Остров проклятых

Лихэйн Деннис

Тедди уже собирался продолжать, когда подал голос Коули, сидевший рядом с больничной сестрой:

— Господа, вы не представитесь? Не все мои коллеги с вами знакомы.

Тедди встал во весь рост.

— Федеральный судебный пристав Эдвард Дэниелс. А это мой партнер, федеральный судебный пристав Чарльз Ауле.

Чак помахал присутствующим и снова убрал руку в карман. А Тедди продолжил:

— Макферсон, вы с вашими людьми прочесали остров.

— Так точно.

— И что вы нашли?

Макферсон

распрямился на стуле.

— Ничего, что указывало бы на женщину в бегах. Ни оторванного лоскутка, ни отпечатков ног, ни примятой травы. Течение вчера было сильное из-за мощного прилива, поэтому о заплыве говорить не приходится.

— Она могла попытаться.

Это подала голос медсестра Керри Марино, худенькая, с копной рыжих волос, которые она распустила при своем появлении, вытащив шпильку у самого загривка. Она положила белую шапочку на колени и пальцами обеих рук лениво расчесывала гриву, что можно было бы принять за жест усталости, но, судя по реакции мужчин, исподволь бросавших на нее взгляды, сигнал, который она посылала, означал приглашение в постель.

— Что вы сказали? — переспросил Макферсон.

Расчесывание прекратилось, и обе руки упали на колени.

— Может, она попыталась отправиться вплавь и утонула?

— Тогда бы ее уже выбросило волной на берег. — Коули зевнул в кулак. — Вон какой прилив.

Марино подняла руку, словно собираясь попросить у всех прощения, но сказала другое:

— Я подумала, что это заслуживает внимания.

— Спасибо, — сказал Коули. — Пристав, пожалуйста, задавайте свои вопросы. У всех позади долгий трудовой день.

Тедди оглянулся на Чака, и тот ответил выразительным взглядом. Пропавшая пациентка, известная своими насильственными действиями, разгуливает на свободе, а все думают только о том, чтобы поскорей завалиться спать.

— Мистер Гантон сообщил нам, что в полночь он заглянул к мисс Соландо и не обнаружил ее у себя. Замки на оконной решетке и на двери остались нетронутыми. Мистер Гантон, прошлой ночью между десятью и двенадцатью ваше наблюдение за коридором на третьем этаже ни разу не прерывалось?

Несколько голов повернулось в сторону Гантона, и Тедди несколько смутился; в насмешливых взглядах читалось: и этот учителишка задает вопросы лучшему ученику класса!

Гантон отвечал, разглядывая собственные колени:

— Только когда я заглянул к ней и не застал в палате.

— То есть секунд тридцать.

— Если не пятнадцать. — Он поднял глаза на Тедди. — Комнатка-то крошечная.

— А в остальном?

— А в остальном… В десять всех заперли. Она была последней. Я сидел на посту, возле лестницы, и за два часа никто не проходил.

— И вы ни разу не отлучались?

— Нет, сэр.

— За чашкой кофе, например?

Гантон помотал головой.

— Вот что, ребята, — сказал Чак, отрываясь от балки. — Давайте пофантазируем. Допустим… это не более чем предположение и ничего личного, мистер Гантон… допустим, каким-то образом мисс Соландо прошмыгнула по потолку…

Раздались смешки.

— …и оказалась на лестнице, ведущей на второй этаж. Мимо кого ей пришлось бы пройти?

Санитар-альбинос с крашеными оранжевыми волосами поднял руку.

— Вас зовут?.. — спросил Тедди.

— Глен. Глен Майга.

— О'кей, Глен. Вы были на посту всю ночь?

— Ну да.

— Глен, — с напором сказал Тедди.

— Чё? — Санитар оторвал взгляд от ногтя, из-под которого он выковыривал грязь.

— Как на духу?

Глен посмотрел на Коули, потом снова на пристава.

— Всю ночь.

— Глен, я жду.

Под пристальным взглядом Тедди у санитара расширились зрачки, и наконец он из себя выдавил:

— В туалет разок сходил.

Коули всем телом подался вперед:

— Кто вас заменил?

— Я только отлить, сэр. По-быстрому. Извиняюсь.

— И долго вы отсутствовали? — спросил Тедди.

Глен повел плечами:

— Минуту. Не больше.

— Минуту. Вы уверены?

— Я же не верблюд.

— Не спорю.

— Зашел-вышел.

— Вы нарушили протокол, — снова вмешался Коули. — Господи.

— Да, сэр. Я…

— Сколько было на часах? — спросил Тедди.

— Одиннадцать тридцать. Около того. — Страх Глена перед главврачом перерастал в неприязнь к Тедди. Еще пара вопросов, и дело кончится откровенной враждебностью.

— Спасибо, Глен. — Кивком головы Тедди дал понять партнеру, что пришла его очередь.

— В одиннадцать тридцать или около того игра в покер была в разгаре? — вступил Чак.

Несколько голов повернулись друг к другу, потом к Чаку, потом какой-то негр кивнул, а за ним закивали и остальные.

— Кто еще играл в карты в это время?

Четыре негра и один белый подняли руки.

Чак сосредоточился на самом активном, на том, который первым кивнул и первым поднял руку. Такой сбитый толстячок, чья бритая голова сияла в лучах света.

— Имя?

— Трей, сэр. Трей Вашингтон.

— Где вы все сидели, Трей?

Толстячок ткнул пальцем в пол:

— Примерно здесь. В центре комнаты. Лестница была прямо перед нами. И обе двери, передняя и задняя, просматривались.

Чак встал рядом, чтобы удостовериться, хорошо ли видны обе двери и лестница.

— Да, все видно.

Трей понизил голос:

— Сэр, вы вот всё про пациентов. А врачи, сестры? Они нас недолюбливают. Вот в карты играть не дают. Ежели кто идет, то сразу хватайся за швабру.