Перепутья Александры
Шрифт:
Слой Златы Васильевны оказался деревенским двором с деревянной русской избой, баней и постройками для птиц и скотины.
– Сколько их тут у вас?
– изумилась Варя, радостно разглядывая белых и рыжих кур, снующих под ногами и совершенно не реагирующих на наше вторжение.
– У бабушки в деревне их много было. А еще индюк! Злющий! Один раз меня на поленницу загнал!
– А я и не считала, девонька, - улыбнулась Варваре Злата. Пришлось по душе деревенское детство балерины.
– А яйца
– Настоящие?
– ляпнула я, слишком поздно заметив, как Света делает большие глаза.
– А то!
– Злата Васильевна очень трепетно относится к своему хозяйству, - донесся до ушей запоздалый шепот девочки.
Стол, за который нас усадила хозяйка, ломился от еды, простой, но потрясающе вкусной. Пшеничные лепешки, парное молоко, сметана, в которой ложка буквально стояла, рассыпчатая картошка - ух, пальчики оближешь. Мы даже забыли, что совсем недавно перекусывали у Светы. С другой стороны, Злата категорически отказывалась общаться, пока мы не отведаем ее угощений.
– Так что случилось с дверью?
– спросила Света, когда все наелись. Ну или почти все. Михаил отложил деревянную ложку с тоской в глазах. И как только в него влезает?
– Ох, - тяжко вздохнула Злата и принялась рассказывать. Между красочными эпитетами вроде "лодыря", "колоды" и уже известного нам "балбеса", перемежающимися просьбами простить дурака окаянного, мы сделали вывод, что женщина приютила парня не по одной лишь доброте душевной. Сей отрок восемнадцати лет отроду, напоминал ей собственного отпрыска-охламона, тоже не умеющего шага ступить, чтобы не напороться на неприятности.
А с дверью Генка отчудил следующее. Нашептал ей, чтоб не пускала больше гостей на их с Златой территорию сразу, а сначала пугала для надежности. Мало ли какие те мысли таят.
– Вот дверь теперь искрит и морозит!
– объяснила женщина, постучав мощным кулаком по столу.
– Долго ж ее уговаривать придется, чтоб не занималась самодеятельностью. Она, видите ли, во вкус вошла!
– А что такое Перепутья?
– спросила Варя, когда у Златы закончились ругательства в адрес негодника Генки и отбившейся от рук двери.
– Уверена, что хочешь знать, девонька?
– едва слышно спросила женщина. Весь ее облик изменился, едва прозвучал Варин вопрос. Подобралась, посуровела. Генку-то она хоть и обзывала по всякому, но все же костерила любя. А тут лицо стало серьезное-серьезное. Балерина даже стушевалась и не посмела ответить.
Вместо нее подал голос Михаил.
– Конечно!
– заверил он хозяйку.
– Варя сказала, без них, вроде, отсюда не выбраться. А я домой хочу. У меня там невеста осталась!
– Так уж и хочешь?
– холодно усмехнулась Злата.
– Уверен?
Михаил поежился под ее пристальным взглядом, но все же кивнул.
– Так и быть, милок, - улыбнулась женщина, но как-то нехорошо, не обнадеживающе.
– Помогу я тебе встретиться с твоими Перепутьями.
– А они прошлое или будущее?
– спросила я, ибо меня продолжал мучить вопрос о шатре иллюзиониста.
Глаза Златы увлажнились.
– Перепутья - это то, с чем мы не хотим встречаться, - уклончиво ответила она.
– Иногда, это то, о чем мы забыли, а иногда то, что не желаем замечать. Мы можем шагнуть навстречу Перепутьям и выйти из Потока. А можем убежать прочь и остаться здесь, пока... пока наше время не кончится.
– А...
– Позже!
– оборвала меня Злата, выставив вперед широкую в мозолях ладонь.
– Не все сразу.
Я подчинилась. Злата Васильевна права - на самом деле я не так уж и хотела выяснять, что будет, когда мое время в Потоке истечет. Пока не хотела.
Зато Варя вдруг осмелела.
– Почему же вы еще здесь? Не захотели встретиться с Перепутьями?
– от голоса балерины тоже повеяло холодком.
– Или не смогли?
– Я встретилась с ними, девонька. Но решила не возвращаться в реальный мир. Почему? Это тебя не касается. Идемте. Перепутья ждут!
Под громкий петушиный крик Злата провела нас на новый, "пустой" слой, где Михаилу предстояло вступить в схватку с прошлыми (или будущими?) проблемами. Женщина объяснила, что есть такие миры, которые большим компаниям кажутся безжизненными. Но едва человек остается с ними наедине, они обрушивают на него Перепутья. А бывает, что и на обычном слое, лишь кто-то один видит то, что недоступно остальным.
– Правильно!
– многозначительно изрек Михаил.
– В Вариных комнатах мы с Сашей и Светой ничего не увидели.
– Точно!
– не подумав, брякнула я.
– И клоун общался только со мной!
– Какой клоун?
– насторожилась Варвара.
Пришлось объяснять, пряча виноватый взгляд. И про преследующую куклу. И про возвращение в парк Дунайского. И про Перепутья, которые якобы там начинаются.
– Тогда почему ко мне никто не являлся?
– протянул Михаил, боязливо озираясь по сторонам.
Слой действительно оказался "пустым". И безжизненным, как Варин лабиринт. Походил на подземную стоянку: бетонный пол и потолок, стены теряются вдали. Пустота. Ничего вокруг. И никого. Кроме нас пятерых.
– Возможно, время для встречи не пришло, а, может, ты попал в Поток по ошибке, - пояснила Злата, не слишком балуя нас подробностями. Но, заметив, как мы вытаращили глаза, добавила.
– Я встречала лишь двоих людей, так и не нашедших Перепутья.
– Один из них Василий Петрович, - пискнула Света.