Ожерелье Атона
Шрифт:
Карпов не заметил сверкнувшей в черных глазах притаившегося на лестнице Али обжигающей ненависти…
Высказав Паше все, что она думает о его болтливости, Лика, с трудом сдерживая слезы, отправилась в бар.
– Виски с содовой, – попросила она у официанта.
Тот неодобрительно покачал головой:
– Виски в такую-то жару!
– Это мое дело, разве нет?
– Конечно, – полненький черноглазый парень пожал плечами и хитро прищурился. – Могу вам предложить бутылку водки сейчас и свое общество вечером.
– Виски будет достаточно, – хмуро
Захватив стакан с янтарной жидкостью, девушка решительным шагом покинула кондиционированный холл отеля, украшенный многочисленными изображениями Атона. И остановилась у бассейна, на дорожке, ведущей к пляжу. Находится ли именно там коварный бойфренд? Стоит ли он показательного сеанса распития виски?
Отдыхающий на шезлонге красавчик Игорь обрадованно махнул рукой, но Лика демонстративно отвернулась. Ну его к лешему. У нее сейчас не то настроение, чтобы с кем-либо общаться. Особенно с такими смазливыми парнями, при виде которых срочно требуется сеанс аутотренинга с напоминанием о своем уже почти семейном положении.
Ее почти семейное положение… Оно так высокомерно шутило над ней в кабинете начальника службы безопасности отеля!
Лика сделала большой глоток виски. Горький напиток обжег горло, а туман обиды неожиданно сделался еще более плотным и густым.
Надо же так над ней издеваться! Ах, она пишет детективы, а потому всех подозревает! А при чем тут книги?! Это был голос интуиции, предупреждавший ее о возможных неприятностях. И вот они, между прочим, случились. Виктор Попов погиб…
Стараясь держаться в тени финиковых пальм, Лика обогнула пляж и прошла через вереницу спрятанных под цветастыми зонтиками скамеек. С них звенел беззаботный смех туристов, такой раздражающий, что захотелось укрыться от него хоть где-нибудь. Пусть даже на раскаленных камнях скал за невысокой каменной оградкой с вежливым напоминанием «dangerouse».
Стакан виски, устав от транспортных пертурбаций, со звоном умер на выступающих из моря рифах, и равнодушная волна с тихим шипением съела осколки.
«Черт, какое все хрупкое, – расстроенно подумала Лика, устраиваясь на наиболее гладком камне. – Вещи, отношения, сама жизнь…»
– Ирочка, куда же вы меня тащите, – раздалось с набережной. – Здесь так жарко. Если вы хотели полюбоваться морем, мы могли остаться на тех скамьях под зонтиками!
«Профессор. Тимофей Афанасьевич Романов. Как обычно, с менеджером Ирочкой Завьяловой», – мысленно отметила Лика, внимательно прислушиваясь к разговору.
– Тимофей Афанасьевич, мне надо с вами серьезно поговорить.
– Конечно же, душа моя. Только здесь, Ирочка, так невообразимо жарко. Но вы знаете, этот жаркий сухой климат Египта идеально способствует…
– Подождите, – перебила Ира профессора. – Помните того мужчину, Виктора Попова?
– Конечно, помню. В ресторане он так настойчиво предлагал скрасить ваше одиночество, что я даже заволновался. Мне бы его годы!
– Тимофей Афанасьевич, он умер! Сначала я через окно увидела, как сотрудники отеля выносят что-то большое, прикрытое простыней.
– Не понимаю. Как мертвый? Что случилось?
– А так, мертвый. Мертвее не бывает! Точно не знаю, что с ним произошло, но догадываюсь. Я видела, как тот парень, который убирает в номерах, обшаривал коридор. А потом он что-то нашел и принялся топать ногой. Понимаете, через глазок номера мне было плохо видно, и тогда я вышла в коридор. Парень так смутился. Но я успела все рассмотреть. Там, на полу, лежал раздавленный скорпион!
Профессор молча уставился на Ирину.
– Тимофей Афанасьевич, я боюсь…
– Не знаю, что и сказать… Это так неожиданно. Да, укус скорпиона смертелен, но откуда насекомому взяться в нашей гостинице?
В голосе Ирочки зазвучали истеричные нотки:
– Ах, вы не понимаете! Тимофей Афанасьевич, вы же мне вчера сами рассказывали миф об этой богине. Не помню, как там ее звали.
– Да, рассказывал. О супруге Осириса Исиде. Чудесный миф, один из моих самых любимых. Мифология, кстати, очень часто ложилась в основу народных сказок. В частности, мифологический конфликт между Сетом и Гором нашел свое отражение в народной сказке о Правде и Кривде.
– Профессор! Оставьте ваши мифы! Скажите честно: это ваших рук дело? Ваша ревность зашла слишком далеко!
В ответ раздался оглушительный хохот. Романов даже закашлялся от неожиданности.
– Ирочка, – произнес он через минуту. – Мне льстит, что вы такого высокого мнения о моем темпераменте. Я не знаю, что вы хотите от меня услышать. Заявления о том, что это не я запустил в номер господина Попова скорпиона? Мне это представляется излишним. И вы только поэтому поджариваете меня на солнце?
– Хорошо, пойдемте в тень. Но, согласитесь, это очень странно.
– Согласен, – донесся до Лики голос удалявшегося профессора. – Знаете, скорпионы идеально приспособлены к пустынной среде. Им почти не нужно пить, так как жидкость они получают из насекомых, составляющих их рацион…
Дождавшись, пока звуки шагов Ирины и профессора затихнут, Лика выбралась из своего укрытия. От выпитого виски девушку слегка пошатывало, однако это совершенно ее не смущало. Подумаешь, выпила немного. Мелочи. Сейчас она разыщет похожего на сытого кота начальника службы безопасности и выложит ему все подробности подслушанного разговора.
– Вронская! Что с твоими ногами? Отбивалась от арабов?
Лика в раздражении уставилась на окликнувшую ее со скамьи Галину, а потом перевела взгляд на свои коленки. Красота: полно кровоточащих царапин.
– А, ерунда, – она махнула рукой. – Упала, с кем не бывает.
Поправив копну светлых локонов, Галина предложила:
– Пошли в бар сока выпьем. О жизни поговорим. Я с такой девушкой любопытной познакомилась, Алиной. Она…
– В другой раз мне расскажешь, хорошо? – нетерпеливо перебила Лика. – Я тороплюсь.