Освобождение
Шрифт:
Ко мне подходит Айви, но я по-прежнему не поднимаю на нее глаз.
— Он… Это он...
— Да.
Незнакомец откашливается, отчего виски стекает по его рубашке. Он еще не пришел в себя, чтобы понять, что сегодня ночью он умрет, а потому просто стонет и мотает головой, шурша гравием.
Встав на ноги, я хватаю его за руку и тащу по гравию к краю крыши.
— Дэймон, что ты делаешь? — до меня доносится тихий голос Айви, почти что шепот.
— Возвращайся к себе.
— Подожди. Я позвоню в полицию. Я
Я наконец поворачиваюсь к ней лицом и вглядываюсь ей в глаза, пытаясь понять, верит ли она вообще, что от полиции будет хоть какая-то польза. После всех ее неудачных попыток избавиться от Кэлвина, она, вне всякого сомнения, утратила последнюю веру в стражей правопорядка.
— Я просто не хочу, чтобы это привело их к тебе. Просто оставь его, и мы уедем. Сбежим отсюда. Из этого города.
— Они охотятся за тобой, Айви. Тот, на кого работал Кэлвин, теперь охотится за тобой.
Ее взгляд на мгновение опускается на незнакомца.
— Это он тебе сказал?
— Они работают на одного и того же человека. Он связан с картелями.
— Кто?
Будет лучше, если она не узнает. Судя по слухам, расспросы о нем могут плохо для нее кончиться.
— Бери все деньги, какие у тебя есть. Убирайся отсюда. Не говори мне, куда ты едешь. Никому не говори, куда идешь.
Широко распахнув глаза, она вскидывает руки и качает головой.
— Тпру. Подожди. Дэймон, о чем ты говоришь? Ты хочешь, чтобы я просто встала и ушла? Без тебя?
— Да. И не говори мне, куда.
— У меня есть работа. Квартира. Жизнь, — ее руки взлетают к бедрам. — Частью которой ты, как я думала, хочешь стать, но, если нет — ничего страшного. В любом случае, я не могу просто встать и уйти.
— У тебя нет выбора. Если ты останешься, то умрешь. Эти картели не шутят. Какие бы связи ни были у Кэлвина, они давали тебе некоторую неприкосновенность, но теперь, когда он мертв, ты должна уехать.
— А как же ты?
— Я тоже здесь не останусь.
Очередной стон предупреждает меня о том, что незнакомец постепенно приходит в себя, и я снова бью его кулаком в лицо, чтобы он замолчал. Снова взглянув на Айви, я вижу, что у нее в глазах стоят слезы, руки скрещены на груди, а значит, она будет упрямо стремиться оспорить мое решение.
— Дэймон, я никуда не поеду. Прости меня за Филиппа. Это моя вина, и я беру на себя всю ответственность за то, что с ним случилось. Мне не следовало идти к Кэлвину в тот вечер. Но ты... сейчас ты ведешь себя неразумно. Ты принимаешь быстрые решения, и это до смерти меня пугает.
Шагнув к ней, я замечаю, как она отступает назад. Потянувшись к ней, я хватаю ее за руки, и Айви замирает, отводя от меня взгляд.
— В том, что случилось с Филиппом, нет твоей вины. Они охотятся за тобой, независимо от Филиппа.
Наконец, Айви поднимает
— Ты собираешься его разыскать, так ведь? Разыскать человека, на которого работал Кэлвин.
— Он не знает, что я жив. Но как только он это обнаружит, я стану покойником, как и все остальные.
— Возьми меня с собой.
— Нет. Тебе нужно найти безопасное место и на некоторое время залечь на дно.
— Единственное безопасное место, которое я знаю, — это ты.
— Уже нет, Айви.
— Ну, я не уеду.
— У тебя больше нет выбора.
Не сводя с нее глаз, я пячусь к лежащему без сознания мужчине. Я подтаскиваю его к краю крыши и сбрасываю вниз.
Даже не вскрикнув, он ударяется о цемент, и из его треснувшего черепа растекается лужа крови, однако, судя по раздавшемуся у меня за спиной вздоху, Айви сейчас на грани нервного срыва.
Повернувшись к ней, я вижу, как она заслоняет дрожащими руками свое ошарашенное лицо.
— Теперь это место преступления. Скоро сюда набегут копы. Тебе нужно уходить.
Выражение ее лица, нахмуренные брови — нечто среднее между замешательством и беспокойством.
— Что ты наделал?
— То, что и должен был сделать, чтобы выиграть тебе немного времени. Если он еще не вернулся к своему боссу, тот, с кем он связан, в конце концов тоже здесь появится.
В три больших шага я преодолеваю разлепляющее нас пространство и, стоя перед ней, замечаю мертвенную бледность ее лица. Я хватаю ее за плечи, и мне хочется как следует встряхнуть эту женщину, чтобы она поняла всю серьезность ситуации. Что все услышанное мною об этом человеке, приведёт ее прямиком в лапы смирительной рубашки.
— Ты мне не безразлична. И я не позволю, чтобы человек, который мне не безразличен снова оказался в гробу.
Уставившись пустым взглядом в стоящую позади меня стену, Айви пожимает плечами.
— Куда же мне идти?
— Это тебе решать.
— Не имеет значения, куда я пойду. Они все равно меня найдут. Так ведь?
— Айви, ты хотела поехать во Францию. Поезжай. Убирайся отсюда как можно дальше.
— Ты просишь меня все бросить. Оставить все, что для меня что-то значит.
— Знаю, что это нелегко. Но да.
— У меня даже не хватит денег, чтобы туда добраться. Я буду жить на улице!
— Ты справишься. Время на исходе.
Я тащу Айви за собой вниз по лестнице прямо к ее квартире. Дрожащими руками она вставляет ключ в замок и открывает дверь. Оказавшись внутри, я иду к ее гардеробной и, схватив с полки чемодан, бросаю его на кровать. Срывая с вешалок одежду, я набиваю чемодан всем, что она может унести, а Айви снимает прикрепленные к пробковой доске фотографии ее бабушки и еще каких-то незнакомых мне людей. Из ящика стола она достает банку с деньгами и бросает ее на кровать.