Отец
Шрифт:
– Мне нужно тебе кое-что сказать. Никто об этом не знает. И в случае, если меня все-таки поймают, кто-то должен сообщить об этом.
– Стой, о чем ты говоришь? Ты действительно считаешь, что этот человек собрался тебя убить? Это же бред. И кто его тогда нанял?
– Мой отец.
В комнате повисла тишина. Было слышно, как за стеной ругались соседи. Грег не веря своим ушам, стоял посреди комнаты, а Пайпер, закрыв лицо руками, тяжело дышала.
– Как...Я имею ввиду...За что? Почему?
– мысли путались, не позволяя задать связный вопрос.
– Я многое про него знаю. Он делился со мной...тем, что не предназначено для чужих ушей. Он адвокат и...
– Слушай, я не хочу об этом знать. Если он сделал что-то плохое, ты сама об этом расскажешь полиции или еще кому-нибудь. Не надо делать того, о чем можешь потом пожалеть.
Пайпер
– Я не буду жалеть. Я понимаю, что ошиблась. Тебе я могу довериться. Помоги мне.
– Еще вчера ты говорила по-другому, да и сегодня утром тоже...
Она нетерпеливо махнула рукой:
– Теперь я знаю, что была не права. Выслушай меня, пожалуйста.
Пока за окном накрапывал убаюкивающий дождь, Пайпер рассказывала о деталях адвокатской работы.
Некто
В госпитале на красном бульваре в палате номер двадцать два лежал пациент, сменивший теплую не по погоде одежду на больничное облачение. На его загорелом лице застыла маска безмятежности, и случайные свидетели, увидь они мужчину, наверняка решили бы, что он мертв. Однако, подсоединенные к нему приборы, отслеживающие ритм сердца, которое все еще билось, и врачи, окружившие пациента и бравшие кровь на анализы, говорили об обратном. Эти два факта подтверждают то, что мужчина жив и всего лишь находится без сознания. Пока он лежал на больничных простынях и сладко спал, на расстоянии в пять миль от Института Онкологии Ошера Грег слушал историю Пайпер.
Спустя почти неделю бесплодных поисков некто наконец нашел ее тень, чуть слышные отголоски ее присутствия. Несколько дней мужчина сидел в мотеле и просматривал записи, вглядываясь в каждое лицо, в каждую кассу. Все безрезультатно. Неужели девчонка решила воспользоваться попутками? Он отбросил этот вариант, как только тот пришел ему в голову: рискованно и маловероятно. Тогда мужчина посмотрел на ситуацию с другой стороны. Что если она не покупала билеты до определенного города, а ездила на городских автобусах, пересаживаясь на границах? Девчонка могла поехать в любую сторону, даже вернуться назад. Съемка с камер видеонаблюдения вне здания не дала результатов, от непрекращающихся потоков лиц и тел начинало тошнить. Пришлось опрашивать водителей автобусов, вдруг кто-то вспомнит ее. Только один смог помочь мужчине.
"Светлые волосы и капюшон натянут на глаза. Вышла на конечной, на границе с Фэрфилдом". Десять минут пешком и уже за пределами Бирмингема. Некто надеялся, что по аналогичной цепочке наконец-то доберется до нее. Окружными путями ищейка, следуя указаниям свидетелей и съемкам камер наблюдения, попал в Миссисипи, а затем и в Луизиану. Здесь след обрывался. Пришлось спрашивать каждого встречного, тыкая в лицо скомканной фотографией. Никто ее не помнил. Конечно, он понимал, что с населением в почти четыреста человек найти беглянку из Нью-Йорка практически невозможно, но за двое суток мужчина устал от ответов: "Нет", "Не знаю такую", "Никогда не видел". Временами от жаркого солнца, он чувствовал, как плавятся мозги, к горлу подступала кровавая рвота. Приходилось отлеживаться в мотеле, чтобы не свалиться замертво посреди незнакомого города.
Мужчина лежал на кровати жарким утром и смотрел на крутящиеся лопасти вентилятора. Под мерное гудение потолочника, который являл собой бесполезное приспособление, не разгоняющее, а только нагнетающее жару, мозги на удивление заработали лучше, и ближе к полудню его осенило: действовать нужно по-другому. Некто вышел на улицу, дождавшись вечера и принялся спрашивать у рабочих, где можно найти источник дохода для женщины. Придуманная легенда о супругах, ищущих денежную работу, прошла как по маслу. Мужчины после недолгого консенсуса посоветовали Бурбон-стрит. Может где и понадобится повариха или на крайний случай уборщица. Весь следующий день он сидел в машине, припаркованной на перекрестке Бурбон-стрит и Канал-стрит, и следил за местными барами, магазинами и кафе. Никого похожего мужчина не заметил. Ближе к вечеру он вышел из минивена и отправился на разведку. Спрашивать отдыхающих в барах за пивом было бесполезным делом. Для них любая женщина - долгожданный приз, и такую они точно вспомнят. Только принять их разнящиеся показания всерьез, значит совершить большую ошибку, которая собьет его с правильного пути.
Мужчина обходил
– Да.
– Я уже близко. Что делать, когда я ее найду?
Последовал короткий ответ, и собеседник отключился. Некто спрятал телефон и, обрадованный появившимся сдвигом, начал продумывать следующую цепочку действий. И кто бы мог подумать, что именно сейчас мощный поток эйфории от найденной зацепки сшибет его с ног. Мужчина как раз подошел к машине, когда почувствовал слабое головокружение, которое через минуту уже набрало максимальную скорость. Некто успел схватиться за капот машины и вместо того, чтобы уделить внимание своей безопасности и постараться сесть на землю, спасая черепушку от падения с высоты собственного роста, он подумал о том, как сильно нагрелся капот. Такая мысль могла быть свойственная лишь сумасшедшему, но мужчина не обратил внимание на бредовые умозаключения. Он попытался встать на колено, но протез помешал ему, и ищейка завалился на правый бок, стукнувшись головой о бампер. Со всех сторон к нему устремились люди, они что-то громко кричали и выпытывали у него ничего не значащую в этот момент информацию. Молодая женщина спросила: "Вам плохо?", но из-за ваты, наполнивший уши, все согласные куда-то исчезли, оставив мужчину разбираться с прозвучавшим бредом. Когда он наконец разобрал ее слова, то ему захотелось как можно язвительнее ответить: "Да что ты, конечно, нет, я просто решил прилечь и отдохнуть посреди тротуара, не думал, что у вас это запрещено". Но слова никак не шли, и он махнул рукой на это дело, продолжая лежать на земле. Вокруг него словно пчелы на мед слетались обеспокоенные люди, мужчина казалось чувствует, как они прожигают любопытными взглядами его металлическую ногу. Странно, что в столь развитой стране еще полным-полно дикарей, не способных нормально реагировать на отсутствие конечностей; каждый из таких неандертальцев, совсем недавно покинувших свои пещеры, смотрит на людей без рук или без ног как на инопланетян, чужаков и иногда на особую категорию населения, выходцы из которой не достойны жить в цивилизованном обществе, куда сторонние наблюдатели себя и относят. Но хотя бы ему помогли, вызвали скорую и положили подушку под голову, сделанную из чьей-то куртки, и на том спасибо. Некто лежал на земле, почти не двигаясь, и смотрел на звездное полотно, которое соперничало сиянием со светом фонарей. Мужчине показалось, что небо говорит с ним, но слов он разобрать не мог, после этого он отключился.
Ищейка не помнил, как проснулся посреди трубок и пикающих приборов. Он не помнил себя и цель своего приезда. Забытие длилось несколько минут. Поток воспоминаний о вчерашнем вечере нахлынул слишком внезапно, заполняя возникшие в голове пропуски. Мужчина часто заморгал, пытаясь привыкнуть к тусклому свету больничных ламп, за дверью послышались шаги, приглушенные мягкими тапочками сестер и голос громкоговорителя. Через десять минут дверь открылась и вошел врач. Симпатичная женщина с темными волосами и кошачьим разрезом глаз. На бейдже чернела надпись: Элисон Гейт, врач-онколог. Она тепло улыбнулась и задала стандартный вопрос:
– Как вы себя чувствуете, мистер Гилберт?
– Довольно паршиво.
Женщина снова улыбнулась на этот раз сочувственно:
– Мне очень жаль, что вы столкнулись с этим.
– Можно узнать, где я?
Элисон оторвала взгляд от медицинской карты и перевела его на пациента.
– Вы находитесь в центре Ошнера в Новом Орлеане. Я связалась с вашим лечащим врачом, и он прислал историю болезни. Вы принимали лекарства, которые он прописал?
– Какой в них толк?
– он попытался подняться с кровати, но женщина остановила его, надавив ладонью на плечо.