От съезда к съезду, или Братья по-хорошему
Шрифт:
— Рюрик Ростиславович. Да, было подозрение, что это его рук дело, но он умер пять лет назад. Тогда дело и закрыли.
— Вот именно, что Рюрик Ростиславович. Обрати внимание, именно Ростиславович. Ни о чем не напоминает? Они же все трое всегда заодно были, Ростиславовичи: и Рюрик, и Володарь, и Василько. Уж я их знаю. Я ведь столько вместе с ними изгойствовал и скитался. Они давно хотели всю Волынь к рукам прибрать. А досталась она Ярополку. Вот и нет больше Ярополка. А на Волыни я князь. Представляешь, как мне там сейчас уютно? С двумя Ростиславовичами под боком. Ярополка убрали, кто следующий? Выходит, что я.
— Перестань, Давыд, с чего ты взял? Не пойдут же Ростиславичи против решений съезда. Мы ведь постановили, чтоб междоусобиц больше не было. А против нарушителей крест будет и все князья. Твои подозрения безосновательны. Уж я-то знаю результаты расследования. Насчет Ростиславичей ничего не подтвердилось. Не беспокойся. Ничего они тебе не сделают.
Святополк дружелюбно улыбнулся и отхлебнул из чарки.
— Я за себя не беспокоюсь, — ответил Давыд. — Кто я? Сирота, изгой. Только твоей заботой и жив. Вот за тебя и боюсь. Видел, как на съезде Василько с Мономахом шептались и все на тебя косились? Не случайно все это. Василько — мелкая сошка. Избавится от меня, получит Владимир Волынский и будет уж этим счастлив. У Мономаха запросы побольше.
— Да ладно, — Святополк помрачнел. — Какие еще запросы могут быть у Владимира? У него и так все есть.
— А ты сам как думаешь? Куда может Мономах метить? Ты ж сам видел, как он на съезде со всеми разговаривал. Конечно, пока ты великий князь, Василько не решится отнять у меня Владимир Волынский. А если…
Святополк тревожно огляделся, жестом заставил Давыда замолчать и встал. Пару секунд князья молчали.
— Правда это или ложь, не знаю, — выдавил, наконец, из себя великий князь. — Коли правду говоришь, бог тебе свидетель, если же от зависти говоришь, бог тебе судья. Поверить не могу, а ну как правда все это.
— А ты их самих спроси. Спроси Василька. Вызови и спроси. Пусть он сюда приедет. Если его на свободе оставить, не княжить ни тебе в Киеве, ни мне во Владимире.
— Можно, — неуверенно пробормотал великий князь. — Он собирался на обратном пути заехать в монастырь святого Михаила. Это тут недалеко. Наверное, он сейчас там где-нибудь рядом и заночевал. Надо разыскать.
Ничего не подозревавший Василько Ростиславович действительно остановился на ночь в Рудице близ Киева. Поутру, когда он уже собирался отправиться дальше, к его лагерю подъехали Святополк и Давыд Игоревич.
— Доброе утро, дорогой племянник, — приторным голосом обратился к нему великий князь. — Как хорошо, что мы тебя застали. Поехали ко мне. Я как раз собирался пригласить тебя на именины.
— Именины? — задумался Василько. — Это ведь на Михайлов день? Ты же Михаил по-православному. Восьмого то есть. А у нас сейчас четвертое. Четыре дня, значит? Нет, извини, дядя, не могу. Мне домой возвращаться надо. Ехать еще далеко, да и вдруг там война какая.
— Ты что, отказываешься? — удивленно спросил Давыд, переглянувшись со Святополком. — Великому князю, дяде своему отказываешь?
Василько развел руками.
— Что ж тут поделаешь. Рад бы, да не могу.
Князья отъехали в сторону.
— Ну, ты слышал?! — зловещим шепотом спросил Давыд Игоревич. — Да он тебя просто цинично в лицо посылает. И это на твоей земле. Прикинь, что будет, когда он приедет к себе! Чего он так осмелел? А? Думаешь, он сам решился бы так с тобой разговаривать? Война у него, видите ли. С кем, спрашивается! Какие там города у него рядом? Туров, Пинск, что еще?
— Это мои города! — придушенным голосом застонал Святополк. — Его нельзя отпускать!
— Помянешь еще мои слова, — продолжал пугать Давыд. — Захватит он все твои города — вот увидишь!
Святополк от волнения так вцепился в свою бороду, что чуть не оторвал ее.
— Как же решения съезда? Вдруг Владимир узнает! Яйца оторвет. Я его знаю — он свое слово держит.
Давыд поморщился.
— Ладно, отдай Василька мне. Я сам с ним разберусь.
Великий князь тяжело вздохнул и вернулся к Васильку.
— Ну, не хочешь до именин остаться, так хоть просто заедь на минуточку. Посидим, побеседуем.
— Если только на минуточку, то, пожалуй, заеду. Сейчас, соберусь и через часик буду, — ответил Василько.
Он действительно собрался, сказал своим людям, что скоро вернется, и велел подать коня.
— Не едь к ним, князь, — тихо сказал ему слуга. — Они что-то против тебя замышляют.
— Пустое, — отмахнулся Василько. — Мы ведь только что все крест целовали. Не решатся же они так вот сразу.
Он сел на коня и, подумав, перекрестился и сказал негромко: «Воля господня да будет!»
Святополк, Василько и Давыд сидели за столом, молча глядя друг на друга. Затянувшуюся паузу прервал Святополк:
— Может, все-таки останешься на праздник? А?
— Не могу, — снова ответил Василько. — Я уже людям своим сказал, что скоро вернусь.
Святополк посмотрел на Давыда, ожидая от него какой-нибудь поддержки, но тот как язык проглотил. Великий князь понял, что очередную паузу заполнять снова придется ему.
— Но на завтрак-то останешься?
— На завтрак останусь.
Снова наступившая тишина казалась невыносимой. Первым эту игру в молчанку не выдержал Святополк. Он встал и, бросив на ходу: «Пойду, распоряжусь», быстро вышел.
«Зачем он сам пошел распоряжаться? — с недоумением спросил Василько. — Мог же послать кого-нибудь».
Давыд ответил только каким-то невнятным движением.
«А что это, дядя, осень сейчас стоит что-то сухая очень. У тебя в княжестве урожай какой собрали? Хороший?» — попытался завязать беседу Василько. Он старался выглядеть непринужденно, но получалось не очень убедительно. Голос его звучал уже совсем неуверенно.