От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры
Шрифт:
В результате первых наших рекогносцировок восточного побережья Каспия были получены интересные научные результаты. Так было установлено, что данная местность богата гранитом, известняком и гипсом, а также нефтью, каменным углем и солью.
Обосновавшись на каспийском берегу, Столетов решил действовать дальше и написал письмо туркестанскому генерал-губернатору Кауфману, в котором предложил осенью 1871 года организовать совместный поход на Хиву, а там подумать и об индийских границах. Главная роль в Хивинском походе должна была принадлежать туркестанским войскам, отряд Столетова наносил бы вспомогательный удар. Кауфману, разумеется, эта идея
– Неужели англичанам так дорога эта Хива, что они станут из-за нее драться с нами? – удивился поначалу император.
– Ваше величество, англичане будут драться не за Хиву, а за Индию, полагая, что наше наступление – это продвижение к индийским границам! – ответил Горчаков.
– А вы попробуйте заверить их в обратном! – подмигнул Александр.
– Это просто невозможно! – не отреагировал на подмигивание Горчаков. – В Лондоне сидят не идиоты, а профессионалы. Поверьте, диверсия, задуманная Милютиным и Столетовым, – авантюра, которая не только преждевременна, но и опасна.
– Что ж, возможно, вы и правы, – погладил сивые бакенбарды Александр II. – Отложим сие мероприятие до лучших времен.
Надо сказать, что основания у Горчакова для опасений были. Он хорошо помнил, как уезжающий из столицы Столетов, без обиняков заявил ему:
– Как вы понимаете, я не намерен засиживаться на каспийских пляжах, а планирую двинуться на Герат, будучи уверенным, что вся Индия тогда будет в огне!
Поэтому, от греха подальше, с подачи Горчакова, Столетова наградили орденом Владимира 3-й степени и срочно отозвали в Петербург. Вместо него командиром Красноводского отряда был назначен менее амбициозный подполковник Генерального штаба Маркозов.
Приняв в министерстве разобиженного Столетова, Милютин дружески похлопал его по плечу:
– Ты, Николай Григорьевич, не печалься. Обещаю, что первое интересное дело в Азии будет твоим, а пока немного передохни! Поверь, долго бездельничать не придется!
Так как в России существовало правило служебного ценза, согласно которому офицер, прежде чем занять генеральскую должность, должен был обязательно откомандовать полком, Столетов был назначен командиром Уральского пехотного полка. Уже через год, на смотре в присутствии императора, Уральский полк получил наивысшую оценку. Александр II, вызвав командира, объявил ему благодарность. Присутствовавший при этом военный министр, отозвав Столетова в сторону, спросил его мнение о реалистичности плана Кауфмана на Хиву и возможных политических последствиях.
– Считаю, что Хиву мы усмирим легко. А после нам следует завязать дружбу с эмиром Афганистана. Шир-Али тяготится англичанами, которые лезут в его дела, и был бы рад найти покровительство России.
– Но это вряд ли понравится англичанам, – в раздумье ударил носком сапога по нескошенному одуванчику министр и, глядя, как разлетаются тычинки, добавил: – Видя наши успехи в Средней Азии, англичане опасаются за свои границы и вряд ли предоставят нам вполне свободный доступ в Хорасан, Белуджистан и Афганистан.
– Поэтому надо торопиться и немедленно снарядить посольство для переговоров в Кабул. Промедление может привести к печальным последствиям! – четко отрапортовал на это Столетов.
– Пожалуй, ты, Николай Григорьевич, прав, – покачал головой Милютин. – На ближайшем докладе я доложу твои соображения государю, а заодно проконсультируюсь у Горчакова.
Вспомним, что на переговорах с Англией в 1869 году по определению границ зон влияния в Средней Азии камнем преткновения встал именно вопрос определения границ Афганистана. Тогда Горчаков и его министерство, опираясь на сведения, собранные Кауфманом, доказывали, что северной границей Афганистана следует считать реку Амударью от слияния ее с рекой Кушкой до переправы Ходжа-Соля. Поэтому две области, расположенные к северо-востоку, Вахан и Бадахшан, Россия не желала признавать территорией Афганистана. Англия, наоборот, имея свой интерес, настаивала на включение Вахана и Бадахшана во владения афганского эмира.
Теперь же, чтобы устранить возможное политическое противодействие Англии и развязать себе руки в отношении Хивы, Александр II решил уступить англичанам. В январе 1873 года Горчаков отправил Бруннову депешу с уведомлением английскому правительству о том, что Россия признает принадлежность Вахана и Бадахшана афганскому эмиру, а также самостоятельность Афганистана во внутренних и внешних делах.
Ход, сделанный Россией, был красив и своевременен. Неожиданно получив столь щедрый подарок, Англия уже не могла устраивать политический скандал из-за Хивы. Что касается эмира Афганистана, то, заполучив на дармовщинку две богатые провинции, он высоко оценил бескорыстие России, проникнувшись особой признательностью к генерал-губернатору Туркестана Кауфману, которого считал главным дарителем. Как показало время, в той ситуации политический ход Александра II и Горчакова был единственно верным.
Глава четвертая
Надо сказать, что с конца 60-х годов XIX века в Большой Игре Россия все чаще оказывалась на шаг впереди Англии. В Лондоне и Калькутте скрежетали зубами, но ничего не могли поделать. Чего только стоило более чем своевременное учреждение Туркестанского генерал-губернаторства, которое позволило создать мощную государственную структуру вблизи английских владений и отнять у англичан последнюю надежду на захват Средней Азии. Правда, у Лондона некоторое время еще оставалась призрачная надежда на захват юго-восточного побережья Каспия. Данная территория не имела единого правителя, принадлежала нескольким полукочевым племенам, и контроль над ней мог стать решающим на данном этапе Большой игры. Но высадка Красноводского отряда полковника Столетова отняла у англичан и эту возможность!
В те дни премьер-министр Дизраэли докладывал королеве Виктории:
– Русские должны быть выдавлены нашими войсками из Средней Азии и сброшены в Каспийское море!
– Я не против, – жеманно пожимала плечами королева. – Действуйте, как считаете нужным!
Но сочинять планы всегда проще, чем воплощать их в жизнь. К открытой войне с Россией Англия была не готова, а мелкие провокации большого успеха не приносили. Не удалось англичанам вовлечь в очередную войну с Россией и Персию, на что так рассчитывали в Лондоне.
Интересно, что в это же время в российское посольство в Лондоне тайно обратились лидеры ирландских националистов с предложением создать в составе русской армии бригаду ирландских добровольцев, готовых воевать против англичан в Азии. Предложение по дипломатическим причинам было отвергнуто и сейчас вспоминается историками как некий казус. А, честно говоря, было бы любопытно увидеть ирландскую бригаду под русским флагом в предгорьях Гиндукуша!
Потерпев поражение в политической партии вокруг Каспия, 30 октября 1869 года Лондон обратится к Петербургу с идеей «сердечного согласия» (entente cordiale), прообраза будущей Антанты, о сферах влияния двух империй. Но эти переговоры должного понимания у нас не нашли и растянулись на долгие годы.