Парад теней
Шрифт:
— Устал, — сочувственно заметил про него Дед.
— Утомился, — согласился Сырцов.
Не обратив внимания на убогие подначки, Махов от окна сказал:
— У меня несколько вопросов к Жоре. Разрешите, Александр Иванович?
— Разрешу, когда выпьем, — заявил Смирнов. — Вот я налью не как милицейский жлоб — только себе, а себе и другу Жоре. И тост произнесу за хозяина этого гостеприимного дома. За тебя, Жора!
Махов одобрительно хмыкнул, вернулся на место и выпил вместе со всеми — как положено. Но, выпив, упрямо вернулся
— Теперь я могу задавать вопросы Жоре, Александр Иванович?
Сырцов знал, какие вопросы собрался задавать Махов. И не особо хотел на них отвечать. Пронзительно глянул на Деда. Тот все понимал, но поделать ничего не мог — разве что беспомощно пожал плечами и грустно разрешил Махову:
— Можешь, Леня, можешь.
Махов глубоко вздохнул и, чувствуя себя хозяином положения, начал. Но не с вопроса, а с укоризненной преамбулы:
— Я сквозь пальцы гляжу на твои малозаконные игры, Жора. Не перебивай, пожалуйста, я сам за тебя скажу. Да, твои кунштюки часто, очень часто идут на пользу родной милиции, да, я пользуюсь твоей информацией, да, ты помогаешь мне свободно ориентироваться в ситуациях, которые рассмотреть в подробностях мне, в силу моего положения, невозможно…
— Кончай комплименты, — прервал его Смирнов, — и переходи к аргументам.
— И фактам, — нарочито пискнул, вспомнив знаменитую газету, Сырцов.
— Много шутишь, Сырцов! — взревел Махов.
— Все, — поднял руки Сырцов. — Я испугался.
Дед непроизвольно хрюкнул. Но так как он одновременно баловался шипучей водичкой, то изволил хрюкнуть в стакан, оттого создал одномоментный фонтан, обрызгавший роскошный штатский прикид полковника. Полковник аккуратно стряхивал с английского пиджака еще пенившуюся водичку и бешеными глазами смотрел на Деда.
— Ты уж прости меня, неряшливого старика, Леня, — вполне искренне повинился Дед и, потянувшись, попытался помочь Махову отряхнуться от брызг.
— Я сам, — обиженно сказал Махов и вдруг понял, что запал пропал и выволочка распоясавшихся приват-сыскарей не получилась и не получится. От этого обиделся еще пуще: — Это вы нарочно устроили, Александр Иванович!
— Побойся бога, Леонид! — на чистом глазу взмолился Дед.
— Я-то боюсь, а вы — нет! — не мог успокоиться Махов.
Тогда Смирнов ласково сыграл с ним в поддавки:
— Ты же вопросы Жоре хотел задать.
— И задам! Еще как задам! — грозно, но неопределенно пообещал Махов.
Сырцов все понял как надо и азартно закричал в ответ:
— Задай мне, Леня, задай!
— Собаки. Вы — собаки, — обругал выдохшийся Махов дружную пару и безнадежно приступил к вопросам: — Где Артем Зюзин, Жора?
— В надежном месте, — быстро ответил Сырцов.
— Это я знаю, потому что не могу его найти.
— Не ищи его еще сутки, а? — нахально попросил Сырцов, чем завел нервного Махова по новой:
— Ты думаешь, что ты один такой умный, да? Что я не просчитал эти выстрелы по «тойоте», да? Что в милиции идиоты служат, да?
— Ты — умный, Леня, — успокоил его Смирнов. — И ты все, как и Жора, просчитал. Но, дорогие мои, это умозаключение, и только. Вы будете говорить, что он при всех условиях не мог уложить эти пули в уходившую на скорости машину, а он будет говорить, что стрелял и попал. Теоретически и в порядке фантастики такое возможно, Леня?
— В порядке фантастики все возможно, — хорохорился еще Махов.
— То есть твердых доказательств нету, — безжалостно продолжал Дед. — И официальным допросом ты ни хрена из него не выбьешь. А наш Жорик где лаской, а где таской…
— Таской! Именно таской! А кто вам позволяет таской? — перебил его Махов.
— Обстоятельства, — скромно признался Смирнов. — Через сутки он тебе его отдаст, Леня.
— Возьмешь его сейчас — вытянешь еще одну пустышку. Он, этот Артем, не настолько тупой, чтобы себе могилу копать, — добавил Сырцов.
— А тебе зачем он нужен? — миролюбиво спросил Махов. Сдался.
— Еще раз пробежаться по контактам Кобрина в последние его три дня, откровенно ответил Сырцов. — Мне бы хоть за его маршруты ухватиться!
— Что ж, дело, — солидно похвалил его Махов, — раз персонажей нет.
— Появятся, у меня они появятся! — пообещал Сырцов, а Смирнов не изволил с ними согласиться:
— Персонажей у вас навалом. Только никак вы с ними не разберетесь.
— Мы — в говне, а некто Александр Иванович Смирнов посреди цирковой арены весь в белом, — поиронизировал Махов.
— Вот именно! — обрадовался Смирнов. — Но только вы в своем дерьме, а не в моем. Отмываться пора, пареньки!
— Мы бы с радостью, но как? — покорно подыграл Деду Сырцов.
— Пора кончать вокруг паутины бегать, ниточки пересчитывая, пора в центр, к господину пауку! — мудрено посоветовал Смирнов.
— Истинный, настоящий паук — пока невидимка, — убежденно сказал Сырцов.
— Но ему-то безусловно необходим паук видимый, реально существующий для агентов, клиентов, исполнителей, короче — для повседневных связей с подчиненным ему миром черного бизнеса и криминальных группировок. Такой, чтобы был бы ему беспредельно предан. Или зависел от него в жизни и смерти.
— Феоктистов. Летчик, — подсказал Смирнову Махов.
— Спасибо вам за подсказку, — издевательски поблагодарил Сырцов. — А то я бы и сам ни о чем не догадался.
— Забываешься, Жора, — мягко пригрозил Смирнов.
— Александр Иванович, вы же не знаете, как я в эту сторону землю рою! — в бессилии ударил кулаком об стол Сырцов. — Видимый паук Летчик такой же невидимый, как невидимка.
— Плохо роешь, — безжалостно оценил сырцовские деяния Дед. Функциональный организатор не может быть невидимкой. Ему необходимы открытые связи для распоряжений, карательных санкций, финансовых операций. Выходите на Летчика, ребята.