Отечества крылатые сыны
Шрифт:
Продуманность и скрытность маневра обеспечили внезапность удара. Для вражеской ПВО это было полной неожиданностью. Гитлеровцы услышали гул советского самолета только после того, как Петелин, дав полные обороты моторам, стал уходить от цели. Улетая к своему аэродрому, экипаж еще долго видел пожары южнее Полтавы.
После посадки капитан Петелин на КП стал докладывать командиру полка:
– Товарищ полковник, боевое задание выполнено, бензосклад немцев взорван. [150]
Он хотел подробнее рассказать, как это было, но генерал Голованов, сидевший в
– Можете не продолжать. Нам уже сообщили из Москвы, что склад взорван. Благодарю экипаж за отличное выполнение важного задания.
– А где ваша жена, дети?
– неожиданно спросил генерал у Петелина.
– Жена моя, Валя, в Воронеже. А детей у нас пока нет, война ведь… - ответил Петелин.
– Товарищ полковник, - обратился к командиру полка Голованов и приказал: - Дайте комэску По-2. Пусть слетает к жене и немного отдохнет. Тут же рядом. А то, я вижу, его совсем загоняли, устал он. А штурман и радист отдохнут при части, их родные пока на оккупированной земле…
Да. генерал прав. Уже почти два года шла война. Многие уставали, летая без выходных. И особенно те, кто сражался с врагом с первых ее дней. Часто летали не только из последних сил, но и больными, скрывая это от врача, от командира. Вот и Юрий летает с первого дня войны, летает с обгорелыми руками и ногами, имеет ранения, но наотрез отказывается уйти с летной работы. Бывало, Иван Карпович Бровко, проявляя отеческую заботу, говорил Петелину: «Вам тяжело, вы же почти инвалид. Может, перейдете на штабную работу?» И в ответ слышал: «Нет, товарищ командир, не тяжело. Если я брошу летать, то быстро наступит мой конец… Не могу жить без неба. Да и бить фашистов ведь надо, до конца войны еще далеко».
Такими, как Петелин, были многие воины нашего славного 10-го гвардейского полка. Они не жалели сил своих для борьбы с ненавистным врагом. [151]
Не только сил, но и самого дорогого - жизни своей. Потому, что еще дороже была судьба любимой Родины.
…Шло время, крепли наши ряды. В полк прибывали экипажи, окончившие летные училища. В числе пополнения были те, кто уже воевал, но большинство - не «нюхало» пороха. Все летчики, штурманы, стрелки-радисты имели хорошую подготовку. Все они рвались в бой.
Прошли дни, когда в полку не хватало самолетов. Теперь наша авиационная промышленность выпускала достаточно прекрасных бомбардировщиков Ил-4. Весной 1943 года каждый экипаж имел «свой» самолет. И было еще несколько резервных. Это давало возможность все время повышать боевое напряжение, увеличивать число боевых вылетов за ночь. Этот постоянный, все время возрастающий приток материальной части с заводов и летного состава, а также техников из школ создал благоприятные условия для формирования новых частей и соединений авиации дальнего действия.
На базе нашего 10-го полка развернулась 3-я бомбардировочная дивизия. В ее состав вошли 10-й и 20-й гвардейские полки. Командиром дивизии назначили полковника И. К. Бровко, замполитом - подполковника Н. Г. Тарасенко, начальником штаба - подполковника М. Г. Мягкого, штурманом дивизии - майора Г. А. Мазитова, начальником связи - майора И. Н. Нагорянского. 10-й гвардейский полк возглавил ветеран части подполковник Н. М. Кичин. Замполитом стал майор А. Я. Яремчук, начальником штаба - майор К. П. Григорьев.
Наши боевые успехи были бы немыслимы без хорошо налаженной партийно-политической работы. Заместитель командира полка, а затем и дивизии [152] Н. Г. Тарасенко умело направлял деятельность партийных и комсомольских организаций, активно руководил воспитанием воинов полка и дивизии.
Партийная организация полка, возглавляемая парторгом А. М. Юкельзоном, проводила большую воспитательную работу, помогала командованию готовить личный состав к успешному выполнению боевых заданий. Активно работала и комсомольская организация, секретарем которой был Миша Каценельсон. Партийная и комсомольская организации непрерывно росли, пополнялись лучшими воинами.
В течение всей войны коммунисты нашего полка во всем показывали пример, они были той силой, вокруг которой сплачивались в единый боевой коллектив комсомольцы и беспартийные. [153]
Помнится партийное собрание в один из майских дней 1943 года. Оно проходило на аэродроме, у самолетов. Собрание открыл секретарь партийного бюро Анатолий Моисеевич Юкельзон:
– На повестке дня один вопрос: прием в ряды ВКП(б). Поступило заявление от лейтенанта Аркадия Ражева. Вот что он пишет: «…партия ведет нас в бой с ненавистным врагом, и прошу принять меня в ее ряды. Хочу в полет идти коммунистом». Какие будут вопросы?
– Пусть расскажет биографию, - предложил капитан С. А. Харченко.
Поднялся с травки юный Ражев. Покраснев от смущения, начал:
– Учился в школе, потом в авиаучилище. На фронте - с августа прошлого года. Совершил 32 боевых вылета.
– Расскажите о семье, родных, - попросил штурман Ф. Е. Василенко.
– Отец на фронте, пехотинец. Старший брат погиб в начале войны. Я еще не женат…
– Дайте слово!
– привстал член партийного бюро майор А. Я. Яремчук.
– Думаю, что все уже ясно. Лейтенант Ражев более тридцати раз вылетал на боевые задания, все выполнил хорошо. Он еще молод, но это не помеха. Искусству управлять самолетом, каким владеет Аркадий, могут позавидовать и некоторые «старички». А как он рвется в бой! Предлагаю принять лейтенанта Ражева в члены Коммунистической партии.
За это предложение проголосовали единогласно. От всей души поздравляли мы молодого коммуниста, крепко жали ему руку.
Аркадий, жизнерадостный парень, сообразительный и решительный в бою, уже давно пользовался [154] уважением товарищей. Молодой воин смущенно улыбался, не мог скрыть своей радости.
В полку уважали скромных воинов-тружеников, любивших летать, инициативных и хладнокровных. Уважали тех, кто создавал хорошую славу эскадрилье, полку, кто не страшился смерти, проявляя храбрость. Таких у нас было много и среди них - Аркадий Ражев.