Перепутья Александры

Бахтиярова Анна

– Только то, что рассказывала Злата, - девочка, наконец, заговорила, но быстро-быстро, будто хотела поставить рекорд.
– Она понимает Перепутья лучше других. Даже подсказки дает. Но только тем, кто действительно хочет слушать. По-настоящему.

– Как это?
– изумился Михаил.
– И кто такая Злата?

– Ну...
– Света приложила ладошку к щеке и обвела нас грустным взглядом.
– Пускай она сама вам расскажет, а? У нее лучше получится.

Мы дружно закивали. Сама, так сама. Только побыстрее. Хватит уже тайн вокруг.

– Идем, - девочка поднялась.- Нужно попросить

приглашение из центра круга.

– Откуда?
– не удержалась от вопроса я, мимоходом отмечая, как Михаил все-таки завладел последней булкой.
– Погоди!
– парень подскочил и чуть не выронил ватрушку, решив, что окрик адресован ему, хотя я обращалась к Свете.
– Все миры действительно закольцованы?

– Да, - подтвердила девочка, выводя нас в сад.
– Каждый слой - это круг. Вернее, кольцо. Куда бы вы не пошли, все равно вернетесь обратно.

– Заметили уже, - брякнул Михаил с набитым ртом и чуть не подавился.

Светин сад оказался замечательным. Аккуратные клумбы и грядки были обнесены цветными кирпичиками. На ветвях красовались сочные красные яблоки, будто наливные из сказки. Однако меня не покидало ощущение, что девочка не придумывала все это сама, а позаимствовала у Тени. Воссоздала в собственном убежище место, в котором чувствовала себя счастливой. Окончательно я уверилась в своей правоте, заметив веревочные качели, привязанные к самому могучему дереву.

– У каждого человека в Потоке, ну или почти у каждого, есть убежище, - продолжила объяснять Света.
– В чужой мир нельзя попасть без приглашения. Но можно попросить разрешение войти, стоя в центре любого слоя.

– А как его найти, центр?
– я оторвалась от раздумий о схожести садов девочки и темного сгустка энергии.
– Измерить территорию что ли?

– Нет. Ты его просто чувствуешь, ведь там температура всегда чуть выше.

Центр Светиного убежища оказался аккурат возле веревочных качелей. Однако сколько мы с Варей и Михаилом ни старались, так и не ощутили каких-либо температурных отличий этого клочка земли от всех остальных мест в саду и доме.

– Наверное, нужно дольше находиться в Потоке, - предположила девочка, видя наши неудачные попытки "нащупать" центр.

– Вот уж, спасибо!
– проворчал Михаил.
– Не надо такого счастья.

Света тем временем положила одну ладошку на другую и прошептала, прикрыв глаза:

– Злата Васильевна, со мной новички. Просим приглашения в гости.

Из сложенных детских рук полился вниз золотистый свет - легкий, струящийся, испускающий прозрачную дымку. Он тек, будто маленький ручеек, завораживая и источая сладкий ягодный аромат. Мгновение, и его поглотила земля, не оставив и намека на свечение.

– И что теперь?
– Михаил восторженно разглядывал место, впитавшее свет.

– Подождем, - девочка разжала ладони.
– Чтобы связаться с владельцем убежища, нужно знать его фамилию. Или отчество. Иначе, ничего не выйдет. Злата, конечно, имя редкое. Но представьте, сколько в Потоке может обитать Андреев, Наташ или... ой!
– Света оборвала себя на полуслове, испуганно открывая рот.

– Ух!
– вторил ей Михаил, отпрыгнул назад и угрожающе покачнулся. Попытался устоять на ногах, размахивая ручищами и сшибая с дерева сочные плоды, но не вышло. В итоге приземлился на вечно страдающую часть тела. Еще и яблоком попало. Правда, уже по голове.

Впрочем, на этот раз не только наш горе-спутник перетрусил. Мы с Варей тоже едва не засверкали пятками, когда на нас из ниоткуда посыпались искры. А еще морозным ветром обдало, да так, что волосы в буквальном смысле встали дыбом. Даже Светины косички!

– Ой, простите!
– запричитал хрипловатый женский голос.
– Дверь треклятая шалит! А все Генка-балбес напортачил. Ох, говорила ему, не лезть с дурацкими идеями! Простите его горемычного!

Когда я открыла глаза и смогла сделать полноценный вдох (вот уж точно в зобу дыханье сперло!), то обнаружила перед нами высокую женщину лет сорока в простом цветастом платье и черной косой вокруг головы. Даму вполне можно было назвать красивой. Абсолютное отсутствие талии ее ни чуть не портило, напротив, прибавляло шарма. Впрочем, внешний вид визитерши я успела оценить лишь мельком, ибо за ее широкой спиной тоже было на что посмотреть. Там зиял кошмарный черный прямоугольник непроглядной пустоты. Как дверь в потусторонний мир, честное слово. Еще чуть-чуть и я бы точно уверилась, что за нами явилась сама хозяйка небытия.

– Злата Васильевна, - обиженно пропищала Света, пытаясь вернуть куцые косы в привычное состояние.
– Могли бы просто сказать, что нельзя к вам. Зачем же так? Будто метлой поганой!

– Так можно же!
– воскликнула женщина, хватая девочку за раскрасневшиеся после морозной атаки щечки.
– Говорю же, Генка-паразит отчудил. Выгнать бы его. Толку, как от козла молока. Да жалко, пропадет ведь неумеха, - продолжая говорить, женщина вела Свету к черной, как сама тьма, двери.

Боже праведный! Нам что, тоже туда? Ни за что! Уж лучше на сцену к Дунайскому! На пару с ним фокусы показывать!

– Мамочки!
– девчушка тоже сообразила, куда ее ведут, и резко затормозила, поднимая в воздух комья земли.

– Без паники!
– велела Злата.
– Дверь нормальная. Это у Генки руки не тем концом вставлены и чурбан на том месте, где у приличных людей, голове быть положено. Простите его бестолкового!

И правда. Проход сквозь темноту оказался ничем непримечательным. Разве что мурашками, вновь кинувшимися наперегонки по всему телу. Ну и Михаил, как всегда, отличился. Замешкался у двери, а потом, струхнув, попятился и оттоптал ноги Варе. А больше никто из нас ничего не почувствовал. Никаких ощущений. Вообще никаких. Заходишь в тьму и вот он - новый слой.

– Дверь золотистая должна быть, - пробубнила Света, сердито оглядывая проход с обратной стороны. Здесь он тоже выглядел черный дырой.
– А тут поди пойми, не то в гости приглашают, не то на страшный суд!

– Или в чистилище, - прошептала я и поинтересовалась - А Генка кто такой?

– Недоразумение! Еще вашему Михаилу фору даст. Ой, простите Злата Васильевна. Но каждый человек имеет право на свое мнение.

Женщина на выпад Светы предпочла не реагировать, но губы недовольно поджала. Хорошо, хоть Михаил не расслышал, будучи занятым - отбивался от кулачков хромающей Варвары.