Перепутья Александры
Шрифт:
– Явилась?
– ядовито поинтересовался сердитый женский голос, еще до того, как мне удалось принять вертикальное положение.
– Злата, - прорычала я, пытаясь абстрагироваться от противных зеленных пятен на одежде и забившейся под ногти земли.
Она была точь-в-точь такой же, какой запомнилась в прошлое путешествие. В простом цветастом платье и черной косой вокруг головы. Стояла возле старого деревянного стола и помешивала что-то вязкое в большом глиняном горшке. Вот только её Слой (если, конечно, это был он) претерпел кардинальные
– Зачем продолжаешь рваться в Поток, девонька?
– она не смотрела на меня, продолжала выполнять медленные круговые движения ложкой.
– А если это он меня преследует?
– задала я встречный вопрос в тон Злате, не собираясь тушеваться или оправдываться.
– Врывается в мою жизнь?
– Вот как?
– женщина криво усмехнулась, продолжая со странной нежностью взирать на месиво.
– А я подумала, из-за брата. Кстати, не хочешь передать ему привет? Хотя он вряд ли тебя вспомнит. Ему здесь хорошо.
– Вова в Потоке?
– изумилась я и тут же мысленно обругала себя. Вот глупая! Ну, конечно же, вздернутый нос здесь, раз я сейчас стою над ним в палате и вижу закольцованный мир через его сознание.
– Чем он занимается? Ему рассказали про Перепутья?
– мысли в голове принялись вертеться смерчем. Ведь если Вовочку быстро не отправить разбираться с застарелыми проблемами, то и до беды (в смысле до Пелены) недалеко. Только, силы небесные, какие у сводного брата могут быть нерешенные вопросы?! Разве что, как сильнее досадить человечеству и особенно мне...
– К чему тебе знать о его жизни здесь?
– ехидства в голосе Златы заметно прибавилось.
– Вызволить хочешь? Как Мишу и Варю?
– Не с теми сравниваете!
– я физически ощутила, как волосы на затылке приподнялись от гнева.
– Владимиру не восемьдесят лет и он не прикован к инвалидному креслу!
– Значит, жалеешь, что увела Михаила?
– констатировала женщина, вынимая из горшка ложку и кладя её на стол.
– Нет, - соврала я, правда, не слишком уверенно. Мне вдруг почудилось, что по телу Златы прошла рябь. А что, если передо мной действительно не человек, а морок? Образ, специально перенесенный на полумертвый Слой? Ух! Ненастоящая! А еще упрекать меня смеет!
– Злата Васильевна, - решилась я на провокацию.
– А вас саму совесть не мучает? За то, что Егора за медом послали?
Но она не ответила. Зато впервые посмотрела на меня, заставив сердце экстренно дать деру - пусть и не в пятки, но однозначно куда-то вниз. Глаза женщины оказались совершенно не правильными. Нет, не потусторонними. Чужими на знакомом лице. Словно кто-то другой позаимствовал Златино тело, но не сумел спрятать собственные глаза. Хотя почему "словно"?
– Вы - не она, - прошептала я, ощущая дрожь в коленях. А страшно как стало. Отчего-то ещё сильнее, чем в парке Дунайского. Аж сердце сковало льдом.
Но женщина только засмеялась.
– Кыш отсюда, поганка!
– приказала она, и меня, как по мановению волшебной палочки, закрутило на месте и выкинуло из Потока.
****
2010 год
– Не прогоню, коли пришёл и коли помнишь.
Язык решил действовать в обход мозга, наотрез отказывающегося верить глазам и ушам. В самом деле, с чего вдруг давний спутник решил свалиться на мою голову спустя тринадцать лет? Да ещё, как оказалось, не один.
– Александра Викторовна, вы действительно его знаете?
Разглядывая седые волосы Михаила и изрезанное морщинами лицо, я не заметила парня лет двадцати с небольшим, поразительно похожего на Гурина в молодости. А может, и не совсем на него.
– Вы сын Марии, да?
– мне вспомнилось, что сестра-близнец Михаила упоминала о детях при нашей единственной встрече в больничном коридоре.
– Да. Я - Артём. Так вы и с мамой были знакомы?
– Немного, - я опустила глаза, по интонации поняв смысл этого "были".
"Сердце немного барахлит, но это давняя проблема", - так сказала мне Мария тогда, бледнея и прислоняясь к стене.
– Ясно, - кивнул Артём.
– А то я подумал, у него окончательно крыша поехала. Два дня, вёл себя, как безумный (в смысле ещё больше, чем обычно), требовал отвести его в эту больницу и найти вас, - парня явно не смущало присутствие дяди и не заботила реакция Михаила на его слова.
– Если скажете, я его увезу. Без проблем.
– Нет-нет, - поспешила я заверить бессердечного юношу.
– Я ним поговорю. Если не возражаете, наедине.
– Хорошо, - согласился Артем после паузы, во время которой что-то тягостно обдумывал и решал.
– Только сначала ответьте, откуда вы его знаете?
– Помните автобус, упавший с моста? Я тоже в нём ехала, - это была почти правда. То есть, не вся правда. Но мальчишке ни к чему знать подробности. И так понятно, почему он считает дядю сумасшедшим.
– А-а-а-а, - понимающе протянул парень.
– Я буду на улице, зовите, если что...
– Итак?
– спросила я, присев на скамью, чтобы быть вровень с Михаилом.
– Как ты меня нашел?
– Здесь написано, где ты работаешь, - он вытащил из кармана моё потерянное удостоверение.
– Ты уронила позавчера.
– Ты знаешь, что я его обыскалась?
– я рассерженно выхватила корочку из рук Гурина и убрала в сумку. Едва мы остались вдвоем, я перестала воспринимать мужчину, как постаревшего незнакомца. Для меня он моментально превратился в несуразного спутника, с которым я гуляла по Слоям. Поэтому стала вести себя с ним соответственно - как шестнадцатилетняя Саша.