Остров Серых Волков
Шрифт:
— Не бранись, — требует мужчина.
— Простите.
Он качает головой.
— Ты выглядишь юным, но… У тебя есть с собой паспорт?
У меня даже в мыслях не было поискать паспорт… Больше доказательств, что я был либо рожден глупцом, либо это постучалось в мою голову, когда оттуда выбили память.
Я роюсь в карманах. Везде пусто.
Мои плечи опускаются.
— Давай, — говорит мужчина, запрыгивая в лодку, будто бы он ребенок или что-то вроде того. Ловко и быстро. Я следую за ним. Больше я ничего не могу сделать. — Мы прокатим
Я закрываю глаза, пока он заводит лодку. Внутри мои веки краснеют от солнца.
Кто я?
Кто я?
Кто я?
— Безымянный мальчик, — зовёт меня он. Я открываю глаза навстречу солёному морскому бризу. Брызги воды попадают на мои щёки, когда лодка набирает скорость.
— Я же не представился. На раскопках я мистер Роллинз, но можешь называть меня Бишоп.
ГЛАВА 5: РУБИ
Особняк Торнов находится на некотором расстоянии, покрытом зеленью, от больших, более современных домов на улице. Обветрившийся камень придает дому грубоватый вид, но площадка с перильцами на крыше поднимает его статус, словно бы Торнам нужен ещё один способ возвышаться над нами всеми.
Властная позиция Торнов в прошлом была связана не только с умственными способностями, как в случае Эллиота, но и с очень старым ботинком. Гарри Торн, который услышал зов острова в Калифорнии, провел пять долгих лет, копаясь в яме, когда её стены извергли изношенный кожаный ботинок. Это был 1876 год, и, хотя с тех пор ни один из Торнов не обнаружил никаких артефактов, им нравится думать, что они могут это сделать.
Я следую по дорожке, огибающей окрестности дома. С соединяющей каменной стеной, осыпающейся вдоль скалистого утеса и по берегу, особняк Торнов кажется слитым с пляжем, будто бы сам дом пытается приблизиться к острову.
Эллиот подходит к двери менее чем через минуту после моего звонка. Его темные волосы в беспорядочном состоянии, более длинная верхняя часть их почти что стоит на кончиках. Он проводит по ним рукой.
— Я волновался, что ты не придёшь.
— Я здесь, — говорю я, но я едва ли собиралась. Вчера вечером подумала о нашем партнёрстве с десяток раз, мои мысли метались туда-сюда, как девушка, выщипывающая лепестки цветка.
Он может мне помочь.
Он не может мне помочь.
Он может мне помочь…
И так я и решила. Насколько хочу, чтобы это приключение было для меня и Сейди, для меня, чтобы возместить наконец-то всё то, что я сделала, настолько мне нужна помощь.
— Эллиот, кто это… О, привет.
Миссис Торн — гигантская женщина, почти на голову выше моих пяти футов и восьми дюймов (~ 176 см.). Её улыбка, тёплая и сентиментальная, та же самая улыбка, которую она носит каждый день, с тех пор как отец Эллиота приставил тот пистолет ему в лицо. Она протягивает ему костлявую руку, но он бросает ей взгляд, и она отдёргивает её обратно.
Эллиот проходит мимо матери.
— Пошли, Руби.
Я смотрю на расстояние между матерью и сыном. Напряжение в фойе столь же тяжёлое, как огромный человек.
— Приятно познакомиться, — с улыбкой говорю я миссис Торн.
Она кивает и поспешно уходит.
Эллиот весь сосредоточен в своих жёстких плечах и тишине, когда мы поднимаемся наверх в его комнату. Тяжелый ботинок пинает белое дерево, и дверь распахивается. Он прислоняется к стене и встряхивает полки.
Я первой замечаю Чарли, почти что слишком поздно. Мой ботинок почти что наступает на тот участок пола, где лежит его долговязое искривлённое тело, словно начерченный мелом контур мертвого мальчика. Ангельский, каким всегда предстаёт Чарльз Ким.
Эллиот пинает его в бок.
— Хватит притворяться мёртвым, — говорит он. — Это бесит.
Заклятие рушится, когда глаза Чарли открываются, и его лицо приобретает знакомый облик. Быстрым движением он вскакивает — он всегда прыгает — над вещами, на вещи, с вещей — только для того, чтобы броситься на кресло, где он усаживается, как смятый лист бумаги.
Эллиот берёт единственный доступный стул, который он ударяет, прежде чем стукнуть ногами по столу. Я смиряюсь с тем, что мне придется сидеть на кровати, на которой Гейб Нэш задрапировал себя в покрывало, словно муза в ожидании, когда ее нарисуют, в компании парней, чтобы мы могли заняться делом.
— Ты принесла её? — спрашивает Эллиот.
Мои челюсти сжимаются. У меня есть ощущение, что наша команда по поиску сокровища удвоилась.
— Я думала, что мы поговорим о…, - мои глаза расширяются, — ты знаешь, о чём.
— О сокровище? Да. Они часть команды.
— Команды, Эллиот? — я глубоко вздыхаю. — Ты руководил моей миссией.
— Нет, я пригласил друзей.
Именно в такие моменты, я хочу, чтобы Сейди была здесь, чтобы спасти меня.
Ногти на пальцах врезаются в ладони. Мой голос спокоен, как море перед бурей, но внутри я ветер, который разгоняет воду и заставляет взрослых мужчин утонуть.
— Пригласив своих друзей, ты украл руководство этой миссией. Ты своровал лидерство.
— Согласен, — он поворачивается к парням. — Руби за главного.
— Круто, — говорит Чарли.
— Круто, — поддерживает Гейб.
Я издаю низкий стон. Это всё, чего я не хочу. Сейди никогда не указывала, что я должна сделать это в одиночку, но не думаю, что она поддержала бы мысль, что эти парни найдут её сокровище.
Ещё одна ложь.
— Хорошо, — говорю я, потому что знаю свою сестру-близнеца лучше, чем себя, а Сейди никогда бы не отказалась от путешествия с тремя симпатичными парнями. Их глаза приклеились к моим пальцам, когда я расстегиваю молнию на сумке и достаю книгу. Матрас качается, когда Гейб пододвигается ближе и смотрит через моё плечо на потрёпанный роман. Я листаю до последней страницы. Провожу пальцами по простым словам, которые приведут меня к сокровищу.