Печать бога
Шрифт:
– При чем здесь Великая Магистресса, Виктор? Не бойтесь, рассказывайте, как было, я защищу вас от её чар. Она спланировала убийство магистра ди Сави?
– Уб-бийство м-магистра?
– заикаясь, произнёс Виктор.
– Вальден ди Сави м-мёртв?
– Да, мёртв. С ним ещё около полутора сотен монахов-ведунов, находившихся в Башне Святого Ведовства. Хотите что-нибудь сказать, Виктор? Я вижу, вы боитесь, и понимаю ваши опасения. Магистресса сильна и влиятельна, но, уверяю, я сумею защитить вас. Вы раскаиваетесь в совершённых преступлениях, преступных намерениях
– Нет!
– Виктор дёрнулся, порываясь встать.
– Я ничего не знаю об убийстве преподобного! Я только знаю, что циркачи спрашивали у меня, как его найти! Потом они опоили меня, избили и заставили купить книжку! Они привели меня домой, и больше я ничего не помню!
Святой охотник будто не замечал нервного поведения собеседника. Он, сморкаясь, в задумчивости переворачивал листы древнего фолианта.
– Это ваша книга, Виктор?
– спросил он как бы между прочим. Ведун-отступник вперил в том тяжёлый взгляд.
– Ваша, спрашиваю?
– в тоне Адами прорезалась сталь.
– Меня заставили её купить!
– Ваша или нет?
– настаивал Давид.
Виктор опустил голову.
– Да, - еле слышно сказал он.
– Присутствие данной книги в вашем жилище грозит вам костром. Полагаю, не стоит упоминать об иных грехах. Назовите ваших сообщников, и вам полегчает. А-а-апчхи!
– Я вам сказал, что знал, господин Адами. Всё равно мне конец. Найдите циркачей, надеюсь, они скажут вам больше моего.
Фолиант грохнул о стол. Святой охотник обошёл вокруг Виктора, словно волк вокруг загнанного лося, выискивая уязвимые места. Бывший послушник упрямо молчал. Похоже, он говорил правду.
Стук в дверь.
– Ваша милость?
Давид вышел в коридор, плотно прикрыв дверь.
– Ваша милость, горбуна привели, - доложил стражник.
– Отлично! Ведите ко мне. Апчхи!
Адами неслышно вернулся в комнату. Ведун-отступник угрюмо ковырял носком прохудившегося башмака половую доску. Пока никто не видел, святой охотник принялся расчёсывать шелушащийся нос, получая несказанное удовольствие. Господи, до чего хорошо! Открывающаяся дверь толкнула его в спину, он чуть не упал на сидящего узника.
– Горбун Аполли, ваша милость!
– выпалил конвоир.
Виктор вздрогнул, попытался обернуться.
Ввели горбуна со связанными руками. Он встал поодаль от ведуна-отступника, спиной к окну, чтобы солнце не мешало ему видеть происходящее в комнате. Внешность его поразила опытного святого охотника. Приземистый, крепко сбитый, с вечной ухмылкой до ушей. Он проделал элегантный полупоклон, оказывая дань уважения присутствующим в комнате.
– Моё почтение, господа!
– поздоровался он.
– Вы, должно быть, Давид Адами, знаменитый святой охотник? Рад знакомству, многоуважаемый Адами! Наслышан о ваших подвигах, наслышан. И вы здесь, дорогой Виктор! Воистину, неисповедимы пути Творца и детей его! Так о чём поведём речь, многоуважаемый святой охотник?
– Ты! Это ты во всём виноват!
Глаза Виктора заволокло алым, он попытался разорвать путы, врезавшиеся ему в плечи. Не достигнув желаемого, он попробовал достать ненавистного горбуна ногой, ради чего, криво выпроставшись, съехал с сидения. Верёвка скользнула по плечам вверх и впилась в его горло, зато стали свободны руки. Хрипящий, задыхающийся Виктор схватился за верёвку и получил удар ногой в живот. Он скорчился на полу, свалив стул. Давид поднёс к его лицу кинжал.
– Если вы обещаете вести себя достойно, Виктор, я перережу верёвку, - произнес он.
У ведуна, лицезреющего серый клинок длиной в добрый фут, начисто пропала охота размахивать ногами и чем-либо ещё. Он любезно принял предложение святого охотника, разрезанная верёвка спала, и он заново умостился на стуле.
– Я тоже рад вас видеть, дорогой Виктор!
– засмеялся горбун. Смех его напоминал воронье карканье.
– Как ваши дела?
Виктора передёрнуло от ярости.
– Ты ограбил меня, выродок! Из-за тебя я здесь!
– вскричал он.
– Господин Адами, он предводитель циркачей! Он всучил мне ту проклятую книгу! Он спрашивал, как найти магистра ди Сави!
– Ведун говорит правду, Аполли? Вы ограбили его?
– тоном, замораживающим воду в южном море, спросил святой охотник.
– Ни в коем случае, многоуважаемый Адами! Дорогой Виктор ошибается! Разве он видел, кто его грабил? Нет, не видел. Его кто-то ограбил, а он обвиняет старого беззащитного калеку. Я, конечно, не хочу сказать о дорогом Викторе ничего плохого, и уверен, произошло недоразумение, однако, обвинение больного старика в преступлении, по-моему, не красит молодого человека высокого положения.
– Это ваша долговая расписка, Аполли?
– Давид показал скомканный лист бумаги.
– Вы вынудили Сандини купить у вас книгу?
– Недоразумение, многоуважаемый святой охотник, абсолютное недоразумение! Дорогой Виктор по доброй воле купил у меня книгу, притом избил до полусмерти моего любимого племянника!
– Сандини купил у вас
эту
книгу?
Горбун присмотрелся к фолианту в руках Адами.
– Та книга была поновее, многоуважаемый святой охотник, и цела-целёхонька. Называлась она "Поваренная книга монаха-столпника" или что-то в таком роде.
Нос чесался невыносимо, Давид еле сдерживал себя. Он набрал воздуха, прерывая готовый вырваться из груди чих; треклятая болячка взяла верх, он мощно чихнул, затем чихнул ещё пять раз подряд. Допрашивать арестантов становилось всё тяжелее.
– Вы, по-моему, нездоровы, многоуважаемый Адами, - заметил горбун.
– Ежели господа стражники вернут мне моё имущество, я с удовольствием продам вам лекарство от простуды.
– Апчхи! Если вы не перестанете нести околесицу, клянусь жезлом архбога - а-а-апчхи!
– архбога Мариила, я убью вас!