Переговорщик
Шрифт:
– Что значит поговорить!?
– вскочил возмущенный Харди.
– Кто это такой, Круз?
За спиной вскочившего Харди послышались шаги и клацнул затвор винтовки. Над ухом Харди возбужденно засопел агент Финч, покинувший свое место на кафедре. Капитан уже хотел было предостеречь его от поспешного применения оружия, но тут странный гость сделал шаг вперед и поднял лицо. У Харди даже волосы на голове зашевелились, настолько необычно в этот момент выглядел незнакомец. Застыл неподвижно, будто кроме него и не было никого в зале, и не мигая уставился куда-то за спину капитану. Харди невольно стал оборачиваться, чтобы посмотреть, куда это он смотрит, но тут в затылок капитана
– Будем говорить, - промямлил над ухом агент Финч.
Творилось что-то страшное и необъяснимое. Это что, заговор спецотдела? Странное выбрано место и время, да и он, Харди, не велика шишка в армейских кругах, и почему с агентами заодно Круз!? Харди безуспешно пытался объяснить происходящее, одновременно ища выход из сложившейся ситуации. Он скосил глаза на свой пояс. Его рука была в десятке сантиметров от кобуры с пистолетом. Кобура была застегнута. Даже надеяться не стоит быстро выхватить оружие - Финч разнесет ему голову раньше.
Пибли встал рядом с рацией и поднял руки, дрожа всем телом. Только теперь Харди заметил, что за спиной странного незнакомца стоит сержант Диксон, взявший агента Пибли на прицел. Это было уже слишком. Позабыв о стволе, приставленном к голове, Харди раздраженно крикнул:
– Диксон, мать твою, а ты-то что здесь забыл!
Сержант даже ухом не повел. Незнакомец же снова опустил глаза в пол и тихо проговорил:
– Вызовите сюда остальных.
– Да кто ты такой, что отдаешь здесь приказы!
– взвился капитан, позабыв об осторожности.
– Диксон, Круз, ублюдки хреновы, что на вас нашло! Выкиньте эту мразь отсюда и немедленно расстреляйте. Или я сам...
Выдержка вконец изменила Харди, он резко смахнул запирающий ремешок с кобуры и выдернул пистолет. На затылок тут же обрушился жесткий удар. Капитан грохнулся лицом на пол. Выпавший из руки пистолет, цокнув о камни пола, заскользил к ногам незнакомца.
– Чтоб тебя!
– Харди, морщась от боли и держась за затылок ладонью, которая стала стремительно намокать кровью, перевернулся на бок и уничтожающе посмотрел на агента Финча, который снова перевернул винтовку прикладом к себе и целился в капитана. Что-то странное в этот момент творилось с лицом агента. Его глаза будто жили отдельной от застывшего лица жизнью и с интересом рассматривали капитана, словно видели его впервые. Харди, с опаской покосившись на винтовку в руках Финча, медленно привстал и, мельком посмотрев мимо агента, заметил, что дети со своего места с любопытством следят за происходящим, выглядывая из-за спинок скамеек. Кто-то из них прошептал едва слышно:
– Джимми пришел за нами...
Харди плюхнулся на скамью и поднял глаза на незнакомца. Тот по-прежнему стоял неподвижно, не отрывая взгляда от пола.
– Значит, Джимми, - пробормотал Харди, с тоской глядя на пистолет, который так никто и не поднял, но который был теперь недосягаем для капитана. Он кивнул на Круза и остальных: - Что ты с ними сделал, Джимми?
– Поговорил, - ответил парень спокойно.
Харди решил потянуть время.
– Чего ты хочешь?
– спросил он.
Капитан надеялся, что, может быть, кто-нибудь из ребят снаружи сообразит выйти на связь и поймет, что в церкви творится неладное. Возможно, уже сейчас они притаились за дверью и прислушиваются, ожидая подходящего момента, чтобы ворваться внутрь и нейтрализовать... Нейтрализовать кого? Круза и Диксона? Нет, не поймут они, что здесь происходит. Растеряются.
– Хочу, чтобы вы вызвали остальных сюда, - повторил Джимми.
– Да пошел ты!
– разозлился Харди. Его бесило, что
– Тогда...
– Джимми не договорил. За спиной капитана Финч угрожающе передернул затвор винтовки, досылая патрон. Тут же Диксон выдвинулся по направлению к Пибли и приставил ствол пистолета ко лбу побледневшего, как мел, агента. На собственном затылке капитан почувствовал, как усилилось давление оружейной стали.
– Хорошо, хорошо!
– Харди поднял руки, затем медленно потянулся к поясу, где была закреплена портативная рация.
Он высвободил рацию из зажима и стал подносить ко рту, лихорадочно соображая, что скажет Хачкинсу и остальным, кто находился снаружи церкви. Произнеси он хоть одно лишнее слово, и их с Пибли песенка будет спета. Палец капитана щелкнул переключателем. Рация зашипела, и Харди поднес ее ко рту.
– Не вредите мне, - зловеще предупредил Джимми, чуть приподняв голову и исподлобья следя за капитаном.
Ладно, этот раунд ты выиграл, ублюдок, с ненавистью подумал Харди. Но когда ребята появятся, надо как-то предупредить их, дать понять, что в церкви засада! Да, именно так. Отвлечь агента за спиной и остальных, ну а уж Фаерли и Стивенс сообразят, что тут к чему. А сообразят ли? Диксон ведь их сержант! Вот дьявол!
– Внимание! Хачкинс, Эндрюс, Фаерли и Стивенс! Всем немедленно прибыть в церковь!
– проговорил Харди в рацию, стараясь придать голосу нейтральное выражение.
– Что-то случилось, капитан?
– тут же откликнулся Фаерли.
– Наверное, вертолет уже на подходе, - приглушенно вставил Стивенс.
– Что делать с гражданскими? Оставить без присмотра? И потом, посты на стенах...
– в свою очередь с нотками недовольства стал причитать Хачкинс.
– Это приказ!
– повысил голос Харди.
– Выполняйте!
Даже в эту минуту Хачкинс раздражал Харди своим поведением и вызывал неприязнь. Если этого гада по неосторожности сейчас пристрелит тот же Диксон, то, может быть, хоть это поможет Стивенсу и Фаерли разобраться в ситуации. Хотя нет. Те скорее безоговорочно встанут на сторону своего сержанта, чем задумаются над причинами произошедшего.
– Принято, - нехотя буркнул Хачкинс.
– Принято, - тут же отозвался подчиненный Хачкинса, агент Эндрюс.
Вслед за ними подтвердили готовность выполнить приказ рядовые Фаерли и Стивенс. Теперь оставалось только ждать, как будут развиваться события дальше. Харди поднял газа и обнаружил, что Джимми теперь смотрит прямо на него. Капитан уже привык, что парень упорно пялится в пол, и этот кинжальный взгляд застал Харди врасплох. Ощутив какую-то неясную опасность в этом взгляде, он поторопился отвести глаза, но не смог. Даже моргнуть не смог. Страх сковал все естество капитана. Он стал пытаться дергать ногами, руками, шевелить пальцами, вертеть головой, но все его тело было будто чужое. Капитаном овладела паника. Он ощущал, как его сознание падает в какой-то темный мешок, лишаясь восприятия извне, и только глаза оставались зрячими, будто мизерная замочная скважина, через которую ему было дозволено взирать на внешний мир из превратившегося в темницу собственного тела. Место капитана занял кто-то другой, небрежно загнав самого Харди в самый темный угол сознания. Освободив себе таким образом пространство от прежнего хозяина, чужак стал осваиваться в теле Харди, словно примерял по руке новую перчатку. Капитану оставалось лишь с ужасом наблюдать, как чужак встал, сделал два шага, наклонился и поднял с пола пистолет, затем таким привычным движением засунул его в кобуру на поясе и вернулся на прежнее место на скамейке.