Отборная бабушка
Шрифт:
Реджинальд так и остался смотреть ей вслед с открытым ртом.
— Она меня не узнала? — все еще пребывая в шоке, пробормотал принц.
— Думаю, узнала. — довольно улыбнулась я. — просто ей чихать на твой статус. Как, впрочем, и мне.
Реджи перевёл ошарашенный взгляд на меня.
— Что, правда? А благоговение перед монархом, желание угодить и выслужиться? Не боишься, что в следующий раз накажут тебя? Отец ведь мог тебе и не поверить.
Я покачала головой.
— Благоговеют перед тем, кто совершил что-то великое. От тебя я пока
С упомянутым достоинством я развернулась и двинулась вслед за Ортаной к выходу из конюшни. К запаху я уже как-то притерпелась, но лучше все же проведу остаток прогулки на свежем воздухе.
— Марианна! — окрик принца нагнал меня у самых ворот. Да что у них за семейная манера в спину орать! Даже интонация похожа. Мурашки согласно пробежались по позвоночнику. «Не думаем про царя-батюшку, не думаем!» прикрикнула я на организм, оборачиваясь.
Реджинальд подошёл поближе, и я заметила на его лице неуверенность. Похоже, он собирался сделать что-то, к чему не привык.
День откровений у человека, не иначе.
— Ты это… извини. — пробормотал он.
— За что? — уточнила я, на всякий случай.
— За вчерашнее. — принц глядел на меня побитой собакой, будто мою любимую чашку разбил. Детский сад он еще все-таки, ясельная группа. — Я правда думал, что ты… ну, это.
— Заигрываю и завлекаю? — подсказала я, помимо воли смягчаясь. Ну не виноват балбес, что рос в теплице вседозволенности, а девицы на шею вешались так, что хоть волком вой. Не понимает он, что его могут не хотеть. Ну вот не укладывается у человека в голове такой нонсенс. Хорошо, что хоть сейчас вроде бы дошло. Может, еще не безнадёжен парень, вроде искренне извиняется.
— Именно. — Реджинальд потупился. — Ты не подумай, я не принуждаю к этому. Никогда. Ты мне просто понравилась, там, у озера. Я еще думал, что тебя больше не увижу — Я же считал тебя простой селянкой, а тут вдруг раз — и ты на моем отборе. Еще и традиционный подарок поднесла, как жениха приняла, вроде.
Принц подошёл еще на шаг, моляще заглядывая мне в глаза. Ну, если с такой стороны смотреть, то в какой-то степени я повод дала, как говорят в нашей «культуре насилия». Знакомая логика. Та же мини-юбка в темной подворотне. Не пей с мужчиной, не ходи к нему домой, не оставайся с ним одна, а если что, сама будешь виновата.
Я тоже сделала шаг вперед, вторгаясь в его личное пространство. Реджи замер.
— Давай-ка мы сразу проясним. Я не провоцировала и не предлагала. На озере я просто плавала и отдыхала, и вообще не ждала, что кто-то там еще окажется. Чёрный лес вообще-то принадлежит моей семье, так что имею полное право находиться там, в любом виде. И при этом никто, слышишь! Никто не имеет права брать то, что принадлежит мне, если я не предлагаю. Ни тело, ни земли. Только у короля есть такое право, ты же еще банально не дорос.
Я ткнула пальцем в его грудь для пущей ясности. Реджи
— Но дело не только во мне. — продолжила я, видя, что владею его вниманием полностью. — Любая женщина имеет право сказать нет. По крайней мере по поводу собственного тела. И любой мужчина должен это «нет» услышать и принять, и не настаивать. Если женщина тебя хочет, она приходит к тебе в спальню сама. Если же ты берёшь то, что тебе только показалось, что предложили, и при этом не слушаешь, что тебе отказывают, не чувствуешь, что она вырывается — мол, ломается, стесняется, стерпится-слюбится — то ты не мужчина. Понял?
Реджи мелко-мелко закивал. Я тоже, удовлетворенно, кивнула — вроде, проникся — развернулась и отправилась догонять остальных девиц, которые успели уже довольно далеко уйти.
Ортана поджидала меня прямо за дверями. Похоже, она слышала мою прочувствованную речь, поскольку посмотрела на меня странно, но комментировать, слава богу, не стала.
Когда мы проходили мимо озера, я специально притормозила и оценила работу водяного. Ряски и тины как не бывало, если кто-то не видел водоём раньше, подумал бы, что он всегда был такой красивый и ухоженный. Даже мостки, кажется, засверкали полировкой с новой силой.
Камыши уменьшились в размерах, спрятавшись стыдливо за осокой, а на воде, то тут, то там, цвели потрясающей красоты белоснежные лилии. Душный, терпкий запах плыл над озером, и у меня даже чуть закружилась голова.
— Какие прелестные цветы. — рядом со мной приостановилась северянка, та же, что помогала мне с оригами. — И как интересно, что они цветут практически зимой. Во дворце уникальный сад, вы не находите?
— Да, именно уникальный. — кивнула я, и невольно поежилась, вспомнив цепкую лапу с перепонками на своей лодыжке.
— Нас всех не знакомили. Нужно бы это исправить. — девушка дружелюбно улыбнулась. — Меня зовут Ирмтруд, я с севера, Предела Бурь.
— Я Марианна. — фамилию я, по примеру собеседницы, опустила. Это же не собеседование на работу, зачем голову забивать. Потом само выяснится, если будем и дальше общаться. — Это Ортана, из степей.
Подруга приветственно кивнула, не особо ласково. Степнячка настороженно относилась к новым лицам.
Я, в принципе, тоже не особо доверяла таким вот, милым и добрым, которые подходят ни с того, ни с сего. У нас на отборе еще тот серпентарий, подставят и не заметишь.
После сытного обеда, пока все девицы разбредались по комнатам, собираясь вздремнуть или лениво порукодельничать, мы с Ортаной задержались в столовой. Спать мы с ней днем не привыкли — дел обычно многовато. С рукоделием у нас тоже как-то не заладилось. Нет, степнячка мастерица на все руки, по меркам своего народа, но дубильной мастерской и ткацких станков для ковров во дворце не держали.
— Может, пойдём потренируемся? — предложила она. — Я слышала, тут неплохой зал есть для тренировок с оружием и без, где-то около казарм. Дорогу, думаю, найдём.