Останься со мной
Шрифт:
— Я пыталась покончить с собой, — у меня вырвался тихий смешок, — уже пару раз. Не потому, что я ненавижу себя или свою жизнь, а потому, что не могу ненавидеть. На самом деле, я вообще ничего не чувствую. — Олли поерзал на стуле, прежде чем поднести пальцы к подбородку, поэтому я продолжила: — Я подумала, что, может быть, в последний момент я смогу включить мысленный переключатель и позаботиться о том, чтобы остановить себя, но этого так и не произошло. Оба раза меня находил мой отец, и, если бы он не решил вернуться пораньше, меня бы здесь не было.
Мое внимание
— Я не способна чувствовать или проявлять эмоции — вообще. Доктор Конвей перечислила несколько расстройств, которые на данный момент я не смогу вспомнить, но в целом, меня вполне можно считать мертвой. Я неизлечима и безнадежна.
В комнате стало тихо. «Как если бы можно было прислушаться и услышать отчетливый звук открывающейся банки Coca-Cola где-нибудь в Техасе. А если закрыть глаза, то услышать тихий вздох облегчения после первого глотка». Настолько было тихо.
— Спасибо, Мия, — сказал Арти, возвращая меня обратно в эту комнату.
— Она несерьёзно. — Олли недоверчиво рассмеялся и повернул голову в сторону Арти. — И вы купились на эту чушь, да?
— Безопасная среда, Оливер, — настоял Арти, подчеркивая это. — У Мии, — он указал на меня, — нет связи с эмоциями, и если она не сможет преодолеть свои барьеры, вероятно, наступит время, когда уже будет слишком поздно.
Олли снова повернулся ко мне. Он прищурился, словно пытался проникнуть сквозь ложь, и добраться до правды. Но она уже была ним, он просто не смог ее принять. Он дёргал коленом, но я оставалась спокойной, хотя и не могла понять, почему это произвело на него такое физическое влияние.
Бриа рассмеялась.
— Итак, позвольте мне прояснить ситуацию. Она здесь, потому что ей наплевать на других людей? Не похоже, что так было в ту ночь…
«Спасибо, что обратила на это внимание, Бриа».
Попытки защитить себя словами, могли бы привести ко многому, ведь рот был создан не для того, чтобы использовать его как оружие, и не все сражения приводили к битвам. Но я не собиралась позволять её словам засесть в головах других людей — в голове Олли.
Откинувшись на спинку стула, я скрестила руки на груди и поменялась с ней ролями.
— Хватит обо мне, Арти. Почему бы мне не узнать больше об этой группе? Давай начнем с Бриа.
Бриа одновременно скрестила ноги и руки, подражая моим действиям, «вытаскивая меч», готовясь к битве. После одобрительного кивка Арти, ее раздражающий голос эхом отозвался в темной комнате.
— Что ты хочешь знать?
— Подожди, дай угадаю, — я поднесла два пальца к подбородку. — Драки в школе, мелкие кражи, ты попала под влияние плохой компании… Тебе нравится угождать людям. Ты просто не знаешь, как сказать «нет» или принять «нет» за ответ.
— Именно! — выпалил Джейк и хлопнул в ладоши. Арти поднял ладонь, чтобы успокоить гудящую от моего комментария комнату. — Я же говорил тебе, что у нее есть кое-какие таланты, — прошептал Джейк Олли, толкая его в руку.
— Ты ни хрена не знаешь! — Бриа встала, ее бледные и тонкие
— Хорошо, давайте успокоимся, — сказал Арти, подняв обе руки в воздух, его успокаивающий баритон был громче, чем болтовня среди группы. Бриа в конце концов послушалась, прежде чем Арти продолжил: — Айзек, ты молчалив сегодня. Почему бы тебе не рассказать нам, что только что произошло?
Бриа выдохнула, надув щеки, а я подняла бровь, ожидая ответа Айзека. Тот сидел рядом с Арти, его взгляд метнулся к Олли, затем снова на меня.
— Это способ Мии манипулировать своим окружением. Судя по всему, у нее есть склонности к социопатии. Она получает удовольствие от этого дерьма. «Скажи мне что-нибудь, чего я еще не знаю».
После пары секунд и вздохов, Арти взглянул на меня.
— Как видите, — он указал ладонью в моем направлении. — Ничего. Бриа бы уже ушла после такого замечания, но поскольку Мия такая отстраненная, ничто не может ее задеть или сломить.
«Потому что я уже сломлена».
— Может ли Мия быть нежной? — спросил Олли, застав всех, включая меня, врасплох.
Арти посмотрел на меня, ожидая, что я отвечу на его вопрос.
— Только под воздействием алкоголя, — сказала я. — Но даже в этом случае это никогда не будет по-настоящему. Мной двигает только похоть и кайф. Как только побочные эффекты проходят, я возвращаюсь к неспособности любить или поддерживать какую-либо форму личной привязанности. — Я указала на себя и одними губами произнесла: — Безнадежное дело, — Олли прищурился. — Все это ничего не значило, — добавила я, и в тот момент, когда слова покинули меня, медленная жгучая боль шевельнулась в моей груди. Я быстро проглотила горечь, оставшуюся на языке, и провела потной ладонью по джинсам.
Воздух вокруг меня стал тяжелым, удушливым, и Олли наклонился ко мне. Он оперся локтями о колени и убрал руки с подбородка.
— Я тебе не верю, — сказал он с другого конца круга, его тон был низким и равномерным.
Мне удалось пожать плечами, несмотря на внезапное смятение, появившееся во мне, в то время как он слегка покачал головой из стороны в сторону.
— Значит, Мия — социопатка? — спросил Джейк, снимая напряжение.
Я осмотрела круг, и все либо глазели на меня, либо на Олли и Арти, продолжая молчать.
— Она соответствует по двум пунктам, связанным с этим термином, но социопатка ли она? — взгляд Арти встретился с моими, и я ждала его ответа, как и все остальные. — Нет, я так не думаю. Она не всегда была такой.
Но я не могла вспомнить, чтобы я была какой-то другой. Он не имел права говорить такие вещи. Слова о том, что я не всегда была такой, давали мне веру в то, что где-то скрывается слабый проблеск надежды, а надежда была обманчивой. Она тонкой нитью висела над моей головой, пока я падала в темноту. Я не могла увидеть или почувствовать её, так что лучшем решением стало притвориться, что её и нет вовсе.