Падение Царьграда
Шрифт:
— Ах ты мерзавец! — воскликнул он вне себя от злобы. — Разве ты не слышал, что я посвятил этот храм Аллаху?.. Ты посмел святотатственно осквернить мечеть...
И он ударил воина своим мечом плашмя.
Затем он велел позвать муэдзина Ахмета.
— Который теперь час?
— Час четвёртой молитвы.
— Пойди на самый верх этого храма и призови правоверных к набожному прославлению великих милостей Бога и Его пророка. Да будут прославлены имена из века в век...
Таким образом в святой Софии Магомет заменил Христа, и с той минуты до сих пор ислам царит под её сводами.
ЭПИЛОГ
Утром, на третий день после падения Константинополя, простая лодка пристала к мраморной пристани дворца княжны Ирины в Терапии, и из неё вышел старый, дряхлый монах. Нетвёрдыми шагами направился он к классическому портику и, встретив Лизандра, спросил:
— Княжна Ирина здесь или в городе?
— Здесь.
— Я усталый, голодный грек. Может ли она принять меня?
Старик исчез и через минуту вернулся с ответом:
— Иди за мной. Она примет тебя.
Незнакомец вошёл в приёмную комнату, и не успел он поднять покрывала, скрывавшего его лицо, как Ирина подбежала к нему, схватила его за обе руки и воскликнула со слезами на глазах:
— Отец Иларион! Сам Бог прислал тебя ко мне в эту минуту сомнения и печали.
Излишне говорить, что бедного старого монаха накормили и успокоили, а когда он отдохнул и набрался сил, то Ирина рассказала ему о предложении Магомета.
— Что мне делать? — спросила она.
— Прежде всего мне надо знать твои чувства к нему, дочь моя.
И она созналась, что любит прекрасного юного мусульманина.
— Я вижу в этом Божий промысел, — произнёс монах, положив ей на голову свои руки и подняв глаза к небу. — Он одарил тебя красотой, умом; Он возвысил тебя до престола, чтоб вера Христова не совершенно погибла на Востоке. Иди по тому пути, который Он открыл перед тобой; но потребуй, чтоб Магомет пошёл с тобою в церковь, обвенчался по христианскому обряду и поклялся, что будет благородно поступать с тобой, как с женою, и свято поддерживать предложенный им мир. Если он это сделает, то не бойся ничего.
Они обвенчались в часовне при дворце Ирины в Терапии, и отец Иларион совершил обряд.
Когда Константинополь был очищен от ужасных следов кровавой войны, она переехала туда с Магометом, и он представил её всему мусульманскому миру как свою султаншу. Торжественный пир, данный по этому случаю, продолжался несколько дней.
С течением времени он построил для неё за мысом Демитрием дворец, доселе известный под именем Сераля.
Всю свою жизнь Ирина провела в добрых делах и перешла в историю с титулом, данным ей благодарными соотечественниками — доброй, милостивой царицы Греции.
Сергий не принял священства, отошёл от православной церкви, исповедовал веру, которую он так смело проповедовал в святой Софии. Но в спорах между латинами и православными греками он держал сторону последних; впрочем, как милостынераздатель щедрой, великодушной царицы Ирины, он сделался предметом общей любви всех греков. Вскоре он женился на Лаели и дожил с нею до глубокой старости.
Граф Корти сохранил навсегда любовь Магомета. Победитель Византии старался сохранить его на своей службе и предложил ему пост посла при дворе Яна Собесского, а потом аги янычар, но он отказался от того и другого под тем предлогом, что ему надо вернуться в Италию к своей матери. Наконец, султан на это согласился, и Корти простился навеки с Ириной накануне её свадьбы.
Один из придворных Магомета приводил его в гавань на роскошную галеру, выстроенную в Венеции, на которой находились его мавры. Прежде её отплытия было объявлено от имени султана, что как галера, так и всё бывшее на ней принадлежат графу.
Благополучно достигнув Бриндизи, Корти тотчас отправился в замок своих отцов и, к изумлению, увидел его восстановленным.
В замке был посланец Магомета, Мустафа, подавший ему пакет с печатью Магомета. Он поспешно открыл его:
«Магомет султан к Уго, графу Корти, когда-то Мирзе-эмиру.
Наша судьба ещё не решена судом Божиим, о друг, который должен был бы родиться от моей матери, и так как будущее никому не известно, то я не знаю, каков будет конец избранного нами суда. Но я люблю тебя и верю тебе: а чтоб доказать тебе мою любовь и доверие, всё равно выскажется ли судьба за меня или против, я посылаю Мустафу на твою родину с доказательствами твоего права называться графом Корти; ему поручено объявить твоей матери, что ты жив и вскоре возвратишься к ней. А так как турки уничтожили замок твоих отцов, то Мустафа выстроит его вновь и расширит твои поместья соседними землями, так чтоб владения бывшего мирзы были достойны его, как брата султана. Всё это он сделает твоим именем, а не моим. Когда всё будет кончено, то отпусти его и напиши мне, что ты доволен его действиями.
Я поручаю тебя попечениям Всемилосердного Бога.
Магомет».
Когда Корти прочёл письмо, то Мустафа преклонил колени и отвесил ему земной поклон. Потом он встал, повёл его в часовню и, указав на железную дверь, сказал:
— Мой повелитель, Магомет, приказал мне положить сюда вручённое им сокровище. Вот ключи, посмотри сокровище и дай мне расписку, чтоб я мог её передать моему повелителю.
Граф Корти был очень недоволен, увидев, что прислал Магомет.
— Мой повелитель, — прибавил Мустафа, — знал, что ты будешь протестовать, но он приказал тебе сказать, что эти деньги покроют расходы твоей матери на поиски тебя и на панихиды о твоём отце.
Корти так и не женился.
После смерти своей матери он отправился в Рим и долго служил начальником папской гвардии, во главе которой и был убит в кровавом бою. Но до этой славной смерти он ежегодно получал из Константинополя драгоценные подарки: от Магомета меч или какое-нибудь редкое оружие, а от султанши Ирины в знак благородной памяти — золотой крест, чётки, мощи или великолепно украшенное Священное Писание.