! Оставьте мешки, никто их не унесет!
Дети один за другим замолкали и вставали в ряд у стены. Кто-то, одетый попроще, смотрел на сердитого старика со страхом. «Он в синем, — подумал Ваня, разглядывая сутулую фигуру с козлиной бородой и оттопыренными ушами. — Неужели и он тоже волшебник?»
— Слушайте внимательно, — заговорил старик чуть спокойнее. — Сейчас вы будете по одному проходить в палату.
Ваня уселся на лавку и добросовестно принялся ждать. Сначала пройдут дети бояр, потом уже дворянские дети, да и в их списке он не первый. Ваня не выпускал из рук свитка: он знал, что рекомендация от волшебника гораздо важнее мешка с его пожитками. Мальчик по фамилии Бекасов, которого вызвали первым, исчез за дверью, и в коридоре повисла настороженная тишина. Через несколько минут позвали второго. Из палаты никто не вышел. Дверь закрылась со звуком, напоминавшим Умову чавканье. Дети тихо переговаривались. Крестьянские и купеческие дети сбились в кучу в одном конце коридора. Умов на них почти не смотрел. Его внимание занимала тяжелая дверь, из-за которой не доносилось ни единого звука.
Что может ждать за этой дверью? Что от него потребуют? Не колдовать же. У него нет никакого дара, но волшебник говорил, что это не помеха. Но если не колдовать — то что тогда? Ваня не знал. Он был здесь один; остальные знали не больше его и почти все точно так же нервничали. Умов глядел, как дети по одному проходят в палату и хотел только одного: чтобы поскорее уже пришла его очередь.
— Умов! Иван, Михайлов сын! — дверь отворилась, и из палаты донесся голос.
Ваня вскочил. Сделал шаг. Вспомнил, что не взял мешок. Схватил его за лямку и на негнущихся ногах пошел вперед.
В палате горел яркий свет. Волшебные огни сияли под потолком. В отличие от свечей, их свет был ровным, белым и холодным. Большую часть комнаты занимал длинный изогнутый стол. Четверо мужчин в синих кафтанах сидели по одну сторону, старик с козлиной бородой — сбоку от них. Ваня боковым зрением заметил еще одну неясную фигуру сбоку-сзади, но что-то ему подсказывало, что в ту сторону оборачиваться не надо.
— Иван Умов, Михайлов сын явился, — произнес он заученную фразу.
— Подойди ближе и дай грамотку, — сказал старик.
«…Показал хорошую смекалку, высокую грамотность и память, — читал он монотонным голосом. Ваня почувствовал, что этот человек привык зачитывать бумаги. — Таланта к магии не имеет. Присвоен разряд «Буки». Рекомендую к зачислению в крепость…»
Четверо магов слушали доклад молча и очень спокойно. У Вани было время их рассмотреть. Крупный человек с чуть раскосыми глазами и лысиной. Сухой бородач. Мужчина средних лет с крупными правильными чертами лица. Старик с совсем белыми волосами и очками на длинном носу. Все они выглядели по-разному и в то же время походили друг на друга манерой держаться. Когда старик закончил читать бумагу, маги переглянулись и зашевелились в своих креслах. Мельничные жернова пришли в движение.
— Я начну, — произнес бородач. Он вытянул руку и на его ладони затрепетал огонек. — Опиши нам, что ты видишь у меня на ладони. Как можно подробнее.
Ваня сделал шаг вперед.
— Он красный, — сказал он. — Но в нем бьется золотистая жилка.
— Еще.
По голосу мага было невозможно понять, доволен он или нет. Ваня помедлил. Он не понимал, то ли он говорит. Он продолжил чуть медленнее, подбирая слова.
— Наверное, это не очень сильное заклинание, — неуверенно сказал он. — Оно очень быстро сколдовано.
— Допустим.
Ваня подумал еще.
— У этого огонька два языка. Он волшебный. Ну, то есть, если бы я не видел, что он на руке, все равно сказал бы, что он волшебный.
— Из-за языков, не из-за цвета? — вмешался беловолосый волшебник. Он прищурил глаза и подался вперед так, что Умову показалось: сейчас клюнет своим длинным острым носом.
— А я читал в книжках, что можно делать красный огонь и без волшебства, — сердито сказал Ваня и, чуть подумав, добавил, — господин волшебник.
— Хорошо, — кивнул старик. — Продолжай, юноша.
— Еще… — Ваня задумался, на этот раз основательно. — А еще этот огонь холодный!
— Почему? — вмешался сидевший с краю волшебник, сощурив свои раскосые глаза.
— Он не жжет руку, — пожал плечами Умов.
— Это все? — сказал четвертый волшебник, единственный, не проронивший ни слова до этого момента. — Раз ты читал книги, то ты должен знать или догадываться, что волшебный огонь чаще всего действительно сжигает. Но теплозащита может справиться с таким огоньком. Почему этот огонь действительно холодный?
Ваня помолчал. Он посмотрел на потолок, где плавали белоснежные шарики. Потом посмотрел на руку мага, в которой дрожал огонек, похожий на пламя свечи. Свечи?
— Он не греет, господин волшебник, — Ваня шумно выдохнул. — Был бы он теплым, он бы грел, как свечка. Защиты в воздухе не видно, ничто не мешает ему греть. А он не греет. Не греет же.
— Неплохо, — маги переглянулись.
— Пожалуй, юноша показал хорошую наблюдательность, — сказал старик. — Продолжаем или нас устроит?
— Устроит, я думаю, — сказал бородач.
«Это все? — подумал Умов. — Я подошел?» Страх, что ему придется возвращаться домой ни с чем, отпустил его. Ваня чуть расслабился и в этот же момент четвертый волшебник спросил его скороговоркой:
— Зачем же ты пришел сюда, если у тебя нет дара? Почему ты хочешь стать магом?
Ваня покраснел. Он не ожидал такого вопроса. Он даже не мог внятно на него ответить. Слово «хочу» не являлось подходящим ответом, он это понимал.
— Я… — он замолк под спокойными, холодными взглядами магов. — Я видел магию…