Отражение
Шрифт:
Взглянув на экран мобильника, Катсу тяжело вздохнул и принял вызов.
— Ты в курсе, что место главы дисциплинарного комитета не дает тебе права прогуливать занятия? — строго произнесла Юи вместо приветствия.
— А что, кто-то возмущается моим отсутствием?
— Конечно, нет! Ты же придешь потом и «забьешь до смерти», — подразнила его Юи и весело рассмеялась в трубку. — Хотя ты бьешь людей так редко, что они скоро перестанут воспринимать всерьез твои угрозы и мрачную рожу… Привет! — отвлеклась она. Катсу, зажав сотовый между щекой и плечом,
— Это что за парень у тебя объявился?
— Ты же это, болван. Мы, как бы, обручены, если ты не забыл.
Меньше всего ему хотелось об этом вспоминать. Его ведь даже и не спрашивали! Просто отец с Савадой Тсунаеши так решили — они, наверное, сочли это гениальнейшей идеей. Слава богу, что теперь можно было не идти на поводу у их самодурства. Только вот… как бы Юи помягче это разъяснить, ведь она особо никогда не была против такого заявления, подшучивала разве что на эту тему частенько.
— Эм… ты уже слышала про то, что я ушел из дома?
— Про то, как Кея-сан тебя прогнал? — уточнила она без капли веселья в голосе. — Правильно сделал, если честно. Что за глупые выходки у тебя, Кота? Ты ведешь себя как ребенок.
— Не читай мне нотации, тебе все равно не понять.
— Я-то как раз могу понять, потому что у меня та же ситуация. Моя настоящая мама тоже… ну, умерла, но я ведь никогда не ругалась с папой из-за мамы… из-за Хару.
— Если мы этот разговор не прекратим, то серьезно поругаемся, Юи.
— Ладно, мне пора на урок. А потом я накостыляю тебе так, что сам себя в зеркале не узнаешь. Просто перестань расстраивать Кею-сана, наконец, — раздраженно сказала она и отключилась.
Катсу бросил телефон на софу и со злостью разрубил батон. Сколько уже можно его поучать? Каждый словно своим долгом считает дать ему свои ценные указания. Он только смирился с тем, что отец так безразлично вышвырнул его из дома, только начал свыкаться к неожиданной свободе, к которой пока все еще относится с опаской… Хотелось просто оказаться в полнейшем одиночестве и тишине. Хотя… он бы не возражал, если бы рядом с ним находился и Мукуро.
Катсу покраснел и вцепился зубами в булку. Несмотря на недомогание, внизу живота приятно потянуло, и к лицу прилил жар. Сразу же вспомнились прерывистые вздохи, накатывающее волной удовольствие вперемешку с болью, сменяющееся расслабляющей негой, и цепкие пальцы на своих бедрах — даже синяки остались.
Что бы отец сказал, если бы узнал о том, что произошло накануне?
От этой мысли ему сразу поплохело. Он сунул недоеденный бутерброд в холодильник и, завернувшись в плед, уселся на диван в гостиной. Работал телевизор, но Катсу не смотрел на экран, погрузившись в невеселые думы.
Конечно, он когда-нибудь вернется домой. Отец ведь все равно остается его отцом, так что они обязательно помирятся в обозримом будущем, но вот что делать с его нескрываемой антипатией к Мукуро — непонятно.
Он бездумно набрал номер отца. Почему-то, несмотря ни на что, ему очень хотелось хотя бы услышать его голос. Но на пятом гудке вызов был сброшен. Обидеться Катсу не успел, на мобильный пришло сообщение.
Увидев значок СМС от Мукуро, он едва радостно не завопил, но сдержался и поспешно кликнул по оповещению.
На самом деле, Катсу был даже рад, что его не будет пару дней. За это время он сможет немного взять себя в руки, подготовит встречу с ним после… вчерашнего и, следовательно, не будет потом краснеть и мямлить перед ним, как последний идиот.
«Скучаю». Такое просто слово, а внутри словно тепло растеклось — настолько приятно было читать эти строчки.
Он приложил к щеке ладонь, пытаясь понять, насколько сейчас смущен, и, немного покорпев над ответом, отчаялся и, махнув рукой, отправил односложное «Я тоже». Правда, он тут же пожалел об этом (нужно было подобрать слова поласковее), но отправлять новое было как-то глупо.
Повздыхав от досады, он решил сделать Мукуро приятное и навестить в квартире порядок, потому что после переезда здесь было несколько… нахламлено. На какое-то время это место и ему станет домом.
***
Савада едва успел спрятать початую рюмку с виски, когда к нему в кабинет ворвалась Юи и бесцеремонно уселась на его стол.
— Сколько раз повторять тебе, что в мой кабинет заходить нельзя? — устало спросил он, откинувшись на спинку своего кресла. Юи с подозрением прищурилась и резко склонилась к нему, едва не касаясь своим лицом его. — Эй, ты что творишь?
— Ты пьяница, папа, — беззлобно хмыкнула она, и Тсуна улыбнулся, неловко отворачиваясь. — Я бы не хотела, чтобы ты превратился в Занзаса.
— Не называй его так фамильярно, проявляй уважение к моим товарищам.
— Товарищам? Он же хотел тебя прикончить в последний раз, когда вы виделись.
— Это просто дурная привычка, что-то вроде традиции, — принялся оправдываться Савада.
— Ну, я пришла не за тем, чтобы разбираться с твоими друзьяшками. Хотя… нет, все же о них. — Юи посерьезнела и соскочила со стола, прыгая на колени к отцу. — Пап, я насчет Кеи-сана. Ты уверен, что стоило отправлять его с тем человеком?
— С Мукуро? — удивленно вскинул брови Тсуна и замялся. Он и сам не был до конца в этом уверен. — Я не знаю. Я просто пытаюсь сделать все, как лучше. И… я хочу, чтобы слово «семья» ассоциировалось не только с понятием мафии. Хотя это, наверное, жестоко по отношению к Хибари-сану.
— Расскажи мне об этом… Мукуро. Он постоянно таскается за Катсу, и Кея-сан становится таким мрачным, когда видит его или просто слышит о нем… И у меня такое… нехорошее предчувствие. Я не знаю, просто мне кажется, что он нехороший человек.