Парашюты над Вислой
Шрифт:
Сидящий за столом в глубине кабинета пожилой офицер поморщился, как от зубной боли.
– H"or auf, Ernst, gib nicht vor, ein Krieger zu sein. Immerhin, Ernst, habe ich recht? [26]
Ого! Однако… Двух часов не прошло! Как-то слишком бодро они тут работают, как бы не наработали чего лишнего…
– Nur so, Herr Oberleutnant, Ernst! [27]
Комендант покровительственно улыбнулся.
– Nun, ich – Gustav. Hoffe ich kann dir helfen [28] … – жестом указав на стул у приставного столика, комендант продолжил: – Sag mir, was ist mit dir passiert? [29]
26
Перестаньте, Эрнст, не изображайте из себя служаку. Ведь Эрнст, я прав?
27
Именно
28
Ну а я – Густав. Надеюсь, я смогу вам помочь.
29
Рассказывайте, что у вас случилось?
Теперь главное – не спешить. Он – раненый фронтовик, слегка не в себе – что объяснимо, учитывая, что твориться в последние три недели на фронте группы армий «Центр»; берлинец, хоть и с провалами в памяти, желающий как можно надольше откреститься от фронта и прочих ужасов, но и в дезертиры не стремящийся. Обычный офицер, не герой, но и не трус, честно тянущий свою лямку в непонятно кому нужной войне. Вот так, пожалуй, будет правильнее всего…
Савушкин сел, зажав трость между колен и опершись на ней руками.
– Gustav, weisst du hier in Polen, was an der Ostfront passiert [30] ? – Спросил он у коменданта.
Герр фон Тильзе пожал плечами.
– Die Bolschewik kommen. Wir verliessen Vitebsk und Bobruisk. In der Ukraine gibt es K"ampfe in Galizien. Gef"allt dir nichts verpasst? [31] – и улыбнулся.
Савушкин в изумлении даже поначалу не знал, что ответить. «Оставили Витебск и Бобруйск»? А то, что колонны немецких пленных все дороги в Смоленской области забили – это что, фунт изюму? Что дюжина ваших генералов уже в плену, а ещё столько же – вот-вот сдастся – это как? Захваченными немецкими пушками наши сапёры болота гатят! Хотя… Может, ему на всё это просто наплевать? И Савушкин согласно кивнул.
30
Густав, вы тут в Польше знаете, что происходит на Восточном фронте?
31
Большевики наступают. Мы оставили Витебск и Бобруйск. На Украине идут бои в Галиции. Вроде ничего не пропустил?
– Die Situation ist kompliziert. Wir verliessen Witebsk am 23. Juni und zwei Tage sp"ater, an der "Uberquerung der Beresina, wurden unsere Fahrzeuge von russischen Flugzeugen niedergebrannt. Ivanen ging auf den Kopf! [32] – Сейчас надо подпустить трагизма, желательно – со слезой…
Комендант в ответ лишь развёл руками.
– Das ist Krieg, mein Junge. Beim Heulen t"oten. Vor drei Jahren sind wir fr"ohlich und trotzig durch Russland gelaufen, jetzt sind sie an der Reihe… [33]
32
Ситуация сложная. Мы покинули Витебск 23 июня, а уже через два дня на переправе через Березину наши автомобили сожгли русские самолёты. Иваны по головам ходили!
33
Это война, мой мальчик. На войте убивают. Три года назад мы шли по России весело и задорно, теперь пришла их очередь…
А коменданту-то, похоже, наплевать на всю эту заваруху, полыхающую вокруг… Сколько ему сейчас? За полтинник? Значит, воевал в ту войну. И пережил на своём фронтовом веку всё, о чём рассказывал «товарищ Ульрих» на лекциях – эйфорию патриотизма первых августовских дней четырнадцатого года, ярость наступления, горечь от потери товарищей, и, в конце концов – осознание полный бессмысленности ежедневно пожирающей тысячи жизней кровавой мясорубки… Старый и мудрый человек – которого старшие товарищи пристроили на непыльную должность военного коменданта в тихой польской глухомани. Небось, и обер-лейтенанта получил ещё тогда, в пятнадцатом-шестнадцатом году. Да так потом и демобилизовался. А в тридцать девятом его призвали снова, и опять – обер-лейтенантом. Так и тянет лямку, равнодушно глядя на суету вокруг. Плевать ему на эту войну… Что ж, тем лучше!
– Gustav, kannst du das Hauptquartier unsere division? Was wird f"ur uns bestellt? Sie verstehen, die Situation ist kompliziert… [34] – И Савушкин посмотрел на коменданта с затаённым намёком на своё решительное нежелание получить быстрый ответ.
Фон Тильзе усмехнулся.
– Ich nehme an, es wird viel Zeit in Anspruch nehmen. Umzug, Adress"anderung… Ich denke, Sie m"ussen drei oder vier Tage warten! [35]
Савушкин кивнул.
34
Густав, вы можете запросить штаб нашей дивизии? Какие будут распоряжения
35
Полагаю, это займёт достаточно много времени. Передислокация, смена адреса… Думаю, три-четыре дня вам придется подождать!
– Wir werden warten. Wir haben genug zu essen. Aber wir haben Kraftfahrzeuge verloren… [36]
Комендант снисходительно улыбнулся.
– Warum brauchen wir Landsleute? Ich werde dir helfen, Ernst. Ich habe einen Opel, der wegen einer Panne stehengeblieben ist. Sie unterschreiben es in Empfang – und gehen zu sich selbst! [37]
– Aufschl"usselung? Ist es fehlerhaft? [38]
Фон Тильзе махнул рукой.
36
Мы подождём. Продовольствия у нас достаточно. Но мы потеряли автотранспорт…
37
Ну а зачем тогда нужны земляки? Я помогу тебе, Эрнст. У меня есть «опель», который оставили из-за поломки. Распишешься в получении – и езжай к себе!
38
Поломка? Он неисправен?
– Genneke – du hast ihn gesehen, er hat dich zu mir gebracht – erst gestern hat er ihn repariert. Nimm es weg! [39] – И с хитрым прищуром посмотрел на Савушкина. А затем спросил, как бы между прочим: – Eberhard Weidling-Sauckel, Mitinhaber der Stockerau Bank – nicht Ihr Verwandter? Sie sind aus dem brandenburgischen Weidling, oder? [40]
Савушкин про себя улыбнулся. Тонкий и деликатный намёк; пожалуй, с этим фон Тильзе можно иметь дело… Как там говорил майор Дементьев, деньги ещё никто не отменял? Похоже, наш случай, к тому же благородство коменданта выглядело как-то уж совсем неправдоподобно. И Савушкин, многозначительно промолчав и интимно улыбнувшись обер-лейтенанту, открыл свою полевую сумку, достал оттуда пачку рейхсмарок и, отсчитав триста – деликатно положил их на стол коменданту.
39
Геннеке – ты его видел, он привез тебя ко мне – вчера как раз его починил. Забирай!
40
Эберхард Вейдлинг-Заукель, совладелец банка «Штоккерау» – не ваш родственник? Вы ведь из бранденбургских Вейдлингов, не правда ли?
– Ich bin dir unendlich dankbar, Gustav! Du hast gerade meine Gruppe gerettet! [41]
Обер-лейтенант кивнул, взял пачку банкнот, бережно пересчитал их и, спрятав в бумажник, в свою очередь, исчезнувший во внутреннем кармане кителя – промолвил:
– Verdammt, Ernst, die Front hat deine Manieren im Gegensatz zu anderen nicht verdorben! Kontaktieren Sie mich, ich werde immer bereit sein, Ihnen zu helfen! [42] – Затем, протянув руку, добавил: – Gib mir deine Reisezertifikate, ich werde meinen Stempel aufsetzen und sie dir ausstellen. F"unf Tage sind genug? [43]
41
Я безмерно благодарен вам, Густав! Вы просто спасли мою группу!
42
Чёрт возьми, Эрнст, фронт не испортил ваших манер, в отличие от прочих! Обращайтесь, я всегда готов буду вам помочь!
43
Давай свои командировочные удостоверения, я поставлю свою печать и продлю их тебе. Пять дней хватит?
Савушкин кивнул:
– Genug davon. Wir werden uns nicht beeilen, wann sonst k"onnen wir uns in einem solchen Sanatorium ausruhen? Wald, saubere Luft, freundliche polnische M"adchen… [44]
Комендант покачал головой.
– Nicht alles ist so wolkenlos. Seien Sie vorsichtig, aber das ist Polen… [45]
Савушкин заинтересованно спросил:
– Partisanen? Armee des Landes? AK? [46]
44
Достаточно. Спешить мы не будем, когда ещё мы сможем отдохнуть в таком санатории? Лес, чистый воздух, дружелюбные польские девушки…
45
Не всё так безоблачно. Будьте осторожны, все же это Польша…
46
Партизаны? Армия страны? АК?