Печать Индиго
Шрифт:
В следующий момент Кристиан резко согнулся почти до пола и, схватившись за виски, глухо застонал. Слава испуганно воззрилась на мужа. Он резко сгорбился, и ей показалось, словно его что-то ударило в живот. Еще через несколько мгновений, Кристиан вновь глухо застонал. Слава заметила, как он сильно сжимает губы, видимо, пытаясь сдержаться и заглушить свои стоны. Его мертвенно-бледное лицо исказила сильная судорога, пробежавшая по всему его телу. Девушка, прекрасно чувствуя жизненную энергию всех живых существ, отчетливо ощутила, что энергетика молодого человека, как будто пропадает на миг, а затем вновь возвращается. Его темно-фиолетовая аура как то непонятно мерцала, как бы дрожала как свеча, и это было весьма странно. Потому что Слава никогда не видела, чтобы аура живого существа так странно пульсировала, как бы на миг угасая, а в следующий миг загораясь вновь.
Когда подземный лаз открылся, Кристиан, снова скорчившись всем телом почти до пола, простонал сквозь зубы в третий раз, и вмиг рухнул в открывшееся подземелье, устремившись по ступеням вниз, и исчез из виду. Уже через миг, окончательно опешив от увиденного, Слава, нахмурившись, начала испуганно и лихорадочно размышлять обо всем этом. Дикое неистовое желание броситься в погреб-подземелье вслед за мужем и выяснить все до конца возникло у нее стремительно. Однако ее колебания продлились более пяти минут.
В какой-то момент, решившись, девушка, не спуская взволнованного взора с округой мрачной дыры в полу, вышла из-за портьеры, и устремилась к отодвинутому секретеру. Приблизившись к открытой яме, вглубь которой вели каменные ступени, Слава боязливо наклонилась. Погреб едва освещался тусклым светом. Окончательно приняв решение, она осторожно направилась по каменным ступеням вниз. Она достигла дна уже спустя минуту и заметила большой факел, освещающий сырое мрачное пространство подземелья. Озираясь по сторонам, Слава увидела чуть в стороне чуть приоткрытую каменную дверь. Именно в этот миг она услышала приглушенный нечленораздельный стон фон Ремберга. Проворно подбежав к этой каменной двери, девушка вошла в небольшую горницу без окон. И тут же увидела на полу Кристиана. Он стоял на четвереньках, словно собака и его тело сжималось в сильном спазме, а из его сжатых зубов вырывались еле сдерживаемые хрипы. В следующее мгновение, видимо, боль отпустила его и он замер. Но уже через миг он вновь притиснул голову и ноги к животу, и она заметила, как его тело вновь сжалось в жуткой судороге, и он глухо застонал.
Опешившая не понимающая, что происходит, Слава замерла на месте, несчастно смотря на все происходящее. Он не замечал ее. Девушка вытянула вперед руку, пытаясь нащупать его энергию и неожиданно ощутила, как тело Кристиана, как будто пронзают тысячи сильных потоков яростной жгучей энергии, которые впивались сильными ударами в тело молодого человека. Его аура насыщенно фиолетовая, странно мерцала, то пропадая, то появляясь вновь. Слава отметила, что в те моменты, когда энергия пропадает – молодой человек корчится от боли. Она поняла, что мужа сотрясает в сию минуту какая-то неведомая странная болезнь, мучающая спазмами его тело.
Подчиняясь стремительному порыву, девушка кинулась к Кристиану. Упав перед ним на колени и обхватив ладошками виски молодого человека, Слава устремила светлый сильный поток целительной энергии в его тело. Она ощущала, как тело молодого человека дико сотрясается от сильных конвульсий и, сосредоточившись сильнее, направила поток энергии прямо в его сущность. Фон Ремберг, не замечал ее присутствия и, закрыв от муки глаза, и стиснув зубы, неистово пытался обуздать свои судороги. Спазмы следовали один за другим, и лишь на краткие моменты невыносимая боль чуть отступала, в эти мгновения Кристиан невольно замирал, не открывая глаз, и так и стоя на четвереньках, подобно животному, пытался отдышаться и передохнуть, ожидая очередного невыносимого терзания.
Слава стояла на коленях около него, сжимая его виски своими ладонями и вливая в него свою энергию. Уже через некоторое время она начала замечать, что приступы у фон Ремберга стали менее интенсивными, а через несколько минут почти прекратились. Именно в эти мгновения, молодой человек, как будто опомнившись, и видимо, ощущая что–то неладное, открыл затуманенные болью глаза и увидел Славу, стоявшую перед ним на коленях на ледяном полу.
– Что вы делаете? – прохрипел он, приподнимая голову и вперившись в лицо девушки, которые было перед ним, диким ничего непонимающим от боли взором. – Зачем вы здесь? Убирайтесь немедля!
Он яростно скинул ее руки со своих висков, и тут же его тело вновь пронзила невыносимая жуткая боль, словно его заживо сжигали на костре. Он вновь заскрежетал зубами от невыносимой муки и вновь согнулся в судороге всем телом. Однако девушка не отошла и вновь приставила свои ладошки к вискам молодого человека, и начала вливать в его существо целительную энергию, до крайности сосредоточившись. Она видела, что у Кристиана нет сил сопротивляться, так как все его большое тело сотрясалось в диких конвульсиях и лишь из последних сил он стоял на четвереньках и удерживал себя в сознании. Через несколько мгновений Слава ощутила, как тело фон Ремберга перестало дергаться и он замер, удивленно устремив в ее лицо свой яркий фиолетовый взор, словно не веря в то, что она действительно может успокоить его боль.
– Я не уйду, – тихо твердо сказала девушка. – Я вижу, что вам легче от моих рук.
Она сильнее прижала ладошки к его вискам, видя, как его сильно мерцающая до того аура, стала постепенно успокаиваться и, как бы наполнила все члены молодого человека и потекла спокойно и умиротворенно по его существу.
Ощущая, что руки девушки вливают в него энергию, которая успокаивает его спазмы, Кристиан замер и чуть прикрыл глаза, невольно наслаждаясь неожиданной передышкой в страданиях. Несколько минут он не мог ни о чем думать, как только о том, что боли нет, и его тело перестало гореть адским огнем, который как будто заживо сжигал его нутро и кожу. Он так и стоял, замерев на четвереньках, и лишь глубоко дышал, пытаясь восстановить дыхание. Девушка сидела перед ним на коленях у его головы, а ее ладошки ласково давили на виски молодого человека. Она так же чуть прикрыла глаза, настойчиво вливая в него жизненные силы.
Лишь спустя некоторое время нормальное осознание стало возвращаться к Кристиану, и он начал отражать окружающее. Он понимал, как его поза унизительна, и девушка видит его, бесстрашного, жесткого фон Ремберга в таком удрученном положении, как беспомощного зверя, которого раздирают его жуткие мучения. Но ему, отчего-то было все равно, ибо от ручек девушки перетекало живительное почти неосязаемое тепло, которое наполняло его тело и не давало болям вернуться. Он чуть приподнял голову и его мутный болезненный взор уперся в золотые полные нежности глаза Славы. Пару минут их взоры, не отрываясь, вливались друг в друга. Кристиан чувствовал, что готов стоять так вечно, только бы эти жуткие мучения не вернулись более. Он видел каждую янтарную прожилку в огромных золотых очах девушки, ее темно-коричневые густые ресницы, обрамляющие ее глаза, и инстинктивно ощущал, что она друг, что она хочет помочь ему, и отчего-то в сей миг находиться здесь и успокаивает его невыносимую боль.
Прошло около четверти часа, и Кристиан ощутил, что боли ушли. Он тяжело приподнялся, и устало сел на пол. Девушка невольно отстранилась от молодого человека, опустив свои руки. Взор фон Ремберга метнулся на часы, которые составляли убогое убранство округой комнаты, и отметил, что боли должны были продолжиться еще четверть часа. Он вновь перевел ошарашенный взор на девушку, осознавая, что ей, как-то удалось избавить его от диких мук.
– Как вы это сделали? – выдохнул он. Но вдруг он вновь ощутил нестерпимое мучение, накрывшее его существо яростной энергетической бьющей волной. Он вновь дернулся, и его лицо исказилось мукой. Слава мгновенно все поняла, и проворно бросилась к нему, и вновь присев рядом с ним на колени, устремила свои руки на виски Кристиана. Уже через миг боль вновь утихла, и фон Ремберг осознающий, что девушка как то умоляет его мучения, вымученно улыбнулся ей и выдохнул: