Освобождение
Шрифт:
Усмехнувшись, я качаю головой.
— Все в порядке.
Его бабушка, прихрамывая, возвращается в дом, а парень снова начинает подметать тротуар перед чем-то напоминающим семейный магазинчик.
Не сводя с него глаз, я делаю еще одну затяжку. Довольно симпатичный парень, с загорелой кожей, светлыми глазами и темными волосами — чтобы привлечь к себе внимание ему уж точно не нужно домогаться незнакомок.
Закончив, он плюхается на обочину тротуара под моим балконом и закуривает сигарету.
— Вы здесь по делу или развлечься? —
— Я не собираюсь на это отвечать, — говорю я, глядя на манящую меня закусочную, расположенную на другой стороне улицы.
— Я имел в виду вовсе не это. Я только хотел спросить... что Вас сюда привело?
Пожав плечами, я стряхиваю пепел в оставленный мною ранее пластиковый стаканчик.
— Просто проездом. Эй, — говорю я, кивнув в сторону закусочной. — Там хорошая еда?
— Если Вам нравится фастфудовское дерьмо. Моя abuela делает лучшие в квартале пироги и тамале.
Наклонившись вперед, я смотрю на разложенные на тротуаре корзины с фруктами и замечаю на окне вывеску, которая гласит: «Las mejores tortas y flautas de tu ciudad».(«Лучшие пироги и флаутас в вашем городе» (Исп.). Флаутас — блюдо мексиканской кухни, представляющие собой блинчики-тортильи с острой начинкой — Прим. пер.)
— Класс. Я зайду, — бросив окурок в стаканчик, я вращаю его в небольшом количестве воды, пока он не затухает. — Ну, расскажи о себе. Ты на нее работаешь?
— Какое-то время. Пока не уеду в муниципальный колледж.
— В колледж? Серьезно?
Он бросает на меня взгляд, преисполненный такого презрения, что я тут же жалею о своем неосторожном комментарии.
— Извини, я просто подумала…
— Что я — головорез. Туннельная крыса? — он делает еще одну затяжку. — Мой старший брат пошел этим путем. У него ничего не вышло. Вот почему я здесь работаю. Я уеду из этого города. Чтобы чего-то добиться.
— Это замечательно. Я не имела в виду... Думаю, это потрясающе. А что ты будешь изучать?
— Сельское хозяйство. Может, бизнес. Мои бабушка с дедушкой открыли это место, одну из немногих забегаловок, когда моя мама была еще ребенком. С тех пор она здесь.
— У тебя план получше, чем у меня. Придерживайся его, — потерев руки, я улыбаюсь. — Меня зовут... Айви.
Остатки сомнений быстро рассеиваются с пониманием того, что, раз этот парень собирается поступать в колледж, то, скорее всего, не крутится вокруг криминальных авторитетов.
— Меня Серхио.
— Приятно познакомиться, Серхио. Видишь. Разве так не намного приятнее, чем «Эй, как тебя зовут, Детка?»?
Прыснув от смеха, он качает головой.
— Я стараюсь.
— Ну, старайся получше. Me gusta que me traten como a una dama. Мне нравится, когда со мной обращаются как с леди. Вообще, я не очень хорошо говорю по-испански.
Серджио улыбается и кивает.
— Не сочтите за неуважение.
30.
Дэймон
Прошел целый час, а в исповедальню так никто и не зашел, но это меня не очень беспокоит. Я здесь не ради прихода, а, чтобы найти убийцу, безжалостного душегуба, который, несмотря на все уверения отца Хавьера, повинен в неописуемых зверствах. Включая убийство моей семьи.
Я думал, что церковь станет хорошим прикрытием и поможет мне залечь на дно, но есть что-то странное в том, как беспризорные дети, или pajaros, как назвал их Хавьер, относятся к этому месту.
Будто защищают его от посторонних.
Почему?
Полагаю, что единственный способ узнать правду — это спросить, и для этого мне придется к ним приблизиться, а значит оказаться от них на расстоянии распыления аэрозольной краски.
Тяжело вздохнув, я выхожу из исповедальни. Хотя благодаря этому мне представилась хорошая возможность посидеть и поразмышлять (что мне всегда нравилось), больше нет смысла тратить на это время. Когда я выхожу из душной кабинки, меня встречает около дюжины склоненных голов. Прихожане стоят на коленях у своих скамеечек, но ни один из них не потрудился поднять на меня глаза.
В стороне от алтаря стоит Хавьер и разговаривает с пожилой женщиной. Улыбнувшись, он целует ее в голову, а затем ведет к исповедальне.
Я делаю шаг к кабинке, но Хавьер кладет руку мне на плечо.
— Дэймон, я сам ее исповедую.
Расправив плечи, я смотрю вслед вошедшей в исповедальню женщины.
— Конечно.
— Я знаю, что у тебя выдался непростой день. Может, хочешь немного отдохнуть перед завтрашней службой?
— Пожалуй, это разумно.
— Спокойной ночи, Дэймон.
Похлопав меня по плечу, он исчезает в кабинке. Из чистого любопытства я задерживаюсь и вижу, как через пару минут женщина выходит, а за ней входит другая. Некоторые из прихожан отрываются от молитвы, словно отслеживая свою очередь.
Покачав головой, я возвращаюсь в ризницу, чтобы снять свое облачение, и через заднюю дверь выхожу к своей размалёванной граффити машине. Мне придется погуглить, как эффективно удалить с нее аэрозольную краску, не испортив при этом само покрытие.
Высоко в небе светит Луна. Здесь, среди открытых просторов и вдали от городских огней звезды сияют особенно ярко. Обойдя церковь, я иду к дому приходского священника, но тут что-то сильно бьет меня в спину и толкает вперед. Я падаю на асфальт, раздирая в кровь ладони. Не успеваю я повернуться лицом к нападавшему, как сзади на меня обрушивается новый удар.