Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Так что теперь, спустя год вновь оказавшись на зеркально гладком льду, он тотчас ощутил твердую почву под ногами. Он вновь стал мужчиной, уверенно протянул руку своей девушке, и она взяла ее. Она три года занималась фигурным катанием: когда-то мать задумала сделать из нее чемпионку мира; это продолжалось до первого турнира, после которого один из членов жюри посоветовал матери сделать из нее чемпионку по какому-нибудь другому виду спорта. Там, где не помогли платные тренеры, сейчас побеждало бескорыстное чувство. Рихард, как каждый, кто любит безответно, наделил Лизинку талантом и удачей, и это доверие словно окрылило ее. Поначалу он вел ее осторожно, потом все смелее и смелее, чувствуя себя счастливым вдвойне: оттого, что на глазах у всех держит ее за руку и не должен при этом разговаривать. После нескольких кругов он развернулся к ней лицом, взял ее за другую руку и поехал перед ней, испытывая еще большее блаженство, — теперь он мог смотреть ей в глаза. Он словно гипнотизировал

девушку, и через несколько кругов у нее стали получаться дорожки шагов, а затем и несложные фигуры. Остальная публика с готовностью расступалась перед ними, давая дорогу, и в конце концов освободила всю середину катка. Стадион был просто очарован изяществом пары, словно олицетворявшей красоту и талант. Жаль, что их не видели Влк с Шимсой, — они убедились бы в правильности своего выбора! Не остался равнодушным даже звукооператор в кабине, прилепившейся, словно гнездо, под самой крышей. Он прервал оглушительную духовую музыку, сменил кассету и включил знаменитый вальс из фильма "Доктор Живаго".

Все, кто был на катке, испытали сладкий трепет; даже самые неуклюжие ощутили в ногах такт на три четверти. Лишь Рихарда, наоборот, словно ударило током: он сбился с ритма и остановился, испугавшись. Придя в себя, он до боли сжал руку Лизинки и, торопливо скользя, повез ее к раздевалке. Ведь в его моральном кодексе танцы считались верхом неприличия — он не просто питал к ним отвращение, а ненавидел их всем своим существом.

Разумеется, любой начинающий психиатр, узнав о его любовном опыте, объяснил бы ему причину этого отвращения: жгучая злость Рихарда коренилась в болезненном воспоминании о том, как медсестра в санатории именно на танцах намечала себе будущих сексуальных партнеров. Но Рихарду никогда не приходило в голову, что ему нужна помощь психиатра, и в нем накапливался взрывоопасный заряд ненависти — даже сейчас, когда он дал зарок не обнимать свою любимую.

Вот так — то на вершине блаженства, то в бездне отчаяния — прожил он пять дней рождественских каникул. Об училище он и не вспоминал. Каждый день они с Лизинкой блистали на катках; кто знает, как сложились бы их судьбы, если бы не приходилось то и дело уступать лед другим или если бы их заметил проницательный тренер. Но с ними лишь однажды заговорил какой-то полупомешанный старик, твердивший, что напишет о них в газету. На льду они понимали друг друга с полуслова, и все-таки дорога туда и обратно становилась для Рихарда восхождением на Голгофу, когда он понимал, что глупеет на глазах. Бессонными ночами он тщетно бился над фразами — ему хотелось блеснуть перед Лизинкой интеллектом. Но с ним приключилось что-то вроде душевной импотенции, и на исходе пятого дня он был в полном отчаянии.

Завтра, говорил он себе, думая о новогодней поездке, нас снова будут разделять преподаватели, одноклассники и какие-нибудь придурки из ПУЧИЛа. Что я смогу сделать при них, если без толку потратил пять дней, пока был с ней наедине? В тупо грохочущем трамвае он смотрел на ее трогательный профиль, подобный тихой озерной глади, в глубинах которой струятся таинственные потоки. А что вообще, в тоске подумал он, я могу ей предложить за счастье прожить свою жизнь рядом с ней? Кто я такой, чтобы осмелиться на это? Плебей, который со свиным рылом и капелькой голубой крови в родословной лезет в калашный ряд! Отчаяние достигло высшей точки. Он решил отказаться от бесполезной борьбы, попросить у родителей прощения и дожить остаток лет без любви, но по крайней мере среди тех, к кому принадлежит по воле рока. И именно в эту минуту Лизинка представила ему первое свидетельство своей благосклонности.

Какой-то подвыпивший мужчина с тепличной розой в петлице, оттолкнувший их, когда они садились в трамвай, и сразу усевшийся на место для инвалидов, сейчас из-за тряски слегка протрезвел и принялся их разглядывать. Лизинка в этот момент раздумывала, удастся ли ей сыграть с собой в одну игру. Она пробегала глазами "Правила поведения пассажиров", наклеенные на стекло. Каждый раз, встречая букву «е», она заносила ее на счет правой руки, которая получила имя Лиз. Когда натыкалась на «а», то заносила ее на счет левой руки, которая называлась Инка. До конца оставалось два слова, и счет был равным — 73:73.

И у Рихарда, и у Лизинки беззвучно шевелились губы: ему так было легче думать, а ей — считать. Подвыпивший мужчина был человеком интеллигентным, и ему стало неловко — он поднялся и уступил им место.

— Извините, — громко сказал он, старательно открывая рот, чтобы они могли читать по его губам, — я не знал, что вы глухонемые. Счастья вам в Новом году!

Он протянул Лизинке розу из петлицы и нетвердой походкой сошел. Лизинка как раз заканчивала игру и решила, что роза станет наградой победительнице. Предпоследним словом было «транспортные», и счет стал 74:74. Последним словом было «средства». Сперва Лиз, а потом Инка получили еще по очку, и игра завершилась вничью. Поэтому Лизинка отдала цветок Рихарду.

Он не помнил, как проводил ее, как возвратился в свою комнатку. Поместив розу на ложе из смоченной ваты, он отдался во власть стихов. Стыд, горечь, злость — все это слезало с него, как шелуха, освобожденная душа раскрылась, обнаружив неиссякаемый источник мыслей и слов, которых так недоставало ему в повседневной жизни. Он не успевал их записывать и выстраивать в стройные ряды для парада, который будет принимать Она.

— Цветок любви в твоей руке… — рапортовал передовой отряд букв на исходе вечера, — сияет в самых небесах… — скандировала шестая шеренга под удары часов, бьющих полночь, — как символ юности моей! — приносили присягу замыкающие, когда свет настольной лампы уже отступал под атакой рассвета. Рихард выключил лампу и лег прямо на пол, обессилев от упражнений, хорошо знакомых каждому художнику, — когда стоит закрыть глаза, и бесплотная душа возносит тело к самому потолку. Пережив взлет, который ознаменовался победной поступью поэтических строк под салютующие залпы рифм, он мог теперь, подобно опытному стратегу, разработать дальнейший план отношений с Лизинкой.

Вся операция — а сейчас было ровно шесть — должна была занять двадцать четыре часа. Уже через два часа в автобусе, где они, конечно, сядут вместе, он расскажет ей, как избавился от болезни и фальшивой любви, чтобы быть здоровым и чистым, когда встретит ее. Он ни секунды не сомневался, что на этот раз ему не придется мучиться от недостатка слов: они рвались из него, как породистые рысаки перед стартом. Поднимаясь рядом с ней в двухместном кресле по канатной дороге и показывая на уходящую от них землю, он скажет ей, что они сами сейчас оставляют позади себя свое прошлое и устремляются к жизни столь же чистой и неизведанной, как те белоснежные вершины над их головами. После обеда он со скромным видом будет кататься с другими по поляне; тем большее впечатление на нее произведет его блестящее мастерство, когда настанет решающий миг. За столом, ясное дело, он тоже сядет рядом с ней. Близнецы будут молоть какую-нибудь чепуху на темы спорта, Франтишек отпустит пару грубых шуточек, зубрила Альберт, конечно же, войдет в роль студента, изучающего проблемы питания, и оттарабанит выученные назубок способы выпечки хлеба, а Шимон выдаст свой обычный репертуар, состоящий из чавканья и рыгания; в этот момент он тихо скажет ей, чтобы после ужина, когда все выйдут покурить, она незаметно поднялась к ближнему сосняку, где он будет ждать ее. Под ногами у них зажгутся крошечные огоньки сигарет, а над головами вспыхнут мириады звезд. Девушка будет с трепетом ждать первого поцелуя, но он еще раз удивит ее. На великолепной живой сцене, обрамленной кулисами двуглавых вершин, он прочитает ей стихи, наполненные благоуханием подаренной ему розы. — Цветок любви в твоей руке…

Закончив декламировать, он сожмет ее руку и тут же полетит вниз, чтобы она могла полнее прочувствовать смысл этого поэтического послания. В идиотских общих играх участвовать, конечно, не станет. Пока столовая будет сотрясаться от лошадиного ржания, он спустится в подвал, где хранятся лыжи, со своим выжигательным прибором, снабженным комплектом иголок с батарейками (чтобы кроме психиатров и "зеленых беретов" его могли использовать врачи-дерматологи и хирурги для устранения жировиков), и увековечит свое стихотворение на ее лыжах — это будет его свадебным подарком.

Утром он даже не пошел на обязательную прогулку, чтобы сразу после обеда самым коротким маршрутом добраться до горной вершины над турбазой. Час он поднимался в гору, час шагал «лесенкой» и еще час карабкался по крутому склону пешком. Наконец, оказавшись на самом верху, он пристегнул лыжи и обернулся. Он ожидал увидеть нечто подобное, но все же отшатнулся: такая высота была привычнее для летчика, чем для лыжника. Тут он заметил, что далеко внизу по туристской тропе к турбазе движется школьная группа. Он попытался угадать, что произошло, когда, добравшись до верхней котловины, они воткнули лыжи в снег. Первой ли увидела она надпись на своих лыжах? Или ее обнаружил кто-то еще? Как восприняли это откровенное признание в любви будущие палачи и как — будущие учителя? Какова была их реакция? Зависть? Насмешка? А может, безграничное восхищение? Ради него он сейчас и собирался пустить в ход свое тайное оружие. Еще с минуту он выжидал, чтобы оказаться в поле их зрения в самый подходящий момент. Затем, как первобытный охотник, издал дикий вопль и оттолкнулся. Его увидели, когда со скального карниза посреди горы он, словно выпущенный из катапульты, почти пятидесятиметровым прыжком вылетел из тени на свет. Оранжевая ветровка свистящим факелом полыхнула на ветру, и в этот момент его узнали. На сей раз вскрикнули они, — но тут же онемели, словно наяву услышав хруст веток и костей, когда он исчез в овраге; но он уже взвился в следующем прыжке, перемахнул заросли сосняка, лихо приземлился и резко затормозил. Поднятое им облако снежной пыли медленно опадало на землю. Все увидели Рихарда. Он стоял, безмолвно улыбаясь. "Милый!.." — воскликнула Лизинка, бросилась к нему и, ни от кого не таясь, стала покрывать его лицо поцелуями. Незадолго до полуночи сам профессор Влк заказал бутылку шампанского и стал ждать боя часов, чтобы от имени всех собравшихся пожелать им счастья. Раздался один удар. Рихард удивленно поднял голову и посмотрел на циферблат. Была половина восьмого утра.

Поделиться:
Популярные книги

Новый Рал 3

Северный Лис
3. Рал!
Фантастика:
попаданцы
5.88
рейтинг книги
Новый Рал 3

Покоритель Звездных врат

Карелин Сергей Витальевич
1. Повелитель звездных врат
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Покоритель Звездных врат

Темный Лекарь 5

Токсик Саша
5. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 5

Идеальный мир для Лекаря 5

Сапфир Олег
5. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 5

Под маской, или Страшилка в академии магии

Цвик Катерина Александровна
Фантастика:
юмористическая фантастика
7.78
рейтинг книги
Под маской, или Страшилка в академии магии

Архонт

Прокофьев Роман Юрьевич
5. Стеллар
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
7.80
рейтинг книги
Архонт

Прометей: Неандерталец

Рави Ивар
4. Прометей
Фантастика:
героическая фантастика
альтернативная история
7.88
рейтинг книги
Прометей: Неандерталец

Беглец. Второй пояс

Игнатов Михаил Павлович
8. Путь
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
5.67
рейтинг книги
Беглец. Второй пояс

Не грози Дубровскому! Том III

Панарин Антон
3. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том III

Идеальный мир для Социопата 5

Сапфир Олег
5. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.50
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 5

Краш-тест для майора

Рам Янка
3. Серьёзные мальчики в форме
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
6.25
рейтинг книги
Краш-тест для майора

Жена моего брата

Рам Янка
1. Черкасовы-Ольховские
Любовные романы:
современные любовные романы
6.25
рейтинг книги
Жена моего брата

Энфис 4

Кронос Александр
4. Эрра
Фантастика:
городское фэнтези
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Энфис 4

Протокол "Наследник"

Лисина Александра
1. Гибрид
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Протокол Наследник