От Калуги до Берлина
Шрифт:
– Но не бывать этому, пусть не мечтает немец, – сказал Василий, перебивая меня. – Они уже показали своё истинное лицо. Я лучше пулю в лоб пущу, чем попасть им в лапы.
– Не спеши пускать в себя пулю, брат. Если каждый начнёт пускать пулю, кто врага будет гнать?
– Да вы меня не поняли. Я просто хотел сказать, что живым никогда не сдамся.
– Понятно, а пока нам надо воевать и воевать. Видишь, как сатанеет фриц? Хочет прорвать оборону с левого фланга и пройти в тыл. Слышал, как полковник говорил? Слева в соседнем районе вчера танки при поддержке авиации раз пять поднимались в атаку. Говорят, что в некоторых участках даже немного продвинулись вперёд.
– Давайте, парни, ложитесь спать. Будут ещё и самолёты, и танки, – прервал Портнова боец средних лет.
На другой день я проснулся рано. Солнце ещё не подрумянило своими лучами край неба. Послышался взрыв, который ухнул где-то недалеко. Я достал ещё не высохшую гимнастёрку, брюки, обулся в сухие ботинки и быстро вышел из блиндажа.
На линии фронта установилось временное затишье. Сегодня будет пасмурно. От этой тишины на душе нарастала тревога. «Неужели и сегодня будет также бесноваться этот фриц? – подумал я, вспомнив вчерашний день. – Если б только как вчера, то ещё терпимо. А если в бой вступят танки и самолёты? Что тогда?»
С левой стороны фронта затрещал пулемёт. Тут же с противоположной стороны тоже открыли огонь. Я быстро вбежал в блиндаж.
– Звонил старший лейтенант Степаненко, – сообщил Николай, бросив взгляд в мою сторону. – Приказал поднять кабель, который лежит на болоте, и прикрепить его на палки. Навстречу идёт боец из «Чайки». Я пошёл туда.
Николай быстро собрался и выбежал из блиндажа. В это мгновение вражеская артиллерия открыла огонь. Портнов и ещё несколько бойцов вбежали обратно в блиндаж.
– Готовится к наступлению фриц! Стреляет со всех видов оружия, – сказал он и вытащил небольшой мешочек. Мы закрутили махорку и закурили. Глядя на нас, остальные тоже задымили.
Вражеская артиллерия продолжала вести огонь. Казалось, что это никогда не кончится.
Николай после нескольких быстрых затяжек соскочил с места. Нагрузившись запасным кабелем и телефонным аппаратом, он направился к выходу.
Я стал с напряжением ждать окончания сегодняшнего налёта. Эти минуты были такие долгие! В блиндаже иногда слышались обрывки разговоров куривших бойцов. Они смешались с рвущими воздух пулемётными очередями. Поэтому невозможно было разобрать, о чём солдаты говорят. Я пристально смотрел на лица и пытался понять по их выражениям хоть что-нибудь. В сосредоточенных лицах особой тревоги не было. Я крепко прижал телефонную трубку к уху, чтобы не пропустить даже малейшего звука. Стал напряжённо ждать окончания артиллерийской подготовки врага. Казалось, что вражеский огонь уничтожил части, которые держали переднюю линию обороны. Вот-вот закончится стрельба, и немцы бросятся в атаку и свободно пойдут на наши позиции.
Вдруг в трубке аппарата прозвучало:
– Неман! Неман!
– Я – Неман! Чайка, это ты? Я тебя слушаю! Соединить с четвёртым? Сейчас!
Я в ту же минуту соединил с командиром полка.
– Чайка! Говорите! Четвёртый слушает! – У аппарата был командир дивизии Иван Александрович Гарцев. Он стал расспрашивать о положении дел. – Бойцов накормили? Как настроение?
– Настроение у солдат боевое. Накормлены. Каждый на своём посту.
– Держитесь крепко! Не давайте врагу поднять голову. Приготовьте снаряды против танков. В танки стреляйте прямой наводкой!
Затем он пожелал успехов в контратаке. Он был спокоен. Его спокойствие перешло и ко мне. Я перестал волноваться, тревожные мысли куда-то растворились.
В течение дня вражеское войско трижды
Линия связи тоже «держалась» неплохо. Всего один раз она оборвалась. Разрыв на этот раз оказался рядом – недалеко от блиндажа. Николаю, после того как вернулся выполнив задание командира батальона, дали небольшой отдых. Вечером он заменил меня. Теперь у аппарата сидел Николай. А я, дождавшись затишья, побежал на ужин.
Я порядком проголодался. Ведь сегодня не довелось ни позавтракать, ни пообедать. Казалось, что живот уже к спине прилип. Не успел вернуться из кухни, как Николай тут же окликнул:
– Везёт же тебе, земляк, опять линия не работает. Не успеешь дать мне телефонную трубку, так сразу убегаешь.
Что поделаешь? Последнее время так и происходит. Я был рад тому, что на этот раз приходится идти в светлое время суток.
С момента наступления немцев линия связи стала разрываться, когда я находился у аппарата. Дня четыре назад, когда Николай ушёл на линию, он надолго задержался. Я уже не находил себе места, когда услышал в трубке его голос. Он бежал через болото сквозь пули и снаряды. «Разрыв нашёл, всё соединил, возвращаюсь!» – сказал Николай. По моим предположениям, минут через десять – пятнадцать он должен был быть на месте. А его всё не было. Прошло ещё немного времени. Вдруг смотрю, передо мной стоит с ног до головы весь в чёрной болотной грязи Николай.
Не успел он появиться на пороге, как сидящие в блиндаже бойцы, схватившись за животы, начали хохотать.
– Ты что? Готовишься к психической атаке?
– Ну, ребята! Вот кого надо отправлять навстречу немцу!
– Портнов, ты, что ли? – сказал удивлённо только что вошедший Василий. – Где ты нашёл такую маскировку?
– Смейтесь, смейтесь, – промолвил Николай. Некоторое время он стоял растерянный, не зная что ответить. Не столько смешным, сколько жалким был его вид. Сквозь болотную жижу лишь глаза и зубы блестели. Промокший до нитки, грязный, он стоял перед нами.
– Скорее раздевайся, Николай, – сказал я, сочувствуя ему. – Ты даже меня переплюнул.
– Может, объяснишь? – обратился к нему Серёжа. – Чего молчишь? Слова не вытянешь!
– Что тут объяснять? И так всё видно, – ответил Николай, снимая мокрую одежду. – Проклятый фриц как начал стрелять, в темноте не заметил и свалился в воронку, наполненную грязной водой. Хорошо, успел выйти из топкого места, а то точно засосало бы. Сволочь! Даже ночью не перестаёт. Вдобавок ещё и дождь прошёл.
Он ещё раз покрыл немца отборным матом. Затем снял мокрую рубашку, развязал портянки.
– Твой ужин в котелке, Николай. Ребята принесли. Поешь, хорошенько укройся шинелью и ложись. Утром я тебя разбужу, – сказал я, когда он уже полностью переоделся.
Сегодня пятый день, как немцы атакуют. Наш участок в последнее время они без конца тревожили артиллерийским и миномётным огнём. Слева от нас до сих пор ведут атаку танки, которых поддерживает авиация. Как бы ни старался враг прорвать нашу оборону, достичь этой цели он не мог.
Наступление гитлеровцев в направлении Сухиничи продолжалось до 19 августа. Затем по сообщениям Совинформбюро мы узнали, что фашисты здесь потеряли около двухсот танков, более десяти тысяч солдат и офицеров. Только после таких крупных потерь они отказались вести наступательные бои.