Отважная лягушка. Часть 3
Шрифт:
– Ну, тогда отдыхай, а я пойду молить за тебя богов, - ласково улыбнувшись, бабуля погладила внучку по плечу и медленно, шаркая громче обычного, поплелась к выходу.
Пропустив свекровь, госпожа Септиса осторожно прикрыла дверь, оставив щель, сантиметров десять.
Рухнув на колени, Риата Лация ткнулась лбом в одеяло возле вялой руки хозяйки.
– Простите, простите меня, госпожа!
– бормотала она сквозь всхлипывания.
– Это всё я виновата. Мой глупый язык. И зачем меня только понесло в тот "Счастливый
– Не вой!
– поморщилась Ника.
– Ты-то тут причём?
Девушка чувствовала себя полностью раздавленной. Погнавшись за химерой свободы, она сбежала от аратачей, преодолела тысячи опаснейших километров, рисковала и убивала, погубила остатки племени гантов и стала причиной преждевременной смерти Хезина, обманывала, притворялась и лицемерила...
И всё только затем, чтобы вместо грубого, брутального дикаря получить в мужья очень цивилизованного убийцу. Так, может, не стоит ждать, когда Аварию захочется избавиться от третьей жены? Нож всё ещё на голени. Пара глубоких порезов на запястье, и главному смотрителю имперских дорог придётся искать новую невесту.
Уже давненько попаданку не посещали мысли о самоубийстве. Какие-то секунды она всерьёз обдумывала возможность уйти из жизни. Однако, своевременно набежавшие воспоминания о том, что ей уже приходилось оказываться в казалось бы совершенно безвыходных ситуациях, не без труда, но всё же слегка развеяли наползавшее на разум наваждение.
"Сбегу!, - с отчаянной решимостью подумала Ника.
– Не знаю куда и как, но обязательно сбегу. С таким уродом жить не буду!"
Она посмотрела на зарёванную служанку.
– Чего воешь, как по покойнику? Я ещё живая и умирать пока не собираюсь.
– Ой, да что вы такое говорите, госпожа?
– вскричала служанка, улыбаясь распухшими от слёз губами.
– Вот отлежусь маленько, - сказала то ли ей, то ли самой себе хозяйка, но договорить не успела.
В комнату стремительно вошёл высокий, худой мужчина в тёмно-зелёной, длинной хламиде. Смуглый цвет лица и козлиная бородка в купе с чалмой на вытянутой голове делали его похожим на Джафара из диснеевского мультфильма.
Следом за ним показались озабоченная госпожа Септиса и огромный чернокожий раб с небольшим, ярко расписанным сундучком в руках.
Сдавленно икнув, Риата Лация резво отскочила к стене и прижалась к ней так, словно пыталась протиснуться сквозь штукатурку.
– ... упала и лишилась чувств, - продолжала ранее начатый разговор хозяйка дома.
– Потом пришла в себя, но совершенно без сил.
Торжественно опустив поджарый зад на заботливо подставленный Тритой табурет, лекарь буквально вперился в пациентку мрачно-магическим взглядом больших карих глаз.
Через пару секунд Ника почувствовала лёгкое головокружение и наваливавшуюся сонливость.
"Да он меня гипнотизирует!
– догадалась девушка,
– Ну уж, вот вам батман! Мало ли чего я наболтаю!"
Воспользовавшись тем, что её правая рука покоилась под одеялом, она крепко ущипнула себя за бок, едва не взвизгнув от боли.
Видимо, Рунир Шохоем не обладал сколько-нибудь серьёзным даром внушения, поскольку неприятные ощущения сразу исчезли, а взгляд мужчины перестал казаться завораживающим.
– Мне нужно послушать пульс госпожи...
– Юлисы, - подсказала супруга регистора Трениума.
Пожав плечами, Ника протянула правую руку.
Лекарь очень осторожно взял её за запястье. Пальцы у него оказались липкими, а под большими плоскими ногтями чернела траурная кайма.
"Он вообще руки когда-нибудь моет?" - с неприязнью подумала пациентка.
Сурово сдвинув густые кудлатые брови, Рунир Шохоем потянулся к лицу девушки, и прежде чем она успела отстраниться, посмотрел ей в один глаз, потом во второй.
– Когда ваша племянница последний раз сбрасывала дурную кровь, госпожа Септиса?
– с мрачным видом поинтересовался эскулап у явно впечатлённой всеми этими манипуляциями хозяйки дома.
"Мог бы и у меня самой спросить", - с неприязнью подумала Ника, невольно отодвигаясь от не внушавшего ей доверия целителя.
Жена регистора Трениума вопросительно посмотрела на болящую.
– Восемнадцать дней назад, - недовольно буркнула та.
– Рвота, понос были?
– кивнув, Рунир Шохоем тем не менее по-прежнему обращался к хозяйке дома.
А та в свою очередь посмотрела на застывшую у стены служанку.
– Нет, госпожа Септиса, - покачала головой Риата Лация.
– Госпожа Юлиса просто задрожала и стала падать на пол.
Всхлипнув, отпущенница вытерла слёзы уголком лежащей на плечах накидки.
Лекарь понимающе кивнул всё с той же театральной суровостью.
– Обморок вашей племянницы, госпожа Септиса, вызван чрезмерным многокровием. Сердце не успевает разносить жизнетворную жидкость по важным органам, от чего связь между душой и телом слабеет, что и вызывает временную потерю чувств.
Успевшая за свою короткую жизнь изрядно помыкаться по больницам и нахвататься пусть совершенно поверхностных знаний, попаданка с трудом удержалась от презрительной усмешки. Однако, очень скоро ей стало совсем не смешно.
– Что же нам делать, господин Шохоем?
– с несвойственным ей почтением в голосе спросила Пласда Септиса Денса.
– Я выпущу излишнюю кровь, - важно изрёк лекарь.
– От чего сердцу госпожи Юлисы сразу станет легче. Но для окончательного выздоровления ей следует больше спать, пить неразбавленное вино и есть свежую печёнку. Лучше всего свиную. И как можно реже вставать с постели. По крайней мере - дней десять.