Отрешенные люди
Шрифт:
– А что за испытания будут?
– осторожно, также шепотом поинтересовался он.
– Вдруг да не выдержу?
– Пока все выдерживали, выдержишь и ты, если будешь выполнять все предложенные правила. Так как?
– Можно пока поглядеть? Я лучше в другой раз, - счел за лучшее ответить он, и Чернышев, на котором была, как и на остальных, черная маска, громко доложил:
– Великий мастер! Мой адепт желает присутствовать на испытаниях, а в другой раз готов и сам им подвергнуться. Разрешите ли ему остаться при этом?
– Хорошо! Пусть так и будет, - поднял свой жезл тот, кого назвали мастером.
– Что скажут остальные братья?
– Пусть остается, - ответили несколько человек недружно.
– Клятву с него все одно взять требуется, чтоб молчал о нашем собрании, - высказался один из присутствующих, стоящий ближе всех к мастеру.
– Поклянись, что ни с кем из непосвященных не поделишься тем, что увидишь здесь сегодня, и унесешь эту тайну в могилу, - ударил жезлом о стол мастер.
– Клянусь, - негромко ответил Гаврила Андреевич и опять пожалел, что оказался здесь.
– Вывести посвящаемых, - приказал мастер, и тех увели через небольшую дверь двое людей в масках.
– Приступим, братья, к посвящению, - с этими словами на середину комнаты ввезли на небольшой тележке довольно солидных размеров обыкновенный неотесанный камень серого цвета с острыми гранями. Мастер положил жезл и взял в руки тяжелый молоток, и, приблизившись к камню, несколько раз с силой ударил по нему так, что мелкая щебенка посыпалась на пол. Затем он передал молоток своему соседу, и тот в точности проделал то же самое и передал молоток другому члену собрания.
– Зачем это они камень долбят?
– поинтересовался Кураев у стоящего рядом Чернышева.
– Это символ обработки непосвященного, которому со временем предстоит стать нашим братом.
– И его молотком долбать будут?
– Не говори глупостей, - ответил тот и взял в руки молоток, несколько раз с силой ударил по камню и с поклоном передал мастеру.
Когда каждый в меру своих сил приложился к камню, то все по знаку мастера затянули следующую песню:
Мужайтесь, братия избранны,
Небесной мудрости сыны...
После окончания песни раздались три громких удара в дверь, через которую только что вывели вновь посвящаемых, и стоящий спиной к двери страж с обнаженной шпагой в руках громко спросил:
– Кто решился нарушить наш покой?!
– Свободный муж Сергей желает войти в почтенный Орден Свободных Каменщиков, - ответил голос из-за двери.
– Достиг ли он того возраста, когда может свободно распоряжаться собой, как зрелый муж?
– спросил мастер.
– Да, великий, достиг.
– Какую веру он исповедует?
– Православную веру.
– Какой чин имеет?
– Корнет, учитель.
– Где проживает?
– В Санкт-Петербурге, о, великий...
– Можно ли ввести его и приступить к испытаниям?
– спросил всех мастер и поднял свой жезл.
– Впустить, - ответили собравшиеся и выхватили шпаги, направили их в сторону двери, которая медленно открылась, и на порог вступил один из постоянных членов ложи в маске, ведя за собой на грубой пеньковой веревке, наброшенной на голую шею, испытуемого.
Кураев заметил, что молодой человек, назвавшийся Сергеем, был необычайно бледен, глаза его неистово сверкали в преддверии испытаний, а когда все остальные масоны сделали несколько шагов к нему и приставили острие своих шпаг к его груди, он закачался и чуть не упал, но вовремя был кем-то поддержан за плечо. Его довели до центра комнаты, шпаги опустили, и мастер с горящим факелом в руке вплотную приблизился к юноше, поднес пламя к самому лицу. Тот невольно отшатнулся, но сзади стояли члены ложи, не давая ему и шага сделать назад.
– Своей ли волей пришел ты к нам?
– спросил мастер.
– Да...
– слабым голосом ответил тот.
– Признаешь ли ложу нашу за собрание высших и отмеченных судьбой людей?
– Признаю...
– Согласен ли исполнять волю старших над тобой?
– Согласен...
– Сможешь ли жизнь свою посвятить общему нашему делу во имя торжества разума человеческого, во имя истины?
– Постараюсь посвятить всю жизнь...
– Признаешь ли всех членов нашей ложи за братию свою?
– Признаю...
– Поклянись же служить до последнего издыхания делу нашего братства, и если нарушишь сию клятву, то согласен лишить себя жизни.
– Клянусь, - прошептал испытуемый и без чувств рухнул на руки стоящих сзади масонов.
Однако мастер ничуть не смутился, а продолжил ровным и твердым голосом, указывая на потерявшего сознание испытуемого:
– Видите, любезные братья, этот адепт пришел с открытым сердцем и чистой душой, чтоб служить делу разума и света. Согласны ли вы на то, чтоб принять его в наше братство?
– Быть тому!!!
– вскричали все сразу и юношу унесли куда-то.
Следующий желающий быть принятым в масонскую ложу держался более мужественно, и его подвергли более продолжительным испытаниям: подносили к ладони горящий факел, заставили пройти под скрещенными шпагами, а под конец положили в обитый пурпурным материалом гроб и задвинули крышку, спросив, не пожелает ли он, пока не поздно, отказаться от своего намерения. Наконец, и он был принят в масонское общество. Потом все отправились в просторную столовую, где их ждали обильные кушанья и запотевшие бутылки с вином. Тут всем было позволено снять с лиц черные повязки, и Кураев увидел множество знакомых лиц, но не подал и вида, не желая проявить бестактность.