Перелом
Шрифт:
— Одно другого не исключает.
— Возможно, в лучшем из миров так оно и есть, но в нашем несовершенном мире дело обстоит по-иному. Конкуренция в любой сфере деятельности не способна порождать сочувствие. Как вы показали в своем красноречивом заявлении, студентам-медикам приходится усваивать все больший и больший объем информации, за что они и получают свои оценки. В связи с этим у меня есть еще один вопрос. Опираясь на ваш опыт студента и куратора, скажите, насколько широко в студенческой среде распространена борьба за сложных больных? Или большинство ограничивается тривиальными случаями?
— Думаю, что распространена достаточно широко.
— Они делают это для того, чтобы получить одобрение преподавателей, не так ли?
— Видимо, так.
— Из этого следует, что все студенты, и в первую очередь лучшие из них, используют пациентов как для обучения, так и в карьерных целях. Вы согласны?
— Возможно.
— Благодарю вас, доктор, — сказал Рэндольф. — Теперь обратимся к проблеме домашних визитов. Как вы с профессиональной точки зрения оцениваете посещения больных на дому?
— Во время домашнего визита доктор лишен возможности пользоваться средствами, необходимыми в двадцать первом веке.
— Значит, многие врачи не одобряют подобные визиты. Вы могли бы согласиться с подобным выводом?
— Да, мог бы. Домашние визиты ведут еще и к неоправданным затратам ресурсов, поскольку очень много времени уходит на то, чтобы доехать до дома пациента и вернуться назад. За этот же период времени можно принять гораздо больше больных.
— Итак, вы считаете домашние визиты неэффективными?
— Да, можно так сказать.
— А как относятся пациенты к подобной практике?
— Протестую! — вскочил Тони. — Показания с чужих слов.
Судья Дейвидсон сорвал с носа очки и ожег Тони злобным взглядом.
— Протест отклоняется. Доктор Браун будет говорить исходя из собственного опыта. Ведь ему, как и всем нам, приходилось, увы, быть пациентом. Продолжайте.
— Вы хотите, чтобы я повторил вопрос? — спросил Рэндольф.
— Нет, — ответил доктор Браун и после некоторой паузы закончил: — Пациентам, как правило, домашние визиты нравятся.
— Как, по вашему мнению, относилась к этому Пейшенс Стэнхоуп?
— Протестую! — выкрикнул Тони, опять вскакивая со стула. — Предположение. Свидетель не может знать, как покойная относилась к посещениям на дому.
— Протест принимается, — со вздохом произнес судья Дейвидсон.
— Я полагаю, вы знакомы с представленными истцом медицинскими данными?
— Да, я их читал.
— Следовательно, вы знаете, что доктор Бауман много раз посещал Пейшенс Стэнхоуп на дому еще до того печального вечера? Очень часто он приезжал глубокой ночью. Судя по истории болезни, с которой вы знакомы, какие диагнозы были установлены во время этих визитов?
— Синдром беспокойства, проявляющийся в желудочно-кишечных расстройствах.
— Какое применялось лечение?
— Симптоматическое и с помощью плацебо.
— Имелись ли у больной болевые ощущения?
— Да.
— В каких местах?
— Внизу живота и в области груди.
— Не сложилось ли у вас после ознакомления с медицинскими документами впечатления, что у Пейшенс Стэнхоуп проявлялись признаки ипохондрии?
— Протестую, — произнес Тони, оставшись для разнообразия на стуле. — Ипохондрия в истории болезни ни разу не упоминается.
— Протест отклонен, — ответил судья Дейвидсон. — Суд вынужден напомнить адвокату истца, что данного свидетеля в качестве медицинского эксперта пригласил он.
— Прочитав медицинские записи, я могу, не боясь впасть в ошибку, допустить, что элементы ипохондрии действительно имели место.
— Не говорит ли в пользу доктора Баумана тот факт, что он, несмотря на наличие у Пейшенс Стэнхоуп ипохондрии, посещал ее в любое время суток? Неужели это не говорит о его внимательности и способности к состраданию?
— Нет, не говорит.
Таких слов Рэндольф явно не ожидал. Изумленно вскинув брови, он спросил:
— Но ваш ответ лишен логики. Вы можете пояснить?
— Насколько я понимаю, домашние визиты являются одной из услуг, за которые пациенты вносят предварительную плату. Плата иногда бывает очень большой — вплоть до двадцати тысяч долларов в год. И домашние визиты — неотъемлемая часть пресловутой concierge-медицины. При таких обстоятельствах нельзя сказать, что подобные посещения являются проявлением альтруизма доктора Баумана.
— Но могли являться?
— Да, могли.
— Скажите мне, доктор Браун, вы настроены против concierge-медицины?
— Да, я ее противник! — выпалил доктор Браун.
До этого момента он демонстрировал отстраненную холодность, не очень отличающуюся от стиля Рэндольфа. Было видно, что вопрос адвоката задел его за живое.
— Не могли бы вы пояснить суду, почему вы так резко выступаете против нее?
Доктор Браун глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.
— Сoncierge-медицина бросает вызов одному из трех фундаментальных принципов медицинского профессионализма.
— Нельзя ли поподробнее, доктор Браун?
— Безусловно, можно, — ответил Браун. Краеугольным камнем медицины двадцать первого столетия является принцип социальной справедливости. Практика concierge-медицины мешает любой попытке искоренить дискриминацию в сфере медицинского обслуживания.
— Не считаете ли вы, что столь негативное отношение к практике concierge-медицины может отрицательно повлиять на вашу объективность в данном судебном разбирательстве? В частности, на ваше отношение к доктору Бауману?