Пендрагон
Шрифт:
Артур серьезно покачал головой.
— Нас сегодня спасли скорость и отвага, Конэйр. Считай, нам повезло, раз мы остались живы. — Он спрыгнул с седла и пошел к лежащим на земле вражеским воинам. Склонился над ними, осмотрел, а затем крикнул:
— Этот еще жив.
— Дело поправимое, — Конэйр быстро спрыгнул с коня.
— Нет, — Артур остановил ирландского лорда. — Возьмем с собой в каэр, глядишь, узнаем что-нибудь полезное.
— Да что ты от него узнаешь? — Конэйр нахмурился. — Убить, и дело с концом. Зато не придется тащить обратно.
Артур
— Я отправил послание Фергюсу, чтобы он присоединился к нам здесь, — объявил Конэйр. — Лучше ему со своими людьми побыть у меня в крепости, чем бродить по лесу, где их могут встретиться варвары.
— Хорошо, Конэйр, — одобрила Гвенвифар. — Я не забуду твоей помощи.
— Это для тебя, леди, — коротко поклонился он. — И для твоего мужа. Говорю тебе, он мне нравится, и я хочу достойно выглядеть в его глазах.
— Это ты уже сделал, — сказал ему Артур, и вид Конэйра показал, что ему это нравится.
— Тогда прошу вас в мой зал, — пригласил ирландец. — Поднимем кубки. Мои пивовары — знатоки своего дела. Сегодня вечером у нас может быть последний шанс насладиться их искусством. Приходи, Артур! Приходи, Гвенвифар! Приходи, Мирддин Эмрис и Лленллеуг! Выпьем за здоровье врагов нашего врага!
Артур уже направился к залу, но остановился.
— Я бы с удовольствием выпил с тобой, Конэйр, — сказал он. — Но мне почему-то кажется, что враг сегодня не будет праздновать. Давай-ка лучше подумаем, как защитить людей.
Лицо ирландского короля омрачилось.
— Мы сделали все, что могли, — сухо сказал Конэйр. — Что мы еще можем?
— Враги собирают отряд. По-моему, лучше времени для атаки не придумаешь.
— Так темно же! — вскричал Конэйр. — Мы не успеем собрать свое войско.
— Еще лучше, — с улыбкой ответил Артур. — Тьма прикроет наши ряды и позволит перебить их прежде, чем они перебьют нас! Идем, Конэйр, дадим им бой на берегу, ведь их корабли только причаливают.
Конэйр задумался; он не привык к таким тактическим ходам и относился к ним с недоверием. Артур понял его сомнения. Военный опыт Конэйра относился к тем временам, когда короли встречались утром, сражались, а потом отдыхали и пировали, чтобы снова сражаться вечером, успевая в сумерках вернуться в свои крепости.
Артур, в отличие от ирландца воспитанный на безжалостной необходимости и отчаянной хитрости, обладал просто смертоносной проницательностью. Он всегда просчитывал битву на несколько шагов вперед. Он не выходил на поле боя, не подумав о завтрашней битве. Именно об этом он и думал сейчас: измотать врага этой ночью, чтобы завтра оказаться сильнее. Нам понадобится любое преимущество, поскольку врагов много.
Полагаю, Конэйр почувствовал мудрость совета Артура, а может, и понял его стратегический замысел. Но Артур не принуждал ирландского короля — он уговаривал.
— Небо чистое, луна будет светить ярко. Отличная ночь для прогулки к морю. Гвенвифар рассказывала мне о том, как красиво побережья Эйрианн. Хочу взглянуть на него при лунном свете. Что скажешь, Конэйр? Составишь нам компанию?
— Клянусь памятью отца, лорд Артур, — ответил Конэйр, — вы — настоящий воин. Ну, раз уж мы собрались на прогулку, давайте хотя бы чашу поднимем. Все равно надо подождать попутчиков.
Гвенвифар взяла королей за руки.
— Хорошо сказано, Конэйр, надо непременно выпить за дружбу королей. А потом мы с тобой покажем этому британцу прелести наших берегов при лунном свете.
К заходу солнца прибыли первые отряды Конэйра. Вожди вошли в зал и шумно приветствовали Конэйра. Он оделил их кубками и настроил на предстоящую прогулку.
Фергюс со своими людьми прибыл последним; с ним пришли Кай и Бедивер. Артур быстро объяснил свой замысел и описал первую встречу с врагом.
— Где пленный? — спросил Бедивер, когда услышал эту историю. — Надо бы посмотреть, в настроении ли он поговорить с нами.
Конэйр разговаривал с лордами. Мы незаметно вышли из зала и направились в круглый дом, куда отнесли варвара. Он лежал на боку на грязном полу дома; его руки и ноги были связаны путами из плетеной кожи. Когда мы вошли, он сел и вызывающе посмотрел на нас. Воин, охранявший его, узнал нас и сказал:
— С тех пор, как он очнулся, звука не издал. Просто сидит и таращится, как ящерица, страдающая от солнечной болезни.
— Хорошо. Теперь мы за ним присмотрим, — сказал Артур. — Можешь идти в зал, там твои родичи допивают первый кубок.
Воин не заставил себя долго уговаривать. Он трусцой направился к залу, а мы постояли немного, глядя на пленника. Высокий — ростом почти с Артура, плотного сложения. Руки и ноги усеивали шрамы, расположенными через равные промежутки. Волосы и глаза были черными, ни бороды, ни усов — растительность оставалась лишь на голове. Слегка раскосые глаза смотрели на нас без всякого интереса. Артур кивнул Бедиверу, тот вышел вперед и спросил:
— Кто ты, вандал? Твое имя?
Пленник лишь скривил губу.
— Ответь мне, и все будет хорошо, — медленно, почти по слогам произнес Бедивер. — Ты меня понимаешь?
Варвар не отвечал; мы даже не знали, понял ли он вопрос Бедивера.
— Так нельзя, — проворчал Кай. Он встал перед пленником, стукнул себя в грудь и прорычал:
— Кай. Я… Кай. — Он ткнул пальцем в грудь варвара. — Ты? — Короткое слово он ухитрился превратить в вопрос и, к моему удивлению, варвар ответил.
— Хусса! — произнес он низким голосом. — Хусса гроз.