Падение Левиафана
Шрифт:
"Я думаю, он не сказал, что будет, если ты откажешь ему. Я предполагаю, что это почти то же самое, что и сейчас".
"В таком случае, у нас есть чуть больше двух дней до того, как Деречо начнет убивать людей", - сказал Джим. "У нас есть еще немного больше, прежде чем нам нужно будет уходить отсюда, при условии, что наше прикрытие не будет полностью разрушено".
"О, наше прикрытие полностью уничтожено", - сказал Амос. "А я думал, что это - залог успеха".
"Так и есть", - сказала Наоми. "У нас не так много вариантов, а те, что есть, плохие".
"Что ты имеешь в виду? Ты отдаешь меня", - сказала Тереза. "Мы говорим об этом? Очевидно, что вы меня передадите".
"Все немного сложнее, Кроха", - сказал Амос.
Девушка нахмурила брови. "Я не стою ста тысяч человек".
Джим поднял руку, как ученик в классе. "Ты хочешь сказать, что хочешь вернуться?"
"Нет, не хочу. Пребывание там убивало меня, но я - один человек, а они - большая часть планеты. Ты собираешься передать меня. Ты должен."
"Я не должен", - сказал Амос с обманчивой мягкостью. Джим услышал в этих словах ожидание насилия, даже если Тереза этого не заметила.
"Мы думаем, что Трехо имеет в виду то, что говорит?" сказал Алекс. "Просто смотрим на логистику? Мне это не нравится. Если мы позволили Терезе вернуться, это значит показать себя. Стыковка с одним из их кораблей, возможно. А я видел их силовые костюмы в действии. Если бы они решили взять нас на абордаж, они могли бы пройти через нас, как через папиросную бумагу".
Тереза нахмурилась. Это было увлекательно. Зная Лаконию так хорошо, как она, видя ее изнутри, как никто другой, ее первым инстинктом было доверять им. Если Трехо делает предложение, оно должно быть реальным. Он должен быть искренним. Часть Джима задавалась вопросом, не может ли это быть более верным ориентиром, чем его недоверие или недоверие Наоми. Свежие глаза молодых видят яснее, или же опыт подсказывает, где расставлены ловушки.
"Трехо был марсианином до того, как стал лаконцем", - продолжал Алекс. "Он предал свою нацию. Я не уверен, что это говорит в пользу того, что он сдержит свое слово сейчас".
"Мой отец тоже был марсианином", - сказала Тереза, но в этих словах не было особого пыла. Скорее, она что-то обдумывала.
"Вопрос в том, можем ли мы доверять ему в выполнении того, что он обещает", - сказал Джим. "Ответ на этот вопрос находится в черепе Трехо, и у нас нет к нему доступа. Просто на чью сторону мы поставим?".
"Это не единственный вопрос", - сказал Амос. "Если мы отдадим Крошку, мы все еще хорошие парни? Это тоже вопрос".
"Да", - согласился Джим.
"Если ты можешь выбирать между одним человеком и сотней тысяч, это несложно", - сказала Тереза. "Я даже не умру".
Но взгляд Наоми был устремлен внутрь. Что-то в словах Терезы подействовало на нее. Джим увидел, что она все поняла, еще до того, как понял, что она поняла. Наоми подняла брови и покачала головой, всего на миллиметр вперед-назад.
"Ты знаешь, что это такое?" - сказала она. "Это он заставляет меня отвечать за то, что он делает. Тереза права. У нее именно та рамка, которую я должна использовать. Один человек для множества. Но я не хочу убивать множество. Это он. Если я сделаю то, что он говорит, я спасу всех тех людей, которых он убьет, чтобы наказать меня, если я этого не сделаю".
Смех Амоса был почти такого же тембра и тона, как лай Мускрата. Когда он говорил, он имитировал мягкий, угрожающий вой жестокого любовника. "Посмотри, что ты заставила меня сделать, детка. Зачем ты меня так злишь?".
"Вот и все", - сказала Наоми. "Я не могла понять, в чем дело, но именно поэтому я не могу этого сделать. Он приставляет пистолет к их головам, а потом делает вид, что только я могу решить, нажмет ли он на курок. Это не упражнение на доверие. Это просто еще одна угроза".
"Не забывайте о капитуляции. Амнистия", - сказал Джим. "Вместе с кнутом есть и пряник".
"Морковка не имеет значения, когда он все еще держит в руках кнут", - сказала Наоми. "С меня хватит кнута. Кнуты дисквалифицируют. Если бы он повел Деречо назад из Фрихолда, это было бы совсем другое дело. Но он этого не сделал. Он выбрал это, и я ему не доверяю".
Джим улыбнулся ей. "Кроме того, он просит нас передать ему молодую девушку, которая не хочет идти, так что пошел он. Мы этого не делаем".
"Да пошел он", - согласился Амос.
В комнате воцарилась тишина. Наоми поджала губы и почти незаметно покачала головой, продолжая разговор в своей голове. Ему было интересно, что и кому она говорит. У него было ощущение, что, кто бы они ни были, они, вероятно, были бы счастливы не присутствовать при этом.
"У нас два хороших корабля", - сказал он.
"У нас все равно два корабля", - сказал Амос. "Я люблю их оба, но "Роси" чувствует свои годы, а "Шторм" прошел долгий путь между обновлениями".
"У нас два в основном нормальных корабля", - сказал Джим. "Во всяком случае, неплохие. Мы загрузим всех на станции Дрейпер, пройдем к кольцевым воротам и уничтожим "Воробьиный ястреб", если он попытается нас остановить. Если "Шторм" будет на открытой местности, то больше не будет причин бомбить Фрихолд. По крайней мере, планета будет в безопасности".
"Лучший плохой план из всех, что у нас есть", - сказала Наоми.
Джим направился к двери. Он почти снова почувствовал себя самим собой. Паника и страх не исчезли, но они стали меньше. С ними можно было справиться. "Первым делом нужно убедиться, что мы полностью заправлены пулями для рельсотрона", - сказал он и потянул за ручку. Дверь не сдвинулась с места, и на панели блокировки высветилось предупреждение. Ошибка была настолько неуместной, что он еще дважды дернул за дверь, прежде чем понял, что видит. АВАРИЙНАЯ БЛОКИРОВКА. VACUUM HAZARD.