Печать Индиго
Шрифт:
Слава так долго пронзительно смотрела на названного брата, размышляя, говорит ли он искренне. Вдруг Семен, не выдержав напряжения, бухнулся на колени. Слава, испугавшись его странных порывов, вскочила на ноги и, выйдя из-за стола, ухватила его за камзол, пытаясь поднять его с колен.
– Что ты, Семен! Встань, не нужно так… – прошептала взволнованно девушка. Семен медленно поднялся и девушка, озабоченно заглядывая в его добрые глаза, произнесла. – Я обещаю, что подумаю над предложением господина фон Ремберга. Но пока ничего тебе обещать не могу.
Слава вдруг ощутила, что ее жизнь подчинена какому странному непонятному действу. Оно началось еще в день свадьбы Семена и Любаши, и ее существование с каждым днем становилось все непонятнее и непредсказуемее. Как будто она исполняла какую-то странную роль в непонятной пьесе, которую она совсем не знала, и не могла предсказать ее дальнейшее действие. Но все эти непонятые и порой необъяснимые обстоятельства, приводили все ее мысли и чувства в смятение. Пытаясь сгладить некий мрачный трагизм теперешней ситуации, девушка спросила:
– Но, господин фон Ремберг католик, как же я должна с ним венчаться?
– Он готов перейти в нашу веру.
– Так просто? – опешила окончательно Слава, и вдруг ей подумалось, что возможно, Кристиан так увлекся ею, что готов был пойти на любые жертвы и уступки, только бы сделать ее своей женой. Это осознание невероятно понравилось девушке, и она ощутила, как забилось ее сердце. Но невольно она вспомнила о том, что матушка жаждала отправить ее в Архангельск и перед смертью велела ей ехать туда. Но мысли о том, что фон Ремберг просит ее руки теперь и, наверняка, любит ее трепетным осознанием звенело в ее существе.
Кристиан нравился ей своим спокойствием, галантностью, начитанностью, приятным обхождением. Да и внешность его была до того привлекательна и эффектна, что Слава еще невероятно наивная и неопытная ощущала, что ее сердце вот-вот готово полюбить молодого человека со всем пылом и надолго. Он казался ей весьма достойным и благородным человеком. Все же именно он помог ей уехать из Астрахани, когда у нее не было денег и ей некому было помочь. Он оплатил все расходы, а затем не взял ни копейки у Семена. А после приезда в Москву фон Ремберг постоянно навещал ее и интересовался ее здоровьем, делами и вообще вел с ней вполне милые интересные беседы, и девушке казалось, что он искренне хотел ей понравиться. Но в ее душе занозой сидело повеление ее матушки о том, что она должна ехать в Архангельск. Ее душа в сей миг рвалась всеми силами к фон Рембергу, а разум требовал от нее выполнить волю покойной матушки. И сейчас Слава была в растерянности и не знала, что ей делать.
– Братец, мне надобно подумать несколько недель, – тихо вымолвила Слава.
– Это слишком долго, Слава, – насупился Артемьев. – Фон Ремберг намерен обвенчаться с тобой в конце сентября.
– Семен, ты давишь на меня. Я прошу, дай мне время…
– Ну, хорошо, сестрица, даю тебе пару дней. Но помни, что венчание уже назначено, и отказать фон Рембергу я не смогу. Ибо это свыше моих сил.
– Я могу сама отказать ему, коли так решу, – ответила твердо девушка.
– Боже тебя упаси! – в благоговейном ужасе выпалил Семен. – Ты не представляешь, что тогда будет!
– Хватит, Семен. Я уже устала слушать о твоих страхах. Я сказала что подумаю, и мне нужно время.
Слава не в силах более видеть нервное лицо Семена, глаза которого выражали дикий ужас, проворно вышла из библиотеки.
Светало. Слава, промучившись очередную ночь в раздумьях, едва пропели первые петухи, вышла на улицу. Уже два дня она денно и нощно размышляла, что ей делать дальше. За эти дни девушка поняла, что влюблена в Кристиана фон Ремберга, и действительно хотела выйти за него замуж. Она с упоением представляла, как она будет называться госпожой фон Ремберг, как будет все дни проводить в компании Кристиана, наслаждаясь его ласками и поцелуями. В голове девушки замужество представлялось неким радужным приятным временем, в котором все было безоблачно и светло. Точно так жили ее родители, а затем и матушка с Тихоном Михайловичем не чаяли души друг в друге. Но все же наставление покойной матери терзало ее существо, и в глубине души Слава чувствовала, что обязана выполнить волю Мирославы.
Пройдя по пустынному спящему двору, Слава проворно миновала невзрачную боковую калитку и устремилась в сторону небольшой рощи, простирающуюся неподалеку от городских стен. Лесные друзья деревья, кустарники цветы и травы, всегда успокаивали существо девушки, даря покой и мир ее душе. Было прохладно, а туман стелился по земле. В какой-то момент Слава увидела впереди себя очертания женского силуэта. Девушка остановилась и увидела, что женщина идет ей навстречу. Туман скрывал еще полностью облик незнакомки, но уже через миг Слава испуганно замерла. Женщина была одета в светлый летник, именно такой, который перед смертью был на Мирославе.
– Матушка? – выдохнула Слава, – это вы?
– Я, доченька, – услышала она в ответ приглушенный голос. Мира приблизилась, и ее облик показался девушке точно таким, каким она видела его в последний раз.
– Матушка! Как чудесно увидеть вас! – воскликнула Слава и устремилась к молодой женщине, но при ее приближении, Мира, неожиданно, вытянула руку вперед и выдохнула:
– Не надобно, малышка. Я все равно не смогу обнять тебя… я дух…
Слава тут же остановилась и устремила свой пронзительный взор на матушку, которая казалась живой. Лишь очертания ее фигуры виделись чуть размытыми, и она стояла как бы в тумане. Слава опустила плечи и тихо понятливо вымолвила:
– Да, я понимаю, матушка. Но я все равно очень рада, что вы пришли ко мне.
– Я увидела твои терзания, девочка моя, – глухо прошептала Мира. – И пришла, чтобы указать тебе путь…
– Нынче вы вместе с отцом в Светлом Граде? – не удержалась от вопроса Слава, вспоминая слова явившегося ей некогда отца.
– Да, милая, – произнесла глухо Мира и добавила. – Скоро я пойду туда вновь.
– А Тихон Михайлович? Он с вами?
– Я не знаю, малышка, – заметила Мира, без эмоций. – Скорее всего, он со своей первой женой Фотиньей. У него все хорошо, и его душа, наконец, обрела покой…
– Вы хотите помочь мне? – спросила Слава.
– Да. Я пришла, сказать тебе… ты должна выйти замуж за господина фон Ремберга, – велела твердо Мирослава.
– За Кристиана, матушка? – переспросила девушка.
– Да, – добавила Мира. – Именно этот молодой человек должен стать твоим суженным. Этого желают силы Света. Я велю тебе стать женой фон Ремберга…
– Но как же, матушка? – неуверенно пролепетала Слава, опешив от слов матери. – Вы же велели мне следовать в Архангельск?
– Это подождет… – произнесла Мирослава, глухо, словно через силу. – После ты сможешь поехать туда… но гораздо позже…